Книга Блэйд: Троица - Наташа Родес

Из всего нового высокотехнологичного оружия, которое Хеджес сделал для нее, Абигайль предпочитала лук. Об этом свидетельствовало невероятное количество оборудования, запасенного для поддержания его в рабочем состоянии. В штаб-квартире «гуляющих ночью» была даже специальная комната, где Абигайль могла потренироваться в стрельбе. Там стояли разнообразные мишени — от простых досок с «яблочком» посередине до специальных армейских мишеней для снайперов.

Значительную часть времени, проведенного с «гуляющими ночью», Абигайль посвятила совершенствованию навыка стрельбы из лука. Дизайн оружия она предложила Хеджесу шутки ради и была удивлена и обрадована, когда конструктор сумел воплотить его в жизнь.

Сейчас Абигайль глядела на любимое оружие, затягивая крошечные винты, скреплявшие всю конструкцию воедино. Ее лук отличался от традиционного. Он был немного легче (поскольку сделан из титана), но при этом намного мощнее и чутче. Струна была настолько точно подогнана, что секундной потери внимания хватало бы, чтобы искалечиться, поэтому Абигайль пришлось упорно учиться контролировать свои рефлексы. Она единственная из «гуляющих ночью» умела правильно пользоваться луком. Декс был слишком силен и имел склонность резко дергать тетиву, а Кинг был слишком нетерпелив и отдавал предпочтение огнестрельному оружию. Он всегда говорил, что очень крут, но стрелял как чучело…

Абигайль быстро прогнала прочь мысль о Кинге. Ей нельзя отвлекаться.

Абигайль всегда умела хорошо обращаться с луком. В детстве она получила от отца игрушечный лук и стрелу. Это был дешевый пластиковый лук с нейлоновой тетивой, но девочка удивила и в конце концов начала раздражать маму тем, что повсюду брала его с собой. Местные кошки скоро научились обходить стороной дом Абигайль, потому что она постоянно тренировалась в стрельбе, пока отчим не конфисковал лук, чтобы спасти последние из оставшихся комнатных растений от окончательного уничтожения.

Но девочка всегда находила его, пробираясь сквозь дебри сервантов и забираясь на вершины платяных шкафов, чтобы вернуть свою любимую игрушку. Однажды отчим устал от этой негласной совместной маленькой игры и выбросил лук в мусорную корзину. Абигайль расстроилась, но не так сильно, как родители, когда через три дня обнаружили у порога настоящий деревянный лук вместе с колчаном стрел и человекоподобной мишенью, на которой был парик цвета волос приемного папаши.

Как любой отец, Уистлер всегда хотел уберечь свою дочь от опасностей, сохранить от ужасов этого мира. Но в то же самое время он наверняка понимал, что делать из Абигайль «девочку в футляре» — далеко не лучший способ добиться этого. После того как были убиты его родные, Уистлер порвал все связи с Абигайль и ее матерью, боясь за их безопасность. Долгие годы девочка ничего не знала об Уистлере.

Тем не менее у Абигайль было постоянное ощущение, что он рядом, возможно, даже наблюдает за ней. Она день и ночь тренировалась в стрельбе из лука, отчаянно желая помочь своему отцу убить монстров, которые уничтожили другую его семью.

Когда после многих лет поисков она наконец смогла выследить Уистлера, тот запретил ей даже приближаться к вампирам, но потом увидел, что она может вытворять со своим луком…

Отец настоял на том, что если она так горячо желает помочь ему, то должна присоединиться к команде, которую он собирает — к «гуляющим ночью». Тогда эта компания была скорее кучкой изгнанников, форменным сбродом беглецов от своего собственного прошлого, объединенных только общей мечтой покончить с тварями, которые разрушили их счастье. Уистлер помог им найти берлогу, где можно было обосноваться для проведения операций, дал полный доступ к базам данных и научил убивать вампиров.

