Книга Какого цвета любовь? - Наталья Рощина

Студентов расселяли по длинным, покрашенным белилами баракам, разделенным внутри на большие отсеки. В каждом из них стояло по шесть кроватей, с узкими проходами между ними. Места было катастрофически мало, сумки с вещами приходилось размещать под кроватями в целях экономии пространства. Две крохотные тумбочки, стоявшие у окна, было решено приспособить для хранения чашек, кипятильников, бытовых мелочей.

– Жень, я присоседилась рядом с тобой, – устало опустившись на кровать, сказала Даша.

– Это замечательно. О такой соседке можно только мечтать, – улыбнулась Федотова. Посмотрев на Дашу, она точно подметила ее настроение. – В университете вы все особняком, особняком. Кажется, вам не нужен никто в своем тесном мирке. А сейчас ты – одна из «трех мушкетеров», совсем одна. Грустишь? На душе пусто, кошки не скребут, а рвут на части?

– Точно, – подобрав волосы в аккуратный узел на затылке, ответила Черкасова.

– Не переживай. Я тоже не люблю переездов, смены мест, товарищей, любимых. Я по натуре – консерватор, но стараюсь с этим бороться, потому что в этой жизни нельзя ни к кому и ни к чему привыкать.

– Никогда бы о тебе такого не подумала.

– Да? А что ты думала? Хохотушка без нервных окончаний, так? – Женя добродушно улыбнулась, обнажая два ряда ослепительно белых зубов. В этот момент Даша вдруг заметила, какая она красивая, только красота эта неброская и увидеть ее можно, только когда у девушки легко и светло на душе. – Я знаю, многие думают, что у меня с головой не все в порядке. Оказывается, иметь хорошее настроение и идти по жизни с улыбкой у большинства считается признаком умственной отсталости. Гораздо естественнее смотрится на лице гримаса удрученности, усталой обреченности. Ты тоже так считаешь?

– Нет, – быстро ответила Даша, чувствуя, что предательски краснеет. Она патологически не умела врать. И сейчас ей было ужас как неловко. Действительно, какая глупость принижать достоинство человека только потому, что он смотрит на тебя прямо, а на губах его играет улыбка.

– Ладно, будем считать, что я ни о чем не спрашивала. Нечего усложнять отношения, которые продлятся всего месяц, правда? В университете все будет по-другому. – Федотова сняла кроссовки, блаженно растянулась на провисшей почти до пола кровати. – Ты хоть не храпишь во сне?

– Нет.

– Замечательно, а то я терпеть этого не могу.

– Я во сне часто разговариваю, – укладываясь по примеру Жени, сказала Даша.

– Ну и разговорчики у вас, девчонки, – послышался голос из дальнего угла комнаты. Там устроилась Света Совенко – староста группы, бойкая девчонка без комплексов. – Лунатиков среди присутствующих случайно нет?

– Есть! – Жанна Ковалева приподнялась на локте и, подняв густые брови, сказала грубоватым голосом: – Биофизикам положено иметь в группе как минимум одного лунатика и одного храпуна. Иначе мы здесь с тоски зачахнем!

– Жанка, ты точно не зачахнешь. После первой же дискотеки найдешь себе предмет для обожания – и нет проблем, – засмеялась Женя. Всем была известна удивительная способность Ковалевой находить себе сердечные приключения и предаваться им от всей души, без оглядки. Оспаривать это свойство своей натуры Жанна не стала, но кулаком в сторону Федотовой погрозила.

– Ладно, давайте отдохнем немного, а потом где-то возле здания правления нас ждут на собрание. Будут разъяснять, как и что мы должны делать, чтобы достойно, по-передовому провести месяц в садах Родины и оставить о себе самые приятные воспоминания, – произнесла Совенко. Говорила она всегда четко, не спеша, с расстановкой, словно кто-то должен был записывать каждое ее слово. В этом проявлялся ее немалый опыт в качестве старосты: перед поступлением в университет она окончила текстильный техникум, где тоже три года активно работала в профкоме. У нее в крови было руководить, давать распоряжения. – Потом ужин в столовой.

– Светка, хорош строить народ, – послышался чей-то недовольный голос. – Отдохни, начальник. А о собрании все и без тебя слыхали.

Совенко проглотила сказанное, не желая обращать внимание на чье-то недопонимание ситуации. Ее группа должна быть лучшей, о них должны написать в университетской газете как о самой передовой. И что бы там ни доносилось со всех сторон, она сама покажет пример, как нужно работать. Идейность Светланы не была показной – чувство ответственности и желание проявиться, высветиться не покидало ее никогда. В этом был смысл ее существования. Кому-то нужны романы, любовные приключения, а ей нужно идти впереди авангарда. Окинув взглядом своих соседей по комнате, Совенко достала из сумки книгу и устроилась с нею на кровати.

Даша, безмолвно наблюдавшая за всеми, покачала головой и вздохнула – женский коллектив без Марины и Симы будет действовать ей на нервы. Они действительно держались слишком обособленно, замкнувшись друг на друге, и теперь придется привыкать к другому общению. «Ну, замужние красавицы, хорошую же свинью вы мне подсунули», – раздраженно подумала Даша. Закрыв глаза, она прислушалась к звукам, доносившимся с улицы. Кто-то откровенно матерился во весь голос. Для Даши это было невыносимо. Она не переносила ругани, пошлых словечек. Ее выворачивало от грубых шуточек, предназначенных явно для женской половины приехавших студентов.

Приподнявшись на локте, Даша выглянула в открытое окно – она была к нему ближе остальных: неподалеку от их барака стояла группа местных парней с наглым видом хозяев, которых потревожили нежданные гости. Один из них, по всей видимости, лидер, небрежно сплевывал себе под ноги и таращился в открытые окна.

– Что там? – спросила Женя, преодолевая дремоту. Матерщина явно не действовала на нее так убийственно, как на Дашу.

– Местные аборигены пытаются обратить на себя внимание, – презрительно скривив губы, ответила она. – Так и хочется посоветовать им сходить в душ. Посмотри на них!

– Какой душ, Даш? – Федотова повернулась на другой бок. – Здесь село, а значит – удобства во дворе, а вместо душа – тазик, горячая вода в котле, в лучшем случае – баня. И советы нужно оставить до лучших времен. Не обращай внимания. Они на своей территории и вести себя лучше только потому, что тебе так хочется, не будут. Танюха, выгляни в окошко. Там кучкуются претенденты на твое любвеобильное сердце. Гляди скорее, может, стрела Амура уже летит, уже послана!

– Я сейчас тебя пошлю, – растягивая слова, ответила Ковалева, но в окно посмотрела и сделала вывод: – Пацаны как пацаны. Это некоторые привыкли, чтоб авто к ступенькам, цветы без повода, а здесь, извините, больше лошади ценятся. Планку запросов нужно немножечко опустить. Как насчет хорошего рысака?

Вопрос повис в воздухе. Даша бросила уничтожающий взгляд в сторону Жанны, но отвечать не стала. Тем более, что Женя снова повернулась к ней лицом и сделала жест, означающий «что с дуры возьмешь?» Даша снова легла, закрыла ладонями глаза. Нужно было поскорее забыться в коротком сне, чтобы время до вечера пролетело. Пока оно ползло, и каждый взгляд на часы словно отбрасывал его назад. Даше было очень неуютно в этот первый день своего пребывания на новом месте. И от одной мысли, что это продлится целый месяц, ей становилось не по себе.