Книга Малышка и Карлссон-2, или "Пища, молчать!" - Анна Гурова

– Нет, полукровка, это не магия,– Ротгар в очередной раз угадал ее мысли.– Магия – одно из средств убеждения. А это именно последний довод. И могу тебя заверить: все огры, которым пришлось с ним познакомиться, нашли этот аргумент достаточно убедительным. А теперь – хватит болтовни. Бери мешки с падалью и на выход.

– А куда мы это понесем? – спросила Карина.

– Для волшебства нужно тихое уединенное место,– Ротгар снял телефонную трубку: – Пятьсот второй люкс,– сказал он.– Убирать не надо.– Положил трубку и повторил: – Тихое место. Чтобы никто не услышал криков. Ловушка на троллей работает быстро, но грязно. И главное – земля. Живая земля – камень или асфальт не годятся.

– Живая земля? – переспросила Карина с сомнением в голосе.– Тут, в центре?

– Не беспокойся, я уже присмотрел подходящее место.

Карина на мгновение задумалась – и нашла единственный возможный вариант.

– Скансен?

– Вот именно.

Глава двадцатаяЛовушка на Охотника

Традиционными компонентами зимнего меню троллей являются эльфятина и свежая морковка. При чем тут морковка? На морковку они подманивают эльфов.

О том, на что эльфы приманивают троллей, сами эльфы предпочитают помалкивать.

Паром прибыл в Стокгольм. Распахнулись гигантские двери, опустился пандус, и на набережную потекли машины: сначала грузовые фуры, потом легковушки. Пешие пассажиры, покидавшие паром по застекленной галерее, с любопытством смотрели, как из стальных недр парома во всей красе выезжают байкеры. Торжественно, как на параде, прокатившись по территории порта, компания выехала за ворота, свернула с дороги и остановилась у обочины.

Карлссон слез с байка Коли Голого и замер с задумчивым видом. Для тролля, только что пережившего путешествие по морю, он выглядел просто замечательно. Впрочем, оценить это мог только он сам. Его спутники насчет тролльских фобий были не в курсе.

– В чем дело? – подал голос Шурин.– Чего стоим?

– Он попросил,– Коля кивнул на Карлссона.

– Зачем?

Коля пожал плечами. Карлссон стоял, ссутулившись, и не шевелился. Как будто уснул стоя. Коля подождал еще пару минут, потом потряс его за плечо:

– Чего задумался? Поехали! Тут недалеко нормальный мотель для дальнобойщиков, за грузовым терминалом. Нас там знают, мы у них регулярно останавливаемся.

– Нет,– проронил Карлссон, поднимая голову.

– Чего «нет»?

– Поехали туда,– тролль показал в противоположную сторону.

– В центр, что ли? Зачем?

– Мне туда надо,– терпеливо повторил Карлссон.– Сид не будет прятаться по закоулкам. Я знаю, какие места ему нравятся.

– Какой еще Сид?

– Которого мне надо найти.

Коля с Шурином переглянулись.

Они знали, что парень – немного с придурью. Но это еще не повод, чтобы оставить его без поддержки.

– Ладно, давай его подбросим,– сказал Шурин.– Жалко, что ли?

Минут через двадцать байкеры неторопливо ехали по набережной Королевского острова. Справа – яхты, моторки, открытые кафе под липами, слева – окна и витрины роскошных зданий из серого гранита. Банки, магазины, отели… Переехали через очередной мост. Снова – по набережным. Вдоль берега – те же катеры и яхты, причалы, кафе…

На набережной Нибрукаён, напротив одного из отелей, Карлссон попросил остановиться.

– Так ждать тебя или нет? – спросил Коля.

Карлссон не ответил. Он втягивал расширенными ноздрями влажный воздух.

На Нибрукаён его привела интуиция вкупе с хорошим знанием привычек давнего врага.

Теперь же он еще и унюхал нечто вполне определенное.

– Он здесь,– прошептал он и направился к стеклянным дверям.

– Эй, а попрощаться? – обиженно окликнул его Шурин, но Карлссон не отреагировал. Не дойдя до двери несколько шагов, он присел на корточки и потрогал пятнышко на асфальте.

Коле показалось, что он слышит тихое рычание.

– Ты чего? – спросил Коля, подходя ближе.

– Кровь,– прошептал Карлссон.– Смотри.

Он показал на другое пятнышко, чуть дальше. И еще одно.

– Ну и что? – удивился Коля.– Ну, кровь.

Карлссон не ответил. Он понял, что приехал слишком поздно.

Это была не просто кровь. Это была кровь тролля.

Зная Ротгара, можно было сразу предполагать самое худшее.

Карлссон встал и повернулся к приятелям.

– Поехали,– скомандовал он.– Сида тут нет.

– Блин, мы тебе такси, что ли? – возмутился Шурин.– То туда его вези, то сюда!

– Спокойно! – оборвал его Коля.– У тебя есть телефон твоего кореша?

– Не кореша,– поправил его Карлссон,– а врага. Его телефона у меня нет. Но зачем мне телефон? Я и так чувствую, куда он направился. Поехали!

– Куда?

– Туда! – Карлссон показал в темноту, куда-то в сторону фьорда.

– Ладно,– спокойно сказал Коля.– Поехали. Залезай.

Три мотоцикла стояли у ограды парка. Позади – что-то вроде сквера: трава, несколько десятков деревьев – каштанов и лип. Справа – какие-то кафе-ресторанчики… Всё закрыто. Впереди, на горе – Скансен. Открытый этнографический музей с маленьким зоопарком, одна из достопримечательностей шведской столицы. Пустынный и безлюдный. Неудивительно, если знать, который час.

– У тебя «крыша» поехала? – спросил Шурин, уставившись на Карлссона.– На фига тебе ночью в этот зоопарк?

Пахло лесом и болотной водой. О том, что рядом – центр Стокгольма, напоминал лишь отдаленный шум автомобилей. С другими частями столицы Швеции остров Юргортен связан паромом и мостом. После десяти въезд на остров прекращался, единственный ведущий на остров мост перекрывался шлагбаумом. Который байкеры попросту объехали.

– Это не зоопарк,– поправил его Коля, рассматривая огромный стенд с планом Скансена.– Это типа исторического заповедника. Но вопрос задан в тему, братишка: что там тебе понадобилось среди ночи?

– Дела,– неопределенно ответил Карлссон.– Там прячется тот, кто мне должен.

– И много должен? – оживился доселе молчавший Баран.

– Много,– сказал Карлссон.– Две жизни.

– Так сурово? – спросил Коля.

Карлссон коротко кивнул и слез с мотоцикла.

Шурин и Коля переглянулись.

Шурин порылся в сумке, достал оттуда нож и сунул в сапог.

– Не нужно,– Карлссон смотрел в другую сторону, но тем не менее видел все.– Я – сам. Это мой долг.

Он присел на корточки, разглядывая гравий. Следы говорили о том, что недавно здесь прошли двое. Судя по следам, тот, что покрупнее, весил больше центнера. Но Карлссон понимал: это не так. Просто оставивший след нес что-то тяжелое.