Книга Бессистемная отладка. Реабилитация - Тимофей Царенко

– Ты, ты…

– Я! Я очень не люблю, когда меня чат-бот обращает к Свету! Был бы ты нормальным, я бы тебе, может, и поверил. А теперь кушай, это вкусно. Чтобы ты сейчас стал таким вот дезертиром, вчера сошел с ума один человек. Ты его не знаешь, наверное, он был хорошим. Или плохим. Плевать, жри чужое безумие! – я ткнул ему в лицо вилкой, с насаженным на нее куском сердца.

Луи взревел, вскакивая. Он взмахнул булавой, от удара которой я ушел, шагнув назад. Булава разбила стол пополам. Пивная кружка отправилась в полет, разбившись о молниеносно выхваченный щит. Глядя на то, с какой скоростью бывший жрец им работает, и не скажешь, что бандура под семьдесят кило весит.

Сейчас меня будут очень старательно убивать. Опрокидывая по дороге мебель, игроков и сметая на пол посуду (авось навернется), бегу к лестнице. Главное, успеть добраться до комнаты в таверне. Она должна быть защищена от других игроков (в теории). Успел.

Теория оправдалась. Страшно ругаясь, Луи врезался в дверь. С потолка что-то посыпалось.

– Урод! Ты думаешь, что спрятался от меня? – раздались звуки удаляющихся шагов.

– В зеркало посмотри, интеллигентишка! – я подумал и добавил: – Вшивый!

– Божественная сила! – раздался рев откуда-то из коридора.

– Ой, дурак… – только и успел сказать я, отпрыгивая в сторону от двери.

Бабах! Бабах! Бабах! Дзынь! Шмяк! Это, собственно, дверь, стена, стена, окно и звук удара тела о землю. Поспешно накидываю одежду, рассовываю все важное по карманам плаща, подхватив копье, трансформируюсь и вылетаю на улицу. В общем, комнаты не так уж неуязвимы, как могло показаться раньше. Внизу Луи окружали стражники с оружием на изготовку. Тут бывший жрец вскочил и парой ударов раскидал стражей порядка, от удара булавы и щита они разлетались словно кегли.

Урод! Обижает моих стражников!

Я поднялся над крышей таверны. Заложил вираж и, вцепившись лапами в копье, начал падать. Луи почти увернулся от удара, копье прошло по касательной, распоров ему ногу. Мне удар булавы пришелся в грудь, и я отлетел в сторону, принимая человеческий облик. Бывший жрец сделал пару шагов назад, поднял булаву в небо и прокричал: «Исцеление!»

– Команданте! А что это было? – стражник с ошалевшим видом стирал с лица кровь.

– Ну… – я задумчиво разглядывал пару сапог, оставшуюся в центре круга, покрытого кровью. – В нем загорелось пламя революции, но слабая плоть не смогла выдержать его.

– Кого?

– Воодушевления. В общем, если придет снова – не обижать. Дать работу и сказать ждать меня. Этот товарищ нам нужен.

– Будет исполнено, команданте! – стражник кинул римское приветствие.

Я зиганул в ответ, подхватил копье, и полетел. Куда? Куда глаза глядят.

На душе было погано.

Глава 22

Я летел все выше и выше, чувствуя, как ветер остужает горячий комок в горле, как уходит ненависть, адресованная себе самому.

Иногда бывает больно. Иногда бывает погано. Объективно говоря, очень часто бывает и хуже. Конечно, если это относится не ко мне. Интересно, а согласно завещанию на могилке выбили то, что я там написал?

