Книга Рубикон. Дважды в одну реку - Константин Калбазов

– Слушайте меня! Осмотрите все вокруг. Если найдете живых хакота…

– Мы убьем их! – полный уверенности в своей правоте, перебил Дмитрия Отар.

– Не убьете, а перевяжете раны.

– Хакота – враги, – поддержал Отара Грот.

– Так чего же тогда вы полезли их спасать?

– Мы пришли на помощь тебе, а не им, – хмуро ответил Харка.

Что и говорить, слова неформального лидера среди бойцов пролились бальзамом и растеклись теплом по сердцу. Значит, несмотря ни на что, он добился своего. Может, они и готовы оспаривать кое-какие его приказы, может, они не во всем с ним согласны, но они бросились к нему на помощь, как к своему сородичу. Он наконец стал полноправным членом их семьи.

Конечно, к нему и раньше относились не как к чужому, во многом прислушивались, выполняли его приказы. Но это все воспринималось им не так. Он многое знал, многому их научил, дал новое оружие, был великим охотником, и они уважали его за это, ценили его мнение. Он обучал их воевать и благодаря этому привел к победе над многократно превосходящим противником, и за это они были готовы выполнять его приказы и даже принимать наказания. Но по-настоящему он понял, что стал для них своим, лишь сейчас. Только за своего можно вот так, безрассудно броситься сражаться с хищниками, от которых всегда было только одно спасение – своевременное бегство. Стоит ли рисковать подобным отношением, спасая жизни их врагов? Задавшись этим вопросом, Дмитрий тут же сам себе и ответил. Стоит.

Пусть его решение будет непопулярным, но оно, несомненно, пойдет на пользу сауни. Война является двигателем прогресса, с этим не поспоришь. Но война направлена на разрушение, а не на созидание. Сауни же сейчас в буквальном смысле этого слова погибают. Чтобы выстоять и подняться, им нужен мир. Даже если они, не понимая этого, стремятся к обратному.

Здесь не приняты войны как таковые, все имеет свой практический смысл. Даже нападение на лагерь сауни объединенными силами было вызвано скорее желанием восполнить свои потери, чтобы остаться сильными, потому как слабые здесь не выживают. Ненависть – это не тот путь, по которому стоит идти сауни. Вражда ни к чему хорошему не приведет.

– Скажите, могут ли десять охотников победить четырех гуров?

– Нет, – слишком поспешно произнес Тынк, а потом растерянно осмотрелся вокруг, наблюдая картину, полностью противоречащую его словам.

– Но мы смогли. Значит, мы сильны.

– Конечно, сильны, – тут же возбужденно подхватили бойцы.

– Если мы не убьем выживших, а поможем им выжить и вернем их в род, что подумают о нас хакота?

– Что мы слабы и боимся их, – как-то неуверенно произнес Локта.

– Нет, – возразил Дмитрий. – Они подумают, что мы настолько сильны, что нас не волнует, сколько у хакота будет охотников, способных сражаться. Мы однажды уже показали свою силу, отпустив пленных. Покажем ее еще раз.

– Они убили наших мужчин. Они бросили наших женщин без защиты, и звери убили их. А мы будем их жалеть? – Кто бы сомневался, от пережившего бойню и потерявшего своих близких иное услышать сложно.

– Скажи, Отар, а как бы поступил ты на их месте? – спросил Дмитрий, глядя в полные гнева глаза охотника, и сам же ответил: – Точно так же. Наши охотники дрались до последнего, и многие погибли. Хакота не стали убивать наших женщин, а только забрали у них детей. Если бы они не сделали этого, то вместе с женщинами погибли бы и дети. Они взяли их в свои семьи, они будут воспитывать их, заботиться о них, как о своих собственных. Они не нарушили волю великого духа и не пролили лишнюю кровь. Великий дух отвернулся от тех, кто отправился на большую охоту. Он не стал никого наказывать, он просто не вмешивался. Он и сейчас не вмешивается, а только направляет нас.

– Как это? – прозвучал вопрос сразу от нескольких человек. Словно они предварительно сговорились.

– Он привел нас сюда. Он предоставил нам возможность самим выбрать, прийти на помощь хакота или уйти, позволив гурам расправиться с ними. Мы помогли им. Теперь он вновь дает нам право выбора – продолжить вражду или постараться жить в мире с теми, с кем мы всегда жили мирно. Его младший брат также не стоит в стороне и старается озлобить наши сердца. Гуры – страшные противники, и выжить в их когтях нельзя. Если я прав, то мы найдем выживших. А вот решать нам придется самим. Либо мы послушаем великого духа и сделаем шаг к миру, либо мы пойдем за его младшим братом по тропе ненависти и убийства.

– Мы можем поселить в сердцах хакота страх. Они испугаются нас. А если мы найдем и отдадим им их раненых, то они решат, что мы боимся их, – не желая сдаваться, произнес Отар.

Вообще за эти несколько дней авторитет парня сильно возрос. Он показал себя знающим следопытом, всегда порывался быть первым во всем. Свою роль сыграло и то, что он являлся одним из победителей бархи, как и то, что на его счету восемь поверженных врагов. То, что он обманывает, желая причислить себе несуществующие победы, как-то даже не рассматривалось. Между бахвальством и враньем есть большая разница. Если первое аборигенами приветствовалось, то второе не использовалось. Бывали редкие исключения, но, как говорится, шила в мешке не утаишь, а тогда от солгавшего отвернутся все.

Немаловажным для повышения его авторитета оказалось и то, как он покинул место сражения – подчинившись приказу шамана и оставив в неизвестности своих жен. Радовало хотя бы то, что двое его детей были живы и находились в Новом в связи с малолетством. Подобный поступок, направленный в первую очередь на заботу о будущем племени, не мог остаться незамеченным.

А еще он с каким-то остервенением, до изнеможения, осваивал новую для него воинскую науку. Постоянно теребил то одного, то другого бойца. Одолевал расспросами самого Дмитрия. И все время тренировался, тренировался и тренировался, используя для этого каждую свободную минуту, невзирая на усталость. Отар стремился как можно быстрее ликвидировать отставание от остальных, и уже были заметны результаты. Все это не могло не вызвать растущего к нему уважения. Да, боец из него обещал получиться превосходный, это заметно, но предстояло еще выяснить, насколько у него светлая голова. Если тут все окажется безнадежным, то в отряде ему делать нечего.

– Мы и так поселили в их сердцах страх, – медленно и как-то картинно покачав головой, ответил Отару Дмитрий. – Но страх бывает разным. У нас есть оружие и сила, которая позволит убивать и барху, и гуров. Скажи, Отар, что ты будешь делать сейчас, если поблизости от стойбища обнаружишь следы бархи?

– Соберу охотников, выслежу и убью его, – твердо заявил боец.

– А почему?

– Если мы этого не сделаем, то барха будет нападать на нас и убивать, – с таким видом, словно услышал глупый вопрос подростка, ответил Отар.

– А что ты станешь делать, если рядом окажется семья гуров?

– Постараюсь отогнать их. Гуры боятся огня и дыма.

– Ты не пойдешь их убивать?