Книга Вторая жизнь - Сергей Горбонос

ВЕРЕСК

Я полностью восстановился. Как раз к моменту, когда в дверь постучали и зашёл распорядитель.

– Тебе повезло, новичок. Некоторые влиятельные люди попросили за тебя, они желают видеть ещё, как ты дерёшься.

– И чем же вызвано это их страстное желание?

– Не знаю, у таких людей не принято спрашивать. Просто считай это большой удачей и готовься к бою. Теперь ты увидишь и поймёшь, почему мы называемся подпольной ареной. Ты, главное, помни о деньгах, которые непременно получишь после победы. Думаю, удовольствие от боя тоже, хе, получишь. Ах да, бой будет парным. Я смотрю, ты боец ближнего боя, мы подобрали тебе напарника, он дерётся на ножах.

– А противники?

– Увидишь. Всё увидишь сам, не буду портить сюрприз. Тебе понравится. Жду через пять минут на арене.

«Что ж, похоже, столь пламенную любовь можно объяснить тем, что кто-то всё же меня узнал и решил побаловать себя ещё одним боем высшей лиги арены. Ну-ну, эта шарашка мне не нравится всё больше и больше. Думаю, бой они запомнят. Причём все».

* * *

– Друзья, сегодня вас ждёт незабываемый бой! Самураи Востока прославились своим умением владения мечом, а об их чести и мужестве ходят легенды. Сегодня один из них проведёт особый бой. Против него вый дет пара новичков, выбранных вашим голосованием. Поддержим же начинающих бойцов!

На арену выходит воин. Нет, скорее ВОИН. Самурайская броня хоть и громоздка, но надета, как вторая кожа. Ему приносят на подушечке меч. Странно, но во всех действиях бойца видно лишь презрение к происходящему. Причём настолько, что некоторые богатеи начинают шептаться, принимая это на свой счёт.

Вторым на арене появляется в глубоком капюшоне парень. Облачён он в кожаную броню, на поясе приторочены два кинжала.

Последним на песок арены ступает друид. Самурай сначала дёргается к нему, но потом отступает на пару шагов. Лишь позже становится понятно это действие. Их брони весьма похожи, и воин подумал, что увидел своего земляка. Но это не так. В броне последнего только дерево, пусть выполненное в красивых узорах.

– Бой! – прерывает минуту тишины распорядитель, и парень с ножами делает рывок к самураю.

Древесный же воин остаётся на месте, не шелохнувшись.

Скорость атаки столь велика, что самурай едва успевает вынуть из ножен свой меч и бьет вообще ножнами. Его противник, явно отыгрывающий класс вора, уворачивается. Для подобных классов свойственна высокая скорость и вёрткость, поэтому более тяжёлому самураю будет очень нелегко. Повторная атака вора остановлена лезвием клинка. Все замерли. И в этот момент меч вспыхивает, как масло разрезая один из ножей. Снова противники расходятся. Вор начинает всё чаще поглядывать на своего соседа, всё так же спокойно стоящего на песочке, не сделав и шага. Процесс приобретения косоглазия ему прерывает самурай, делая атаку, от которой тот опять легко уворачивается. Но, как становится видно дальше, целью был вовсе не вор. Продолжая по инерции докручивать корпус, самурай направляет так и не встретивший сопротивления меч прямо на друида. Несущийся с поразительной силой клинок, при этом ещё и горящий, оставляет алую дорожку на пути своего полёта. И останавливается, вонзившись в древесную броню на руке. Улыбка на маске становится шире, а в глазах, видимых через личину шлема самурая, просматривается лишь недоумение.

– Удивляешься, почему не разрезал? Ведь у тебя страшный приём. Меч, что режет всё. Но есть небольшой изъянчик, не так ли? Зараз ты разрезаешь лишь что-то одно.

Тихий хруст – и с руки друида падает часть коры, открывая вид на ещё одну такую же. Только сейчас становится заметно, что остановившая меч перчатка несколько толще второй.

