Книга Соблазненная грехом - Кимберли Логан

На мгновение перед Ройсом вновь возникла та страшная картина, когда он увидел Эйми, висящей над пропастью. Ее глаза, полные ужаса и мольбы. Кровь застыла у Ройса в жилах. Господи, она была на волосок от смерти! Никогда в жизни он так не боялся за жизнь другого человека. Внутри все перевернулось от мысли, что прибудь он на мгновение позже, возможно, опоздал бы навсегда. Опоздал бы и не спас Эйми.

Выбросив из головы ужасающие картины, в которых он видел безжизненное тело Эйми на дне пропасти, Ройс смял лист бумаги и поднялся из-за стола. Первое, что он пообещал себе сделать с утра, так это закончить письмо. Ройс надеялся, что крепкий сон пойдет ему на пользу и утром он с легкостью подберет нужные слова. Как только письмо дойдет до Толливера, он, Ройс, примется за сборы Эйми и герцогини, им необходимо вернуться в Лондон – случай на утесе как нельзя лучше доказал, что Эйми будет в большей безопасности под присмотром семьи, нежели в его компании.

Сомнений в том, что Эйми с этим согласится, у виконта не возникало. Тяжело выдохнув, он подошел к окну.

Учитывая его скверное настроение в последнее время и несчастье, которое Эйми пришлось пережить с утра, она не может не радоваться отъезду из Стоунклиффа, и ее нельзя винить в этом. Он собственными руками спровоцировал угрозу, повисшую над Эйми, тем, что сторонился ее, да еще и ушел в личные переживания, вызванные гибелью Балтазара. И хотя он, не теряя времени, отчитал служащего Толливера за недостаточную бдительность, позволившую преступнику проникнуть в Стоунклифф, Ройс был уверен, что он, и только он, виноват в случившемся.

Господи! Он не должен был поддаваться собственной слабости, не должен был касаться Эйми той ночью! Боль из-за потери Балтазара сломила его, лишила воли, вот он и не смог сопротивляться ее чарам. Чувствовать Эйми в своих руках, ощущать ее так близко, не об этом ли он мечтал. Ройс был уверен, что никогда не сможет забыть ее шелковую кожу и уж тем более то ощущение уюта, которое она подарила ему, позволив проникнуть внутрь.

Только все это было ошибкой. Нельзя было подвергать ее такой опасности. Злые силы, окутавшие жизнь Ройса, не оставляли в покое никого из тех, кто когда-либо был ему дорог.

Неожиданный стук в дверь прервал размышления Стоунхерста. Раздраженный появлением нежеланного гостя, он нахмурился. Было уже за полночь, и он не понимал, кому мог понадобиться в столь поздний час. Если только… если только это не весть об очередном покушении.

Вселяющая ужас мысль вновь оживила кошмарные образы гибели Эйми. Ройс бросился к двери и стремительно распахнул ее.

На пороге стояла Эйми.

– Мне нужно поговорить с тобой, – довольно резко сказала она и, не дожидаясь разрешения войти, ворвалась в комнату.

Крайне удивленный столь неожиданным появлением Эйми, Ройс закрыл за ней дверь, изо всех сил стараясь скрыть свое замешательство. Скрестив на груди руки, он молча смотрел на нее с деланным спокойствием. Про себя же молился, чтобы взгляд не выдал его жгучего желания, ставшего верным спутником Ройса с тех пор, как Эйми поселилась в Стоунклиффе.

– По-моему, я запер тебя в комнате, – произнес он холодным, отстраненным тоном.

Эйми повернулась к нему, демонстрируя абсолютное безразличие к его словам.

– Да, но как видишь, я здесь, – с определенной долей дерзости парировала она, – нашла возможность выбраться, потому что вовсе не обязана тебя слушаться.

Несмотря на серьезность ситуации, Ройс едва удержался от смеха, услышав от Эйми такой резкий ответ. Похоже, она собралась бунтовать против него. Все, что ему оставалось, так это быть благодарным, что на этот раз Эйми была одета. Виконт не был уверен, что смог бы противостоять соблазну, окажись она снова в одной легкой ночной сорочке.

Ройс вновь вспомнил ту ночь, как Эйми стояла перед ним и пламя камина бликами играло на ее нежной коже, а сквозь легкую ткань сорочки проступали соблазнительные изгибы точеной фигуры. Эйми была так прекрасна!

Силой воли Ройс отбросил все, что могло помешать ему сейчас. Отпрянув от двери, он прошел мимо Эйми и остановился у изголовья кровати.

– Думаю, тебе не приходило в голову, – он обратился к Эйми, стоя к ней спиной, – поразмыслить, что может произойти, если твоя наставница проснется и обнаружит, что тебя нет в комнате.

– Она не проснется, – с твердой уверенностью заявила Эйми. – Теодосия спит мертвым сном. И хотя я была бы счастлива поговорить в более подходящее время и в ином месте, но это, как выяснилось, невозможно, ведь в течение дня ты всеми силами избегал встречи со мной.

Обернувшись, Ройс взглянул на Эйми. С нарочитой медлительностью он удивленно вскинул брови, стараясь что есть силы скрыть внутреннее смятение.

– И почему это ты решила, что я избегаю тебя?

Эйми посмотрела на виконта пристальным взглядом.

– Доказательством тому твои поступки: ты запер меня в комнате, точно я провинившийся ребенок, оставил в одиночестве, в полном неведении. Уверена, ты понимал, что меня терзает множество вопросов и мне хочется знать, что ты собираешься делать теперь, когда моей жизни больше ничто не угрожает. Но ты повел себя так, будто меня вообще нет, будто я – пустое место и со мной можно не советоваться.

«И что я могу сказать в ответ?» – размышлял Ройс, разглядывая Эйми. Он понимал, что обиды ее справедливы, что он не имел права поступать с ней так. Но ведь и она должна догадываться, что он всего лишь пытался ее уберечь от волнений, оградить от бед… Она, напротив, весь день не выходила у него из головы. Он тревожился за нее!

Однако Ройс и не думал сообщать об этом Эйми. Он лишь небрежно пожал плечами:

– Мне нечего сказать. Полагаю, единственно верным решением на данный момент будет написать о случившемся твоему отцу. Следует как можно быстрее сообщить ему, что я везу тебя в Лондон.

Эйми сложила руки на груди и подошла вплотную к виконту.

– А что, если я не желаю возвращаться домой? – с вызовом спросила она.

– Не говори глупостей. Еще пару недель назад ты утверждала обратное. Вспомни, ты же не хотела отправляться в моей компании в Стоунклифф.

– То было раньше.

– Раньше чего?

– До того, как мы стали с тобой близки, невыносимый, равнодушный болван!

Ройс безмолвствовал, сраженный наповал, сбитый с толку неистовой вспышкой ярости. Эйми и сама казалась ошарашенной, словно с трудом верила, что это она сейчас так кричала. Краской смущения залило ее щеки, но Эйми не отступила и лишь бросила на виконта гневный взгляд.

– Я сказал, что для тебя же будет лучше, если каждый из нас забудет об этом.

– Ты сказал… Ну что ж. А я скажу, что я не согласна. – Эйми на шаг приблизилась к Ройсу. С этого расстояния он мог видеть, как потеплел ее взгляд. В глубине янтарных глаз читалась мольба, противостоять которой виконт мог, лишь призвав на помощь всю свою силу воли. – Я не могу забыть. И не понимаю, как ты можешь притворяться, что для тебя это ничего не значит.