Книга Роксолана Великолепная. Жизнь в гареме - Ирина Кныш

Апартаменты Роксоланы в новой палате были схожими «на большую скалу», как замечает Бассано: церкви (да!), величественные купальни, престольная зала и всякие первоклассные привилегии. Апартаменты Гранд Сеньора и султанши находятся посреди огромного парка.

Роксолане обязана светская архитектура Турции, которая стала одним из лучших образцов XVI века: престольная зала, богато декорированная структура в стиле рококо. Одновременно это первое проявление влияния европейской архитектуры в большом дворце. Талантливый архитектор Синан-ага построил замечательную летнюю палату («киюшк»; киоск) для Роксоланы, наиболее популярное место пребывания последующих женщин королевского гарема.

Это только малая толика ее участия в архитектурном развитии Стамбула, которая относится к ее личным зданиям. Однако бесспорным является ее причастность к бесчисленным мечетям, мавзолеям, школам, благотворительным кухням, мостам и акведукам, дорогим и художественным по всей империи от Белгорода до Багдада и от Крыма до Каира. Есть предположение, что ее на средства построена христианская церковь в Дамаске…

За «Воротами счастья», за фасадом помпезности и пышности проходила жизнь Анастасии Лисовской напряженно, в постоянном соревновании, полная драматизма и смертельных опасностей, самоотверженных рисков, огромной ответственности. Она не смела обмануть безграничное доверие Сулеймана, потерять уважение к ней величайшего властителя ее эпохи. Такой жизни не суждено долголетие. Но в ней было что-то вечное.

Никто не превзошел Роксоланы в сердце Сулеймана, никто и после ее смерти не победил. Ее гробница ждала его прихода. Сулейман в последние годы желал умереть на поле боя, чтобы уйти к Роксолане в той, прежней, рыцарской славе, за которую она его полюбила.

Так и произошло. Смерть постигла Сулеймана во время осады мадьярской крепости Шигета (1566 г.). Его мавзолей воздвигнут рядом с мавзолеем Роксоланы.

За деревянной массивной и простой балюстрадой, посередине мавзолея, стоит одинокий гроб славной султанши, покрытый белой матовой шалью, достающей пола. Стены выложены плитами с простым, скомпонованным из квадратов рисунком. Других украшений нет. В застекленном вестибюле стены мавзолея полностью выложены персидским фаянсом. Светлые цвета с гармоничными контрастами: синий, красный гранат, зеленый малахит — украшены цветами и листьями на черных стеблях на белом фоне…

Эпоха Сулеймана Великого (1520–1566 гг.) является не только одной из важнейших в оттоманской, но и во всемирной истории. Ислам и христианство соревновались в то время за обладание миром. В то время много было монархов искусных, способных и амбициозных: император Карл V, король Франц I, папа Лев Х, английский Генрих VIII, персидский шах Измаил, индийский Акбар… Никто из них не сравнился в величии мощному Сулейману. Оттоманская империя в то время обязана свей мощи не только непревзойденной военной силе и совершенной государственной организации, а прежде всего своему великому правителю, проницательному строителю настоящего и вдохновенному создателю будущего. Этому единственному рыцарю его эпохи немецкий автор вкладывает в уста патетические, но точные слова: «я чувствую, что я жил для всех времен и закрепил на звездах славу Мою»… (Koerner: «Zriny», трагедия). Прекрасно образованный Сулейман имел способности к поэзии и сам сочинял стихи, особенно он преуспел в поэмах. Во время героических сражений он командовал походами, участвовал в битвах и вел свой дневник.

Росса — жена Сулеймана

Росса, Русса или Роксолана, жена Сулеймана: он сочетался с женщиной со всеми торжественными формальными церемониями, даже вопреки мусульманским обычаям, в присутствии множественных гостей. Она единственная всегда была избранницей императора, и в отличие от других его женщин она единственная именовалась султаншей. У Сулеймана было много других женщин и наложниц, среди которых была одна черкешенка, которую он взял в жены раньше Россы. У нее родился Мустафа-паша, первородный из его детей. Однако, когда Росса стала избранницей в султанском дворце, должна была черкешенка уступить ей, а в качестве компенсации муж отправил сына в Магнезию, что в Азии и подарил ему провинцию Амазияну, куда тот перебрался вместе с матерью. Кроме того, назначил ему Карагемиду в Месопотамии вплоть до персидской границы, чтобы жил подальше от отца. Ибо возлюбили его янычары и князья. Росса использовала заклинания и разные премудрости Тронгилли — еврейки-колдуньи, разлучила Сулеймана с ним, матерью и дочерьми: она всеми способами пыталась оставить империю своим сыновьям. Потому родила Сулейману четырех сыновей: Магомеда, Селима, Баязида, Зиянгира и одну дочь Хамерию или Камиллу, которую выдала за пашу визиря Рустена[10]. Зять Рустен упрочивал ненависть отца к Мустафе, выдвигая против него много темных обвинений: что он заманивает к себе всех пашей подарками, что мнимой благосклонностью и кажущейся щедростью вселял надежды на почве добродетели в жадных душах янычар.

Помимо того добавлял масла в огонь тем, что больше всего волновало Сулеймана, будто бы Мустафа хочет жениться на дочери Тамми Софа (шаха) персидского короля. Если бы дело дошло до брака, надо было бы бояться, чтобы он не превратился в силу благодаря большим владениям и не стал подспорьем для воинственных народов и не направил оружие против отца, а устранив его, узурпировал себе империю Европы и Азии, истребив весь султанский род, чтобы самому все прибрать к рукам. Движимый этим Сулейман отправил в 1551 году от Рождества Христова визиря Рустена с отборным войском в Азию под предлогом персидской войны: но, по правде говоря, это было сделано для того, чтобы избавиться от Мустафы.

Когда Рустен прибыл в Азию, в письмах, отправленных этому союзнику, были напоминания с просьбой выполнить все очень осторожно, не допустить ни в коем случае объединения в делах империи: вызвать враждебность воинов против Мустафы и всех его действиях, пока не появится в этой экспедиции султан и своим появлением не прекратит бунтарские настроения войска. Сулейман, узнав об этом, как можно быстрее отправился в Алепа, будто бы на войну с персами. Прибыв туда, вызвал письмом Мустафу с Карагемиды.

…Чувствуя себя невиновным (он, вероятно, был предупрежден от некоторых из друзей о возможных опасностях и критическом отношении к нему отца), однако, не обнаруживая страха, отправился к отцу, надеясь защитить себя от клеветы завистников своим присутствием и официальным оправданием, но когда он входил в султанский шатер, его неожиданно схватили безъязыкие силачи (которых охотно нанимали оттоманские князья), бросили на пол, грозно об этом дав знак его отцу, а накинутой на шею веревкой задушили невинного принца. В этот момент вошел Зангир, младший сын-горбун, который получил приказ как на забаву глядеть на того, который причинил много зла, которому отец убитого дарил сокровища и все владения. Увидев содеянное, он набросился с возмущением на отца — виновника такого зверского убийства. Император, пораженный неслыханной дерзостью сына, притянул его яростно к себе и одним взмахом кинжала убил бесстрашного, который, упав на тело убитого брата, умер.