Книга Фидель Кастро - Максим Макарычев

Эрнесто Гевара был так восхищен Кастро и его планами, что через несколько дней после их встречи сочинил «Песнь в честь Фиделя!». Правда, он считал это произведение не самым своим удачным поэтическим опытом и однажды пришел просто в ярость, узнав, что несколько лет спустя одна из кубинских газет все же напечатала его. Он послал главному редактору издания гневное письмо с требованием никогда не печатать его литературные произведения без его ведома.

Теперь Фиделю и его ближайшим соратникам необходимо было определиться с кругом людей, готовых участвовать в свержении режима Батисты на Кубе. К тому времени авторитет Фиделя в среде прогрессивно настроенной молодежи был уже довольно высок и ему не пришлось тратить много времени для формирования отряда. В Мексику начали съезжаться с Кубы, из Флориды и Калифорнии поодиночке, группами по два–три человека желающие присоединиться к повстанцам. В целях конспирации каждому из них были сообщены пароль, контактный телефон или адрес, где их ждали. (Забегая вперед скажем, что в итоге Фидель взял с собой, кроме Эрнесто Гевары, только трех иностранцев, чтобы избежать обвинений в том, что его революционная борьба ведется «руками иностранных наемников».)

Фидель Кастро снова создал систему революционных ячеек. Бойцы расселялись по семь—десять человек на снимаемых конспиративных квартирах. Фидель установил единый для всех распорядок дня. За соблюдением режима следили старшие по квартирам. Бойцам, жившим в разных помещениях, строго запрещалось знакомиться друг с другом, интересоваться тем, чем занимаются их будущие соратники, вступать в контакты с подозрительными иностранцами. Также Фидель Кастро предупредил бойцов, чтобы они не подтрунивали и, тем более, не издевались друг над другом, а вырабатывали чувства локтя и товарищества.

Каждому из бойцов на неделю выделялся всего один доллар – настолько тяжелым было финансовое положение отряда. Движение оплачивало бойцам еду, стирку, бытовые расходы. Для того чтобы отпечатать в Мехико один из самых важных документов «Движения 26 июля» – «Манифест номер 1», Фидель Кастро был вынужден заложить в ломбард свое пальто. «Я работаю сейчас, преодолевая огромные трудности из–за нехватки средств. Не знаю, может быть, всем нам здесь придется поголодать в эти первые месяцы <…> Ломбарды здесь принадлежат государству, и они берут невысокие проценты, – сообщал Фидель в письме Мельбе Эр–нандес на Кубу. – Я не поколеблюсь ни на секунду, если и остальные предметы моего гардероба должны будут последовать за пальто!»[151]

Перед собой Фидель поставил, казалось, невыполнимую задачу – собрать миллион песо для нужд экспедиции. В памяти его осталось, как во время штурма Монкады нападавшие были вынуждены выдерживать паузы и не отвечать на шквальный огонь противника, экономя патроны: «Все наши расходы по подготовке штурма Монкады составили 20 тысяч песо. На миллион мы могли бы вооружить 8 тысяч человек и атаковать не один гарнизон, а 50 гарнизонов»[152].

Вскоре к отряду примкнул один из самых знаменитых командиров и героев кубинской революции Камило Сьен–фуэгос. Мачо, любимец женщин, он родился в Гаване в семье анархистов. В 1953 году Камило поехал на заработки в США, где устроился посудомойщиком в ресторане в штате Калифорния. Потом вернулся на Кубу и участвовал в студенческой борьбе против диктатуры Батисты. В 1955 году во время студенческой манифестации в Гаване был ранен. Познакомившись с идеями Фиделя, Камило Сьенфу–эгос без колебаний принял решение присоединиться к его отряду.

Фидель постоянно поддерживал контакт со своими соратниками на Кубе, призывал их действовать: находить состоятельных людей, готовых оказать революционерам помощь, склонять на свою сторону прогрессивных и еще не определившихся молодых людей из ортодоксальной партии, развивать связи с профсоюзами, с «Гражданским женским фронтом имени Марти», чтобы превратить этот фронт в женскую организацию «Движения 26 июля». Впоследствии в горах Сьерра–Маэстра с наемниками будет воевать целый женский отряд, куда войдут Селия Санчес – верная боевая подруга Фиделя – и Вильма Эспин – жена Рауля Кастро и на протяжении нескольких десятилетий неофициальная «первая леди» Кубы.

Как и перед штурмом Монкады, Фиделю предстояло найти не только деньги, но и подходящее помещение или базу для тренировок, а также опытного военного инструктора. Им стал бывший генерал испанской республиканской армии Альберто Байо, потерявший глаз в одном из боев. В некоторых источниках говорится о «случайности» встречи Фиделя и Байо в одном из магазинов Мехико, однако есть основания полагать, что Кастро вполне сознательно мог выйти на этого заслуженного человека, имевшего в Мексике репутацию настоящего «профессора партизанских наук».

Альберто Байо запросил за свои услуги почти 10 тысяч долларов – непомерную сумму по тем временам. Но, узнав, что он будет обучать борцов с тиранией Батисты, не только отказался от гонорара, но продал свое небольшое предприятие по производству мебели и отдал деньги Фиделю и его товарищам!

Альберто Байо родился на Кубе в 1892 году, еще до провозглашения независимости. В 1920–х годах служил в воздушных войсках в Испании, потом, как истинный республиканец, участвовал в гражданской войне в Испании и был сослан в Мексику. Байо имел большой военный опыт, даже успел повоевать в Африке в составе экспедиционного корпуса против марокканских партизан.

Он был разносторонним человеком. Писал стихи, неплохо разбирался в математике. В качестве инструктора наемников принимал участие в попытках свергнуть того или иного диктатора в некоторых латиноамериканских странах. К тому времени, когда Альберто Байо познакомился с Фиделем Кастро, он преподавал в кадетской школе мексиканских военно–воздушных сил в Гвадалахаре, но, проникнувшись благородными идеями Фиделя, уволился с этой службы и целиком посвятил себя обучению бойцов.

В 1955 году Байо выпустил в Мехико учебное пособие под названием «150 вопросов партизану». Это сочинение было своего рода энциклопедией партизанской науки. По книге можно было научиться не только тому, как устраивать засады, взрывать мосты, изготавливать ручные бомбы и адские машины, но и тому, как делать подкоп из мест заключения, как запустить мотор самолета и взлететь на нем[153]. Поэтому уроки полковника свелись не просто к стрелковой подготовке, но, в большей степени, к постижению основ ведения боя, чтению карт, маскировке, изготовлению взрывчатых веществ, караульной службе.

В целях конспирации ученики называли Байо в беседах между собой вне занятий – «учителем английского языка». Благо им Альберто Байо владел в совершенстве. А сам «лингвист» требовал от своих подопечных строжайшего соблюдения дисциплины – в отряде были запрещены спиртные напитки, а позже и курение. Фидель даже предупредил владельца лавки, находившейся рядом со штаб–квартирой повстанцев на улице Эмпаран, что тот может давать молодым людям в кредит любые продукты и товары, но только не спиртные напитки. Несмотря на строгость «профессора партизанских наук», молодые люди искренне любили своего учителя и внимали буквально каждому его слову. (После победы революции Байо вернулся на Кубу, где умер в 1965 году.)