– Двойная, видишь ли. Но ты вызвал некоторые вопросы у меня, воин. Что-то в тебе есть такое, что я уже видел. Это чувство дежавю не даёт мне покоя.

Этот монолог прерывает распорядитель:

– Друзья, настало время придать обещанную пикантность бою. Да будет вам известно, что этот самурай – один из топ-воинов Востока. Сильный воин и к тому же… женщина. – По залу начинают гулять шепотки. – Ну а теперь – сюрприз.

С этими словами из рук парня слетает чёрный огонёк, который вонзается прямо в центр арены. Попав на песок, он довольно мощно взрывается, обдав чёрным огнём находящихся на арене людей. Но, судя по их состоянию, им это не приносит особого вреда.

– А теперь, господа, спешу напомнить, что игра идёт по рейтингу восемнадцать плюс. Предлагаю вам открыть меню ваших настроек и зайти в главу «Этические нормы». Как вы видите, галочка над пунктом «Отключить» горит и не может переключиться. Этот небольшой чит – наш вам подарок. Так что теперь на арене сможет произойти действительно всё что угодно. И ещё один момент. Уважаемые бойцы, говорят, что Феникс, девушка-самурай, с которой вы дерётесь, просто писаная красавица. Так что советую вам воспользоваться случаем и попытаться достать её из этого страхолюдного доспеха. Уверяю, вас ждёт награда, хе-хе.

– Ахренеть, просто ахрененная игра, аха-ха-ха! – кричит вор и бросается на самурая.

Сделать ему удаётся, правда, всего пару шагов. Огромный шип, пробив песок арены, нанизывает его, словно бабочку. Самурай смотрит на своего второго противника и делает пару шагов назад.

Древесный доспех незнакомца пылает алым, спину украшают подобия крыльев, а от улыбки разом замолкает весь вскинувшийся зал.

– Боже, до чего же меленькие и противные типчики! Мне противен каждый бой здесь! Ну а вы ещё получаете от этого удовольствие? Это будет уроком.

Весь потолок и стены из красного дерева начинают ходить волнами. А потом настоящий дождь из шипов накрывает всех зрителей и распорядителя.

Девушка поднимает голову к потолку. Видит, как в неё летит пара этих копий. И закрывает глаза…

Громкий хлопок оканчивает эту идиллическую сценку самопожертвования. Падающие на неё шипы разрываются ещё в полёте. И на самурая осыпаются уже алые цветы. Девушка поднимает один из них, в глазах проскальзывает узнавание.

– Умереть невозможно, пока цветёт ликорис, кажется, так у вас говорят, а? То-то я всё не мог понять, что не даёт мне покоя. Ты похожа на Ато, движешься так же. Как воин… девушка-воин. Хе-хе.

Самурай делает шаг навстречу, но из груди, куда недавно был распорядителем помещён пергамент, выстреливают цепи, сковывая её конечности.

– О, похоже, кто-то продолжает читерить.

– Эй ты, – слышится голос распорядителя. Он стоит весь в крови, придерживая пронзённую руку. – Дай мне уйти, иначе эти цепи разорвут её на части, стоит мне только дать команду. Ты всё понял?

– Дяденька, что вы. Столько злости! И это в месте, где лежит будущий хлеб, будущий кормилец. Не стоит ли мне отплатить кормильцу равноценной монетой, а?

– Что за бред ты несёшь! Повторяю, один мой жест – и…

Но договорить он не успевает. Здоровая рука оказывается обездвижена. Её держит огромный побег, произрастающий прямо из мешка с зерном, возле которого остановился парень. Секунда тишины и недоумения, а потом все мешки, которые находились рядом с выходом, взрываются сотнями корней. И каждый из них впивается в распорядителя, так что тот не то что воспроизвести жест-ключ, он и испугаться толком не успевает. И в следующую секунду его разрывает, отправляя в точку перерождения.