Книга Снова наемник - Борис Бабкин

– Ну что же, – поднявшись, спокойно произнес Бунин, – как говорится, и на старуху бывает проруха. Насколько я понял, ты живешь обидой. И потому готов рискнуть деньгами и людьми. Я выживу, – он улыбнулся, – как и в тот раз. Потому что я умнее и сильнее. И когда увижу тебя стоящим на паперти с кепочкой возле ног, я припомню тебе этот разговор. – Не успел возмущенный Хоттабыч открыть рот, как Бунин стремительно вышел из кабинета.

– Ко мне больше никогда! – закричал в селектор Хоттабыч. – И ни с кем его не пускать! И никого, кто придет от его имени. – Схватил четки и стал быстро их перебирать. Потом раздраженно буркнул и отбросил в угол.

– Иван Федорович, – в кабинет заглянула молодая женщина, – на имя Альбины Иго…

– Все к ее секретарю, – сердито перебил ее Хоттабыч. – Я уже говорил это! Почему должен повторять?

Женщина поспешно вышла. Хоттабыч подошел к бару.

Альбина мучилась от жажды, глаза сильно болели. Внезапно вспыхнул яркий свет, и женщина попыталась закрыть глаза руками, но для этого у нее уже не было сил.

– Ты будешь умирать долго и мучительно, – услышала она голос Хоттабыча. – Жаль, что ты не можешь видеть себя со стороны. Костя – мой сын и поэтому умер сразу. Но ты… – Не сдержавшись, шлепнул ее сухой ладонью по лицу. – Я дал тебе все: деньги, уважение окружающих и власть над людьми. А ты… – Не договорив, плюнул ей в лицо. – Шлюха. Кем ты была, когда я тебя подобрал? Дешевой путаной с высшим образованием. Тебе было стыдно отдаваться за деньги. Я поверил тебе и дал тебе все! – повысив голос, повторил Хоттабыч.

Альбина слышала, но ответить не могла. Ее сухие, потрескавшиеся губы шевельнулись, но из горла вырвался хрип.

– Ты так легко не умрешь, – зло улыбнулся Хоттабыч.

Он вышел и почти сразу вернулся с графином воды. Чуть приподняв ее голову, поднес горлышко к губам и осторожно влил в ее приоткрывшийся рот несколько капель. Аккуратно опустив голову на пол, вылил остальное ей на лицо. Встрепенувшись, она снова открыла глаза.

– Убей меня, – услышал он хриплый умоляющий голос. – Убей.

– Ты умрешь сама, – с усмешкой ответил Хоттабыч.

– Вот она. – Четверо крепких мужчин среднего возраста увидели быстро идущую от подъезда стройную молодую женщину в мини. Достав из сумочки брелок с ключами, она подошла к «БМВ».

– Во краля, – услышала она сзади наглый мужской голос. – Смотри, какую тачку мает. Прокатишь? – Почувствовав на плече руку, резко развернулась. Рука вырвала у нее сумочку.

– Да вы, – громко начала она, – знаете… – И, испуганно ахнув, прижалась к дверце.

– Ша, киска, – держа перед ее лицом лезвие опасной бритвы, усмехнулся один. – А то враз красоту попорчу.

Трое других быстро осматривали салон автомобиля.

– Томка! – раздался веселый мужской голос. – Ты! Вот так встреча!

Трое, быстро выпрямившись, дружно шагнули навстречу подходившему мужчине.

– Дергай отсюда, земеля, – угрожающе посоветовал один. – Томочка занята. Она… – Боковой в челюсть бросил его на асфальт. Второй тут же получил носком ноги в живот. Третий успел ударить. Но знакомый женщины, поднырнув под кулак, прямым ударом в солнечное сплетение согнул его. Человек с раскрытой бритвой, оттолкнув женщину, бросился было прочь, но женщина подхватила пустую бутылку из-под лимонада и ударила его по голове.

