Книга Снайпер разведотряда. Наш человек в ГРУ - Дмитрий Светлов

По дороге Владимир вырезал из туи палку для опоры и отполировал ее кожаным ремнем. В результате на паром въехал небольшой обоз во главе с высокомерным немцем, который то и дело тыкал тростью своих крестьян.

Двухэтажная мыза в окружении невысокой ограды из плитняка оказалась конечным пунктом их перехода. Хозяин по-дружески обнял Лейтенанта, было видно, что они искренне рады встрече. Дворовые слуги жили на небольшом хуторке, расположенном посреди господских полей. Вечером они уходили, а хозяева и гости прекращали ломать комедию и переходили к нормальному общению.

Целью предстоящей операции была находящаяся неподалеку школа Абвера. Месяц назад задание пытался выполнить разведывательно-диверсионный отряд НКВД, но ребятам не повезло. Они выдавали себя за прибалтийских немцев, а акцент напоминал готский диалект[48], что сразу вызвало подозрение. Обнаружив повышенный интерес со стороны гестапо, отряд попытался уйти в Польшу и нарвался на боестолкновение. В результате к своим вышли всего лишь трое.

– Студент! – позвал командир. – С завтрашнего дня поступаешь в распоряжение Лейтенанта и выступаешь в роли денщика.

– Яволь, герр фон…

– Лейтенант Люфтваффе фон Аверт.

– Осип! – продолжил командир. – Ты за кучера, из коляски ни шагу, как бы долго ни пришлось ждать!

Утром отправились в уездный центр под названием Валк[49], остальным разведчикам всучили лопаты и заставили перекапывать землю с внешней стороны ограды. Коляска остановилась возле управы, и Лейтенант отправился за адресами земельных наделов, которые можно получить по сертификату инвалида войны. Олег пересел на козлы рядом с Осипом, и они принялись обсуждать достоинства проходящих мимо дамочек.

– Papiere![50]– потребовал подошедший полицейский.

Форма отличается от установленной в Рейхе, значит, перед ними эрзац-немец, не сумевший подтвердить свою родословную. Разведчики проигнорировали полицая и продолжили разговор.

– Papiere! – повторил полицай и положил руку на кобуру.

Осип не остался в долгу, схватился за кнут и выдал длинную тираду на тарабарском языке с включением нескольких немецких слов из солдатского жаргона. Полицай позеленел: если отбросить шелуху, его обозвали нехорошим словом и отправили в еще более нехорошее место. Назревал скандал, и Олег миролюбиво залопотал:

– Тюринги, тюринги. Лейтенант Люфтваффе фон Аверт, – затем добавил солдатского мата и указал на управу.

К коляске подошел второй полицай. Блюстители беззакония оккупированных территорий немного поговорили и вальяжно встали с двух сторон. Разведчики невозмутимо продолжили обсуждение дамской темы. Лейтенант вышел только через час, причем в сопровождении местного бургомистра. Полицай получил болезненный тычок в зад, а Олег услужливо помог господину устроиться на кожаном сиденье. С этого дня местная полиция в упор не замечала коляску, как и прибывших из неведомой Тюрингии людей.

– С чего это местная власть стелилась перед тобой? – тихо спросил Олег.

– Я предложил хороший гешефт, а староста уезда обещал отдать земли бывшего колхоза вместе с тремя деревнями.

– Поедем смотреть?

– Обязательно, – подтвердил Лейтенант. – За нами присматривают, поэтому до визита в комендатуру необходимо создавать видимость заинтересованных переселенцев.

– Зачем тебе комендатура? – удивился Олег.

– Прагматика жизни. На инвалидной пенсии и проданном ячмене не проживешь, а комендант обязан трудоустроить.

Вопрос трудоустройства предсказать не сложно, единственно возможным и хорошо оплачиваемым местом была школа Абвера. Инвалиду войны предложили должность начальника организационно-строевого отдела с восстановлением воинского звания. Отличная вакансия, эрзац-немца не назначишь, а кадровые офицеры тысячами гибнут в окопах Восточного фронта.

– Собирайте монатки! Сегодня последний день отдыха! Уходим завтра утром! – объявил Моряк.

Разведчики ответили тихим «ура» – отсюда можно уйти только домой. Одну телегу загрузили ящиками, на другой уложили различный сельхозинструмент, третья пара лошадей пойдет в коляске. Вечером Лейтенант отправился в ресторан, закон товарищества требует обмыть с начальством новое назначение. Как обычно в подобных случаях, дружной компании потребовались дополнительные приключения. Предложение продлить вечеринку на мызе в обществе крестьянских красавиц приняли единогласно. Ну а дальше… Москва запрашивала только офицера Абвера, начальника школы с заместителем по воспитательной работе засыпали в яме за стеной.

Утром маленький караван пересек город, переехал мост и направился осваивать новые земли. Хозяин мызы еще накануне сел в поезд и вместе с семьей уехал в Рейх навестить родственников. Разведчики недолго тряслись на дороге, съезд на вырубку вывел на довоенную просеку. Лишний груз сбросили в ближайшее болото, ящики сожгли на оставшемся после лесорубов кострище, а пленному к наручникам добавили кандалы.

Очередной привал совместили с варварским нападением на телеги: раскрошили в щепки, которые тщательно сожгли, а металлические детали разбросали по округе. Лошадей тоже распустили, оставив лишь одну в коляске. Отдыхали долго и двинулись дальше с наступлением вечерних сумерек. Короткий марш-бросок закончился у прибрежных дюн. Радист коротенько пиликнул и показал всем большой палец. Последняя лошадка тут же получила свободу.

Моряк вышел к берегу и начал подавать сигналы красным фонарем. Через полчаса море ответило красными и зелеными проблесками, а песок зашипел под днищем ялика. Отряд перевезли в три рейса, Олега снова поставили замыкающим, причем к ялику привязали коляску. Морское путешествие сухопутного транспорта продолжилось на буксире у двенадцатиметрового катера и закончилось лишь на рассвете.

– Вставай, соня! Вкусный завтрак проспишь! – В ноздри ударил забытый запах шпрот.

Спросонья Олег вывалился из узенькой койки и больно ударился о неожиданно близкую палубу. Потер ушибленные локоть с коленом и недовольно спросил:

– Предупредить не мог? Так и мозги отшибить недолго.

– Должно быть по-честному, упали все, некоторые летели с третьего яруса, – хохотнул Николай.

Катер стоял у причальчика в две доски, вернее, двух отесанных с одной стороны бревен. Отряд вместе с экипажем сидел у костра рядом с местными рыбаками, чуть в сторонке позвякивал оковами пленный. Ели крупную копченую салаку, тепленькую, прямо из коптильни. Запах шпрот, а вкус отличается, на шпроты пускают полугодовалую молодь салаки.

– Дожидаемся темноты? – выбирая рыбину, поинтересовался Олег.