Книга Последний Хранитель - Елена Плахотникова

Если все в тайном городе построено из камня, то Хранители были самыми лучшими мастерами по нему. Они вдохнули в камень жизнь, они раскрасили его всеми красками, какие можно увидеть наверху, и даже теми, каких я никогда не видел.

Там были стены цвета молодой, едва пробившейся травы; были арки – зеленая, оранжевая, белая и... такая черная, что казалась одной большой тенью первых трех. Стая тонких бело-голубых колонн – таким бывает снег на рассвете – окружила высокую и толстую колонну, что была такой сине-светящейся, будто в ней застыло целое озеро, какое плещется над давней стоянкой нашего клана. Была еще одна арка, цвета загустевшей крови; были стены такого же цвета, как волосы у воина-Кота, а за ними стены цвета моих волос.

Я смотрел то на одно яркое пятно, то на другое, ни на чем долго не задерживаясь, и вдруг заметил какое-то движение внизу.

– Видишь? – невольно вырвалось у меня.

Не знаю, кому это я сказал и почему шепотом, но что-то опасное было в городе.

– Охотник... – выдохнул Кот и остановился.

Игратосу тоже пришлось остановиться и качнуться назад, чтобы не толкнуть маленького воина. Я почувствовал удивление Игратоса, когда тот слегка коснулся меня. Молодой и раньше едва замечал Охотника и уж точно не считал его опасным. А вот Кот опасался его. Да и мне не хотелось, чтобы у меня за спиной бродил этот Охотник. Не помню почему, но не хотел бы.

– А вот и женщина со своей пантерой.

Голос вожака отвлек меня, спугнул какую-то мысль, а ведь я почти вспомнил...

Внизу шла Зовущая, а рядом с ней Четырехлапый, и что-то не нравилось ему: черный хвост подергивался из стороны в сторону. Их хорошо было видно с площадки – и Охотника, и т'ангайю с сопровождающим, все трое шли к подземной реке, хоть и разными путями. Их манила вода.

Все большие дороги в городе вели к реке, и все заканчивались мостами. На другом берегу, за мостами, дорог не было. Там ничего не было, только камень внизу и камень высоко-высоко вверху. У меня даже голова закружилась, когда я посмотрел наверх. Камень заменит нам небо и землю на весь ДЕНЬ. А кто-то рождался под таким небом и на такой земле. Первый крик Зовущей, что шла по тайному городу, слышали камни убежища. Пусть не этого, но...

– Почему он крадется за ними? – спросил Кот.

– Он просто идет в ту же сторону, – ответил вожак.

– Не хотел бы, чтобы он так шел за мной.

– Я тоже не хотел бы.

Я молча слушал их разговор. Кажется, они что-то знали, что-то такое, чего я не знал или забыл. Спрашивать не стал, но понял, что вожак не забудет об Охотнике и постарается не поворачиваться к нему спиной. Интересно, что еще случилось, пока я бродил в темноте, где не было Прародителя Медведя?..

– Я не буду тебе говорить, что он просто хотел выжить. Ты и сам это знаешь.

– Знаю. – Кот махнул рукой, словно хвостом отмахнулся от надоедливой мухи, и упрямо вздернул голову, хоть вожак и не мог увидеть его. – Не только он хотел. Ты вот тоже хочешь, и я, и... – Он вдруг замолчал и едва сдержался, чтобы не обернуться. Похоже, воин разозлился и чуть не сказал лишнее. А он быстро учится! Еще несколько ночей назад Кот не стал бы молчать.

– Не хочу показаться тебе занудой... мм... приятель. – Вожак немного помолчал, и я почти увидел его улыбку. – Но каждый человек боится по-своему.

– Как это?

– А вот так: один с перепугу становится героем, другой... – еще немного молчания и еще одна невидимая улыбка, – а другой – нет. Есть еще третий, четвертый... двадцать пятый, сотый... Сколько людей, столько и способов реагировать на страх. Только не думай, что это я сам придумал – это говорил один умник из... – Вожак дернул плечом, будто сбросил с него что-то. – Ладно. Это было давно и далеко, ты его не знаешь и уже не узнаешь...

– Почему?

– Потому что его нет в живых. Человек умер, а его слова остались. – И вожак удивленно покачал головой.

А чему тут удивляться? Когда мастер уходит в пустоту, то после него всегда что-то остается, после мастера камня – обработанные камни, после мастера поясов – пояса, после мастера узоров – узоры, а еще каждый мастер оставляет после себя учеников.

– Получается, что я герой с перепугу? – Голос у Кота стал звонкий и ломкий, как лед под солнцем.

– Нет, Симорли, не с перепугу. – Вожак, не останавливаясь, покачал головой. – В твоем случае геройство – это осознанная необходимость. Но знаешь, лестница не самое лучшее место для такого разговора. Давай продолжим его, когда найдем более подходящее место.

Коту пришлось согласиться, он кивнул, а уже потом сообразил, что вожак его не видит.

– Да, поговорим потом, но эта лестница все никак не кончается. – Голос у воина был недовольным и немного усталым.

– Все когда-нибудь заканчивается, даже неприятности, – успокоил его вожак. – Думаю, эта лестница не является исключением. Хотя это было бы забавно...

– Чего же тут забавного? – отозвался вдруг Игратос. А мне стало стыдно. Учил этого молодого, учил, а он... никакого уважения к старшему! Если уж слышишь чужую беседу, так не вмешивайся в нее. Похоже, не только вожаку нужно подходящее место для тихой беседы. – Идти по бесконечной лестнице до конца своей жизни... ничего забавного я в этом не вижу.

– Так ты не туда смотришь! – весело ответил вожак. – Представь, что твоя жизнь тоже станет как бы бесконечной: ты не умрешь, пока будешь идти по этой лестнице. Разве это не забавно? А возможности Хранителей вполне позволяли отмочить такую шутку.

– Бесконечно идти по бесконечной лестнице? – пробормотал Игратос и надолго замолчал. – Да я ничего страшнее и придумать не могу!

Я уже перестал ждать ответа, когда он это сказал.

– Жизнь вообще довольно страшная штука и... довольно забавная, – усмехнулся наш вожак. – Похоже, Хранители знали это, когда строили подземный город и придумывали эту лестницу.

– И далась тебе эта лестница! – разозлился Игратос. (Мне будет о чем с ним поговорить в укромном месте, как только оно найдется.) – Вот уже последняя площадка – и всё!..

– А ведь ты прав, парень. Скоро будем топать по ровному. А я, признаться, так заболтался, что и не заметил. Молодец. Хвалю за наблюдательность.

Не верю, что вожак чего-то не заметил. Кажется, он нарочно дразнил молодого. И весь этот разговор и неожиданная похвала зачем-то понадобились. Когда я смогу понять, для чего это нужно, тогда стану таким же вожаком, как Крисс-Танн.

Лестница закончилась. Вожак правильно говорил, что все когда-нибудь заканчивается. Остались позади площадки с распахнутыми ртами коридоров, позади много и много ступеней, которые я давно перестал считать, а под нашими ногами лежали плиты тайного города. Если они и светились, то их свет терялся среди ярких стен и арок. Вблизи эти постройки оказались еще удивительнее, чем сверху. Камень уже не притворялся живым, он жил, дышал, в его глубине шевелились какие-то тени, мелькали искры...