«Эти люди пригладят за тобой», — настаивал он. Было слишком рискованно брать дочь к себе. Если бы Абигайль попала в плен к вампирам, сурово выговаривал Уистлер, то он с готовностью отдал бы свою собственную жизнь и, может быть, даже жизнь Блэйда, чтобы спасти ее. Это был слишком большой риск.

Кроме того, отец подозревал, что Абигайль не одобрит их привычки каждую неделю смотреть фильм ужасов и устраивать вечера поедания кэрри.

В общем, с «гуляющими ночью» она будет в безопасности, и ей не придется проводить все свое время, вычищая закаменевшие крекеры из-под диванных подушек. Они объединят свои силы, чтобы создать мощное секретное оружие против вампиров, с помощью которого можно будет продолжить борьбу, даже если что-то случится с ним и Блэйдом.

Это был самый компромиссный вариант, который он мог придумать.

Абигайль глянула на лук, борясь с неожиданно нахлынувшим приступом страха. Она покрылась гусиной кожей. Отец погиб всего лишь два дня тому назад, а «гуляющие ночью» уже были на грани разгрома.

Они отсутствовали всего один час…

Девушка тряхнула головой. Она не могла себя винить за это. Окажись Абигайль здесь во время бойни, скорее всего, она также была бы убита. Это не ее вина.

Так почему же, черт возьми, она чувствовала себя такой виноватой?

Абигайль вытащила крошечную отвертку и начала тихо и сосредоточенно работать над своим луком, перенастраивая подставку для стрелы. Слезы защипали глаза, и она сердито утерла их, чтобы видеть свою работу. Если Кинг все еще жив, то ей понадобится каждый миллиметр точности.

Тьма за пределами мастерской задвигалась, и в дверном проеме появился Блэйд — тень посреди тени. Какой-то миг он наблюдал за работой Абигайль, не уверенный, будет ли его появление расценено как вторжение. Девушка вертела в руках лук уже больше часа. Чем она таким занимается?

Блэйд прислонился к металлическому косяку и стал наблюдать за работой Абигайль. Ее голова была наклонена, ловкие пальцы производили незаметные манипуляции в электронном измерителе натяжения тетивы.

Охотник откашлялся. Абигайль взяла в руки тряпку для протирки линз и начала протирать окуляры электронного прицела, установленного на луке.

Блэйд нахмурился. Почему она игнорирует его? Девушка почти ни слова не сказала ему с тех пор, как они обнаружили тело Самерфилд. Охотник почувствовал, что нужно прервать молчание. Нравится им это или нет, но они были всем, что осталось от команды.

Он вновь прокашлялся, на этот раз чуть громче, и неприветливо произнес:

— С тобой все в порядке?

— Все нормально. — Ответ Абигайль был чисто автоматическим, но тон оказался резче, чем она хотела. Девушка кашлянула и стала пристально изучать тряпку, чтобы скрыть проступившие слезы. — Просто уйди.

Блэйд кивнул про себя. Абигайль хотела, чтобы ее оставили в покое. Он ведь не совсем уж бесчувственный.

Охотник развернулся, чтобы уйти, но запнулся в проходе, борясь с самим собой. Он оглянулся на Абигайль, которая, склонив голову, снова начала протирать окуляры лука. Воспоминание вдруг искрой вспыхнуло у него в голове, заставив грустно улыбнуться.

Какой отец, такая и дочь. Он знал Абигайль не так давно, но уже смог углядеть у нее отцовские черты характера. Уистлер был таким же упертым, когда надо было выражать свои эмоции. Очень часто Блэйд возвращался ночью с работы и находил старика распростертым перед их крошечным черно-белым телевизором с бутылкой шотландского виски в одной руке и пачкой выцветших фотографий в другой. Заслышав звук хлопающей входной двери, Уистлер запихивал фотографии под подушку и быстро вытирал слезы рукавом рубашки или какой-нибудь ветошью.