Книга Джек Ричер, или Это стоит смерти - Ли Чайлд

Ричер оглядел стойку. Спиртное всех видов, бочковое пиво, пиво в бутылках, лимонад. И ни намека на кофе.

— Нет, благодарю, я в порядке, и мне пора ехать дальше.

Он прошел между столиками, распахнул дверь и направился к желтой машине. Сев за руль, завел двигатель и направился на север.

Человек Махмени заметил сияние в воздухе далеко впереди и слева. Неон, зеленый, красный и синий. С минуту водитель продолжал жать на педаль газа, но дальше поехал по инерции. Двигатель кашлянул, такси начало сбрасывать скорость. На дороге виднелась пара красных габаритных огней автомобиля. Очень слабых и далеких. Как если бы их там вовсе не было. Такси притормозило. Человек Махмени увидел бар: простой деревянный дом, под карнизом два слабых фонаря, которые освещали парковку, где стояло довольно много автомобилей. Но желтого арендованного «Шевроле» он среди них не нашел.

Такси остановилось. Водитель оглянулся через плечо.

— Подождите меня, — сказал человек Махмени.

— Как долго? — спросил водитель.

— Минуту.

Человек Махмени постоял в полной неподвижности. Габаритные хвостовые огни исчезли. Секунду он смотрел в темноту, потом направился к двери деревянного дома. Войдя, увидел большой зал со столами и стульями слева и стойкой бара справа. В баре находились около двадцати человек, в большинстве мужчины, но Асгара Арада Сепира среди них не было. Стоявший за стойкой бармен обслуживал одного из посетителей, но уже высматривал следующего, и его взгляд остановился на вновь прибывшем. Человек Махмени двинулся между столиками к стойке, чувствуя, что он привлек всеобщее внимание. Маленький иностранец, небритый, помятый и не слишком чистый. Мужчина с двумя пенящимися кружками пива в руках отступил в сторону. Бармен перешел к следующему, обслужил его, но уже смотрел дальше, словно планировал на несколько шагов вперед.

— Я кое-кого ищу, — сказал человек Махмени.

— Полагаю, мы все кого-то ищем, сэр, — ответил бармен. — Такова человеческая природа. Вечный поиск.

— Я ищу вполне конкретного человека. Моего друга.

— Леди или джентльмена?

— Он похож на меня.

— В таком случае я его не видел, сожалею.

— Он приехал в желтой машине.

— Машины снаружи. А я внутри.

Человек Махмени повернулся, оглядел зал и подумал о красном габаритном хвостовом сигнале.

— Вы уверены? — спросил он.

— Мне не хочется быть грубым, сэр, но буду с вами честен: если бы вы оба зашли сюда сегодня, кто-нибудь уже позвонил бы в службу национальной безопасности. Вам так не кажется?

Человек Махмени ничего не ответил.

— Так, присказка, — продолжал бармен. — Однако мы с вами в Небраске, а здесь находится несколько военных баз.

— Значит, тут только что побывал кто-то другой? — спросил человек Махмени.

— Вы в баре, друг мой. Люди приходят и уходят всю ночь. Такое уж это место.

И бармен повернулся к следующему клиенту. Разговор был окончен. Человек Махмени еще раз оглядел зал, потом сдался и зашагал между столиками к двери. Выйдя на улицу, он вытащил телефон. Сигнал отсутствовал. Секунду он постоял на месте, посмотрел на север, где скрылись красные габаритные огни, и сел в такси. Захлопнув скрипучую дверь, сказал:

— Спасибо, что подождали.

Водитель обернулся.

— Куда теперь? — спросил он.

— Дайте минутку подумать, — ответил человек Махмени.

Ричер вел «Малибу» с неизменной скоростью шестьдесят миль в час. Миля в минуту. Это создавало завораживающий эффект. Мимо проносились линии электропередачи, пели шины, гудел двигатель. Джек взял из держателя полную бутылку воды, откупорил ее и напился, держа одной рукой. Затем включил дальний свет, но впереди ничего нельзя было разглядеть — прямая дорога, туман, мрак. Он посмотрел в зеркало заднего вида. Никого. Он проверил приборный щиток. Все в порядке.

Элеонор Дункан посмотрела на маленький «Ролекс», подарок Сета, почти наверняка настоящий. Она засекла время, когда повесила трубку; ей оставалось ждать еще сорок пять минут. Элеонор вышла из гостиной в коридор и направилась в кабинет мужа, маленькую квадратную комнату. Женщина не знала, для чего она предназначалась прежде. Может быть, тут хранили охотничьи ружья. Теперь сделали кабинет — но кабинет мужчины: клубное кожаное кресло, письменный стол из тисового дерева, на столе лампа с зеленым стеклянным абажуром. На стенах книжные полки. На полу ковер. А еще здесь пахло Сетом.

На столе стояла маленькая зеленая стеклянная ваза. Из Мурано, расположенного рядом с Венецией. Сувенир. В ней лежали скрепки. И ключи от машины — два маленьких зазубренных копья с большими черными головками. Для «Мазды Миата», крошечного красного двухместного автомобиля с откидным верхом. Игрушка, а не машина. Вроде старых британских «Эм-джи» и «Лотусов», но очень надежная.

Элеонор взяла один из ключей и вышла в коридор.

Одиннадцать миль. Ей казалось, она поняла, что задумал Ричер. Поэтому Элеонор открыла платяной шкаф и достала оттуда шелковый головной платок. Совершенно белый. Сложив его треугольником, повязала волосы и посмотрела на себя в зеркало. Она стала похожа на звезду немого кино. Точнее, на звезду немого кино после нокаута в схватке с чемпионом в тяжелом весе.

Элеонор распахнула заднюю дверь и прошла по холоду до гаража. Справа, где обычно ставил свой «Кадиллак» Сет, оставалось пустое место, в центре стоял ее автомобиль. Она села в машину и опустила крышу, повернула ключ зажигания, выехала из гаража и немного подождала на подъездной дорожке, когда прогреется двигатель и заработает печка. Сердце Элеонор отчаянно колотилось в груди. Она посмотрела на часы. Осталось двадцать девять минут.

Через три минуты Ричер сбросил скорость и, переключив фары на ближний свет, принялся вглядываться в правую обочину. Вскоре свет его фар выхватил заброшенный придорожный ресторан с прохудившейся крышей, рекламой пива на стенах и утрамбованной землей в тех местах, где останавливались машины. Ричер свернул с дороги на парковку, и под колесами зашуршали камушки.

Он сделал полный круг. Здание оказалось длинным, низким и самым обычным, точно амбар, подрезанный у коленей, прямоугольной формы, если не считать двух квадратных выступов, добавленных сзади, по одному в каждом из углов, первый для туалетов, второй для кухни. Эффективно с точки зрения использования отвесов. Между выступами имелось небольшое U-образное пространство, похожее на бухту, около тридцати футов в длину и двенадцать в глубину, совершенно пустое, если не считать валявшегося там мусора, принесенного ветром. Бухта была закрыта с трех сторон, только на востоке выходила на темные поля.

Идеально для его целей.

Ричер объехал южную торцевую стену и припарковался в тридцати футах от нее, поставив машину по диагонали в сторону дороги, точно полицейский, который ловит нарушителей, превышающих скорость. Он выключил фары, но двигатель заглушать не стал. Выбравшись на холод, обошел капот, остановился около угла здания и прислонился к старым доскам. Они казались тонкими и непрочными, промерзшими насквозь за сотни зим и прокаленными солнцем за летние месяцы. Доски пахли пылью и древностью. Ричер смотрел в темноту, на север, туда, где находилась дорога.