– Я знаю только, – жадно глядя на бутылку водки в руке Тигра, проговорил небритый рыхлый мужчина, – что за приличные бабки он может узнать все. У него связи с…

– Держи. – Федор подал ему бутылку. – И прими добрый совет: забудь о нашем разговоре.

– Оно конечно, – безуспешно пытаясь открыть бутылку, кивнул рыхлый. – Я понятливый. – Зубцом вилки он подковырнул пробку, содрал ее и облегченно вздохнул. – Раньше с Китом считались, – сделав большой глоток, сообщил он. – Это теперь Кит за сто грамм…

– А это, – Федор поставил перед ним звякнувшую стеклом тяжелую закрытую сумку, – за то, где можно быстро найти Белку.

– А ты не мусор? – Снова приложившись к бутылке, Кит подозрительно взглянул на него. Не отвечая, Федор взял сумку и повернулся к двери.

– Тормози! – закричал рыхлый. – Вижу, что не мент. А Белка днем на ВДНХ крутится. Разные там приколы типа…

– Это чтобы тяжелого похмелья не было. – Федор выложил на стол сто тысяч.

– Слышь, браток, – быстро накрыв деньги толстой ладонью, Кит преданно посмотрел на него, – ежели что понадобится, без базару заныривай. Я тебе что хошь скажу. Кит, он много знает. Он… – Но в комнате уже никого не было. Кит махнул рукой и приложился к бутылке.

– Интересно, – пробормотал Генерал, – на кой я ей понадобился?

– Ты о ком? – подкрашивая перед зеркалом губы, спросила Валерия.

– Да так, – отмахнулся он. – Пустяк. Ты готова? Я тебя сейчас в отличный кабак поведу. Он недавно открылся.

* * *

– Мне нужна она! – кричал Якин. – И ее пацаны! Из-под земли достаньте! – Он дрожащими от злого волнения пальцами набил трубку.

– Что случилось? – оглядываясь на дверь, спросила вошедшая Татьяна. – Они от тебя как ошпаренные выскочили.

– За что им плачу? – со сдержанной яростью буркнул он. – Не могут бабу найти и мальчишек. Где-то она рядом! – Он выдохнул ароматный дым. – Я все время голову ломаю, куда она могла исчезнуть? И мальчишки ее как сквозь землю провалились! Чертовщина какая-то!

– А Лешего проверили? – спросила она.

– Конечно. Он раны зализывает. Парень он тертый. Хочу предложить ему на меня поработать. Мало ли что, – отвечая на удивленный взгляд Татьяны, сказал он. – Бывают случаи, что голодной собаке кость кинешь и тем самым от ее клыков спасешься. Например, выйдет милиция на кого-нибудь из моих. Мало ли что, – повторил он. – Я и отдам им Лешего. Он уголовник со стажем. Милиция наживку проглотит, и все.

– Понятно, – засмеялась Татьяна. – А я думаю, зачем ты держишь тех, кто в тюрьме сидел.

– А на большее они и не тянут, – улыбнулся Якин. – Уже дважды пригодились. Хорошо, остальные не поняли, за что их кентов повязали.

– Значит, у Лешего женщины нет? – снова спросила дочь.

– Нет. Но с бабой как-то можно объяснить, все-таки взрослая женщина. Когда стрельба началась, ее Мамелюк утащил. Она его и прирезала. Сейчас где-то прячется. Может, какие знакомые есть. А вот с пацанами, – он сокрушенно покачал головой, – сплошной туман и никакого просвета. Одному девять с небольшим, другому три с хвостиком. Не могут же они в чужом городе сами по себе жить! Их бы милиция давно задержала. Но в детском распределительном приемнике их нет. А где они, черт их знает! Да и с маманей ихней не все ясно. Удар, каким был убит Мамелюк, сильный и точный. Баба не могла так бить.

– Почему? – возразила Татьяна. – Ты же сам говорил, что она врач-хирург. Так что с ножом обращаться умеет.