Книга Разбуженная страсть - Сесилия Грант

А сегодня, пока мистер Аткинс будет знакомиться с семьями из Пенкаррага, Марта попытается завоевать расположение миссис Уивер. Она должна была сделать это во что бы то ни стало.

Настроение викария не изменилось даже после того, как он отпустил учеников и взялся за поводья тележки, в которую запрягал тощего пони. Во время поездки он все время говорил о детях, то расхваливая их острый ум, то хмурясь из-за их нежелания сидеть спокойно. Он обратил внимание на детей некоторых работников и принялся рассуждать о том, какой подход к их обучению может потребоваться. Викарий был так счастлив, словно теперь ему предстояло жить на тысячу фунтов в год.

Дом Уиверов пребывал в беспорядке – на крыше сидели работники, во дворе валялись пучки соломы, а большая часть мебели стояла на полянке. Маленькие Уиверы носились повсюду вместе с детьми из других семейств. Дети постарше сидели, держа в руках тарелки, и уплетали жареную птицу с картофелем. А малыш Джоб заливался плачем на плече у матери.

Марта по привычке осмотрелась в поисках свиньи и обнаружила ее у подножия лестницы; она стояла, задрав голову, словно внимательно следила за незваными гостями.

Мистер Гранвилл сидел в кругу работников с кружкой пива в руке. Увидев Марту с викарием, он поднялся и помахал им.

– Мистера Мирквуда с вами нет? – спросила Марта, когда ее представили мистеру Уиверу и чете Куигли. – Когда он нас приглашал, я решила, что он тоже тут будет.

В ответ Гранвилл лишь взмахнул рукой, указывая на крышу.

Тео сидел на крыше с обнаженной головой, а его светлые волосы, казалось, сверкали на солнце. Он повернулся спиной к печной трубе и подогнул под себя колено, а ногой упирался в конек крыши, словно отдыхал на берегу реки. Руками в грубых перчатках он держал несколько расщепленных веток. Пока Марта на него смотрела, он успел сложить одну из них пополам и соединить концы. После этого съехал с крыши, чтобы передать готовое приспособление другому работнику, с помощью которого тот укрепил два пучка соломы. Уверенно, словно всю жизнь провел на крыше, Тео поднялся по стропилу обратно.

После их первой встречи прошло три недели и два дня. Слишком мало времени для того, чтобы дама как следует познакомилась с джентльменом. Перед ними по-прежнему стояли препятствия. И голос совести по-прежнему не утихал. А что до восхищения…

Тут он вдруг повернулся и взглянул на нее и на мистера Аткинса. И ухмыльнулся, словно мальчишка, забравшийся в домик на дереве. Затем поднял руку, очевидно, собираясь приподнять шляпу, но тут же вспомнил, что ее не было у него на голове.

– Полагаю, я наконец пришел к выводу относительно него, – заметил управляющий, поднимая голову. – Если отбросить в сторону его долги и безответственность и дать ему возможность заняться делом самостоятельно… Полагаю, он готов учиться. Вынужден признать, что сначала я принял его за лентяя.

Так подумал не только мистер Гранвилл.

– Думаю, со временем придут долг и ответственность. Он еще слишком молод, – заметил викарий.

– Верно. Тогда ему нужно найти подходящую жену, чтобы она ему помогла. Я надеюсь, у него все прекрасно получится.

Мистер Мирквуд спустился по лестнице и передал ветки одному из работников. Затем осторожно обошел свинью и перелез через изгородь.

– Присаживайтесь и поешьте чего-нибудь. – Он указал на накрытый стол. – Моему повару пришлось потрудиться. А про вас кое-кто спрашивал… – обратился он к Марте. – Вон та девочка. – Он осмотрелся. – А-а, вот и ты! Хватит прятаться за сестрой. Вот миссис Расселл, которую ты так ждала. Садись рядом с ней и расскажи про свою кошку. – Едва заметно подмигнув Марте, Тео снова перелез через изгородь и взобрался на крышу.

Малышке было что рассказать. Очевидно, котенок оказался очень резвым и проворным и доставлял ей немало радости. Керри была прелестной девочкой, и образование пошло бы ей только на пользу. Несколько раз Марта ловила на себе взгляд миссис Уивер. Когда же она с улыбкой поворачивалась к женщине, надеясь поговорить с ней, та тотчас отворачивалась.

Тут мистер Уивер сел на место дочери и посадил ее себе на колени. Это был грузный мужчина с мощными руками и тяжелым низким лбом.

– Хорошее животное, – кивнул он в сторону кошки. – Она уже убила мышь, и девочка к ней очень привязалась.

– Мне весьма приятно слышать, что кошка вам пригодилась. Возможно, другие семьи тоже не отказались бы. У нас их целый выводок. Я могла бы отдать столько, сколько нужно.

– Миссис Расселл живет в Сетон-парке, – пояснила девочка.

– Я это уже знаю, шалунья. – Отец легонько дернул дочь за косичку. – Когда-то моя Ливия там работала. Она вам об этом говорила?

– Миссис Уивер? – Марта взглянула на женщину. – Нет, не говорила. Я понятия не имела, что она служила в нашем доме. – Неужели это жалкое, изможденное существо когда-то носило накрахмаленный чепец и передник и выполняло работу по дому?

– Она работала там до того, как вышла за меня замуж. – Мистер Уивер посмотрел на жену, и та вдруг пронзительно взглянула на него через плечо. Он вздохнул и поднял девочку с коленей. – Беги поиграй с другими детьми. А мне надо возвращаться к работе. Миссис Расселл, – проговорил он, когда Керри ушла, – вы меня очень обяжете, если не станете говорить об этом с миссис Уивер. Полагаю, мне не стоило заводить этот разговор, так как…

– Простите, я вас не понимаю.

– Да я и сам себя не понимаю. – Он коснулся пальцами шляпы и встал. После чего вместе с мистером Куигли отправился работать в поле.

Солнце медленно клонилось к западу, и все присутствующие уже положили себе по второй порции курицы, а затем перешли к пирогам и фруктам. Порой Марта перебрасывалась словцом-другим с работниками и их женами, порой просто наблюдала за ними. Мистер Мирквуд снова спустился с крыши и принялся боксировать с мальчишками. Мистер Аткинс рассказывал сказку про козлов и великанов трем маленьким мальчикам и старшей дочери Уиверов. Откуда-то появился мяч, и даже мистер Гранвилл присоединился к молодым людям, гонявшим его.

Марта поглаживала малыша Джоба, который наконец уснул у нее на плече. Вместе с другими женщинами она наблюдала за игроками и то и дело бросала взгляды на миссис Уивер. Ради ее мужа она не сказала ничего, что могло бы как-то касаться запретной темы. Но настойчивая мысль об этом не оставляла ее.

В начале вечера Марта вошла в комнату миссис Кирни. Ей следовало бы вызвать экономку в гостиную и не нарушать благостного спокойствия собственного жилища. Но все же Марта поступила иначе.

В руках у женщины была шелковая нить и маленький крючок, и она плела кружево для крестильного наряда. Марта с изумлением посмотрела на изысканный узор из петель и настояла, чтобы миссис Кирни не бросала работу, пока они будут говорить.

Она опустилась в кресло напротив. В окна падал предзакатный свет, и от него загорались все блестящие поверхности в комнате – зеркало, кольцо вокруг циферблата на каминной полке и серебряный поднос с чашками на столике, а ковер осенних тонов, лежавший на полу, приобретал мягкое сияние.