Книга Война темной славы - Майкл Стэкпол

На корме и носу корабля располагалось по две пары огромных арбалетов на подвижной опоре; стрелами длиной в один метр они могли пробить борт и палубу корабля противника. На прочную веревку или стальную цепь были насажены крюки, при помощи которых производилось сцепление, а затем — сближение с вражеским судном. Две небольшие баллисты можно было свободно перемещать по палубе на колесных платформах и метать из них жестянки, начиненные напалмом — смолистым веществом, которое разгоралось в мгновение ока, молниеносно распространяя огонь по всему вражескому кораблю. Кроме того, с помощью все тех же баллист разбрасывались мелкие металлические «ерши» — колючки, которые вцеплялись в палубу судна и ранили босые ноги противников.

С пристани разглядеть весь флот было просто невозможно. Мне же посчастливилось пролететь над ним на воздушном шаре, сидя в прикрепленной к нему специальной корзине. В воздух мы поднялись вполне благополучно и набрали очень большую высоту — так высоко я еще никогда не поднимался. Произошло это довольно быстро, отчего у меня появилось странное ощущение, будто желудок мой так и остался где-то там, на земле. Но в тот момент меня занимало не это — я не мог оторвать глаз от невероятнейшего зрелища внизу. Люди становились все меньше и меньше и вскоре уже походили на муравьишек, а здания напоминали игрушечные домики. Мне вдруг пришла в голову мысль, что гиркимы видят мир таким с высоты своего полета всю жизнь. Интересно, кажется ли им эта способность такой же магической, какой она показалась мне?

Команда каждой галеры состояла из ста сорока человек плюс отряд солдат морской пехоты — еще тридцать человек; кроме того, галера могла принять на борт также отряд из тридцати воинов. Сверх этого мы брали формирования, состоявшие из двух отрядов телохранителей, так что для перевозки одного подразделения требовалось две галеры. Одно торговое судно могло перевозить провиант для десяти галер, так что нашему конвою понадобилось четыре таких судна. Но мы взяли вдвое больше, предполагая, что провиант потребуется населению Окраннела, а может, и нам самим, если наша кампания затянется. А теперь еще прибавьте к этим восьми торговым судам два корабля с табунами коней.

Сорок восемь кораблей с разноцветными корпусами и парусами стояли на якоре в гавани Ислина, ожидая отплытия. Мы знали, что к нам присоединятся еще корабли из Локеллина, но не знали их точного количества. У урЗрети кораблей не было, и, честно говоря, по виду Фариа-Це Кимп я не сказал бы, что ее место в океане. Людей же в конвое было двадцать четыре сотни в линейных войсках и в два раза больше матросов, которых при необходимости можно было вооружить мечами и послать в бой. Это была значительная армия и для защитников Окраннела — серьезная помощь.

По крайней мере, так полагал я, но среди готовившихся к выступлению солдат ходили и другие слухи. Болтали, что Кайтрин, бывшая не то дочерью, не то супругой Кируна, а может, и тем и другим, одновременно собрала огромную орду тварей, которые уже наводнили всю провинцию Окраннел. Высказывалось даже подозрение, что из Сварской нам поступают подложные депеши, что никакие войска там не ждут нападения, а просто Кайтрин заставила жителей посылать нам просьбы о помощи, чтобы завлечь нас в ловушку.

Лорд Норрингтон немедленно отверг эти подозрения:

— Глупо было бы ей посылать нам депеши, не станет же Кайтрин нас предупреждать, что там уже находятся ее орды. Ведь это только было бы нам на руку. А если бы Окраннел сдался, то поток беженцев оттуда хлынул бы в Джерану, и нас давно бы об этом известили. Более того, король Стефин убежден, что эти депеши отправлены его сыном Кириллом. Он говорит, что если бы Кайтрин смогла обучить кого-то думать и писать так, как Кирилл, она была бы способна и на многое другое, более трудное, и уж тогда нам всем осталось бы только впасть в отчаяние.

Но лорд Норрингтон не преуменьшал важности других сообщений о том, что Кайтрин создала элитную группу вождей для своих войск, которых она называет сулланкири. Среди людей их называют обычно Темные Наемники; говорят, что это перебежчики, хитрые вилейны или какие-то бормокины, умные и способные колдовать. Этих злобных воителей встречали в Окраннеле, но подробности до нас не дошли. По слухам, Кайтрин их кормила их же собственными тенями, отчего они стали могучими и бессмертными, и каждый из них обладает своим особым талантом, пригодным для победы над врагом.

— Этим слухам я верю, — признал отец Ли, — но не следует придавать им такое уж большое значение. Хеслин вам скажет, что на всякий магический прием есть свой контрприем и что заклинания — дело хитрое, но при этом они могут действовать буквально. Скажем, какое-то заклинание способно ослепить пятьдесят мужчин, но тут же, рядом с ними, будут стоять женщины, или же дети, или эльфы, и они сохранят зрение. И во всяком случае, если в мага вонзилась стрела, он вряд ли будет в состоянии наслать в этот момент заклинание.

Я одновременно и боялся встретить врагов, магическим путем приобретших какую-то необыкновенную силу, и в то же время хотел с ними встретиться. В конце концов, если бы Кайтрин была в состоянии создать по-настоящему бессмертных воинов, она бы давным-давно добралась до Юга и всех победила. Возможно, в последнее время удалось разработать или усовершенствовать те особые виды магии, но если бы в ее распоряжении таковые имелись, ей не потребовались бы группы разведчиков, которых мы встречали в Ориозе. Нет, пришел я к выводу, ее магические способности могут дать некоторый перевес ее войскам, но ее возможности не беспредельны.

Приготовления к выступлению шли быстро, без каких-либо недоразумений, вплоть до кануна отплытия. За день до этого план окончательно утвердили в Королевском Совете. Руководство всем походом поручили принцу Скрейнвуду, хотя лорд Норрингтон был назначен военачальником с полномочиями принимать все решения, касающиеся боевых действий. Его флагманом будет корабль Альциды «Непобедимый», а принц Скрейнвуд поплывет на корабле «Охотник» из Джераны. Меня это вполне устраивало — чем дальше от него, тем лучше.

Флотилии предлагалось с максимальной скоростью дойти до Окраннела с целью оказать помощь городу Крозту. Оттуда предполагалось спуститься по течению в Сварскую и там сразиться с авроланами. После чего, согласно сообщениям из крепости Дракона, нам следовало или пойти под парусами на восток и укрепить гарнизон крепости, или совершить набег на Призрачные границы и там разгромить гавани пиратов.

Накануне отплытия я в обществе Ли, Нея, лорда Норрингтона и еще нескольких человек посетил самый большой храм Кедина в Ислине. Когда мы поднимались в храм по гранитным ступеням, уже настала ночь. Мысленно перебирая все свои впечатления — все виденное и слышанное, стараясь сообразить, о чем мне следует молиться, я вдруг наткнулся на кого-то. Я отскочил на нижнюю ступеньку и, улыбнувшись, машинально извинился:

— Прошу прощения.

— Я так и понял, что ты поглощен мыслями, — спокойно кивнул мне Резолют.

Ней обернулся ко мне с верхней ступеньки, но я махнул ему рукой — мол, иди.

— Ты зачем приходил, жертву приносил, что ли?

— Кедину? Нет, — покачал головой эльф. — Я знаю бога, который в нашем пантеоне занимает нишу Кедина, но он не вдыхает фимиам и не собирает вокруг себя мертвых воинов, подобно старикам, которые собирают голубей, насыпая им сухие крошки.