Залез в местный интернет, впервые за все время пребывания в игре. Какая-то защита долго, но не слишком уверенно пыталась меня отговорить от выхода в сеть, страшила словами «социокультурный шок» и «острый когнитивный диссонанс», нет, врешь железка. Острый когнитивный диссонанс – это я. Это я сумел впервые за пятьдесят лет найти способ навредить игрокам в реальности. То самое сакральное «вычислить по IP», в исполнении Филина Олега Петровича. Это я убил человека роялем. Это со мной ходит оторванная голова. Я словно последний из Атлантов, который, согласно одной легенде или сказке, выйдя из пещеры в горах Тибета, год бродил по миру и думал, будет ли ему интересно этим миром править или нет. Потом решил, что не очень, и лег еще на пару тысяч лет в спячку. Это я…

Размышления прервала стрела, пробившая горло и позвоночный столб. Я мешком полетел к земле и с неприятным хрустом ударился о землю. Боли уже не было. Тут надо мной навис человек с огромным топором. Эдакий Дед Мороз в стеганке. Мне были видны борода и топор с полукруглым лезвием.

– Летает тут дрянь всякая. Филины не летают днем, да еще на такой высоте, да еще и навстречу солнцу. Сгинь, перевертыш.

И отрубил мне голову.

Я пялился в голубое небо с белыми барашками облаков. На душе было легко-легко. Стонало и ворочалось вправленное, а до этого сильно вывихнутое эго. Чесалась минуту назад перерубленная шея. Плюнув на возможные опасности незнакомого леса, я полез в наконец-то разблокированный интернет с мысленным управлением. Как ни странно, могила моя до сих пор сохранилась. Историческое место. Захоронили урну с прахом, что, в принципе, логично. Так, теперь надпись…

«Как написать хорошую книгу?

Откройте блокнот, напишите хорошую книгу, вы писатель!

Как ощутить себя красавчиком?

Создать проблему, решить проблему – вы красавчик!

Как стать счастливым?

Начать жить, станьте счастливым – вы почти, как я!»

Угу, ящик коньяка, хорошая компания и «а не написать ли нам завещания». Еще лицо нотариуса надо было видеть, мы ведь его на дом пригласили. Вроде бы даже я звонил, говорил совершенно трезвым голосом: «Необходимо заверить завещание, приезжайте скорее, вот оплата выезда, я перевел ее вам на карту». Приехал дяденька в костюме с аккуратной бородкой и, мать моя женщина, в галошах! Они у меня потом валялись еще где-то месяца два, пока в них один мой товарищ не убежал, надев на босу ногу. В общем, так у трех молодых бизнесменов появились завещания разной степени бреда. Ни одного имущественного вопроса они не касались (за это потом нотариусу мы заплатили отдельно).

Так, о чем это я? Ах да. Под этой феерично безвкусной эпитафией стояло несколько подписей. От каждого из потомков, что чего-то достигли. От сына, от внука, от правнука, вернее, от многих внуков и правнуков. Как часто в нашем мире пьяные приколы известных чем-то людей воспринимаются как откровения?

Теперь посмотрим, что там за история с несчастным магом… Мда, конфуз, однако. В момент смерти была удалена учетная запись, вернее, не удалена – завершена, остановлена. Как книга. Действие произошло изнутри аккаунта. При внешнем запросе. Сам игрок… Что стало с самим игроком – непонятно. Мой выверт запустил процесс распада личности, нарушение нейронных связей и некое «внутреннее форматирование», которое началось с блокировки и уничтожения инстинкта самосохранения. Сработала встроенная защита комплекса, и процесс удалось остановить до его завершения. Как результат – частичный распад личности, изменение чувства самосознания, амнезия и потеря некоторых безусловных рефлексов. Такой эффект можно наблюдать при частичной оцифровке, когда часть личности выдрана из мозга, а часть нет. Связано это с тем, что в процессе оцифровки весь комплекс нейронного взаимодействия переносится сразу, но делается это по сегментам. Другими словами, некоторые участки мозга отключаются, заменяясь цифровыми аналогами, пока весь мозг не окажется на цифровом носителе. Если процесс прервать посередине, возникает травма. Частный случай подобного процесса – лоботомия.