Книга Украденная любовь - Рексанна Бекнел

Их последняя встреча была только намеком на то, что может произойти между ними дальше, и, как он надеялся, этот намек достаточно раздразнил ее аппетит.

Но они не успели дойти и до каюты. Едва они спустились с палубы в нижний коридор, как Киприан не выдержал. Грубо схватив ее за плечи, он развернул ее и с силой прижал спиной к дощатой переборке.

— Я горю… — пробормотал он, отыскивая ее губы с не терпящей отказа настойчивостью. — Проклятье, я весь горю!..

Судя по тому, как отреагировала Элиза, она горела не слабее его. Лишь в первую секунду она в оцепенении застыла, но тут же стала отвечать ему со всем пылом первой страсти. Ее губы раскрылись навстречу его нетерпеливым губам, прекрасное юное тело, полное трепета и желания, прильнуло к нему. И это стало последней каплей.

— Ты станешь моей, Элиза, здесь и сейчас, потому что я не могу больше ждать… — С этими словами он крепче прижал ее к стене и, раздвинув ей коленом ноги, втиснул свою требовательно вздыбившуюся плоть в сочную нежность ее лона. Элиза тихо вскрикнула, и Киприан быстро закрыл ей рот поцелуем. Голова его наклонялась все ниже, а их тела приникали друг к другу все теснее и теснее. Ему хотелось поглотить Элизу без остатка, владеть ею безраздельно и полностью, сделать ее своей рабыней и… повелительницей.

В голове Киприана пронеслась мысль, что мужчина, который так сильно жаждет женщину, должен жениться на ней хотя бы в качестве дополнительной гарантии того, что она в конце концов от него не ускользнет. А может быть, он с самого начала хотел именно этого — назвать Элизу своей женой?

Ледяные брызги, залетевшие в открытый люк, оросили их, и Киприан на секунду поднял голову:

— Элиза…

Но она встала на цыпочки и потянула его на себя, ожидая нового поцелуя. Капли дождя и соленые брызги, сорвавшиеся с гребней разбушевавшихся волн, снова захлестнули люк, но они не смогли бы залить огненную бездну, разверзшуюся в темном и узком коридоре. Бурлящий океан не шел ни в какое сравнение с битвой стихий в душе Киприана. Шторм, разыгравшийся снаружи, казался лишь бледным подобием терзающей его страсти.

Она будет принадлежать ему. В эту ночь и во все последующие.

На них обрушилось еще больше воды — целый маленький потоп, не оказавший, впрочем, никакого действия ни на сжигавшее его желание, ни на восхитительную жадность, с какой она отвечала ему. Они сумели оторваться друг от друга, лишь когда над ними прогремел голос Ксавье:

— Мы видели землю, капитан. Но эта буря…

— Займись этим сам, — прорычал Киприан, стараясь загородить Элизу своим телом от глаз первого помощника.

Но Ксавье не уходил. К счастью, по его блестевшему от дождя лицу, напоминавшему вырезанную из эбенового дерева маску, невозможно было понять, что он думает.

— Мальчик идет к себе. Он спустится сейчас, — добавил Ксавье с особым ударением на последнем слове.

— Черт побери! — Киприану не раз случалось чувствовать гнев, смятение, плотское желание, испытывать крушение надежд, защищать свою жизнь в жестоких схватках, но еще никогда он не ощущал такого накала страстей. Услышав полузадушенный тревожный вскрик Элизы и почувствовав, как ее руки отчаянно уперлись ему в грудь, он готов был взорваться от ярости и разочарования.

— Киприан, пожалуйста. Мы не можем…

— Можем, — с напором оборвал он ее.

— Но, капитан, — запротестовал Ксавье, — мальчик…

— Присмотри за ним. Мы будем заняты, — отрезал Киприан и потащил Элизу к своей каюте. Корабль уже качало так, что ее швыряло бы от стены к стене, если бы он ее не удерживал. У самой двери каюты Элиза, однако, несколько опомнилась и попыталась сопротивляться.

— Нет! — воскликнула она, вцепившись обеими руками в дверной косяк. — Я должна быть с Обри. Вы не понимаете! Он боится грозы и…

— Он это переживет, Элиза. А я нет, — хрипло выдохнул Киприан, обхватив ее руками за талию и прижимая к себе так, чтобы она лучше почувствовала его возбуждение. — Ты убиваешь меня, женщина. Я хочу тебя.

Элиза заколебалась. Киприан понял это по тому, как она обмякла в его объятиях, но все же отвернула лицо от его ищущих губ.

— Это неправильно.

— Это правильно. Я в жизни не делал ничего более правильного.

— Но Обри и этот шторм…

— Ксавье за ним присмотрит.

— Нет, Киприан.

— Да. — Он забрал в горсть ее влажные волосы и заставил ее поднять к нему лицо. — Да, Элиза.

— Элиза! А что ты… — Удивленный голос Обри заставил Элизу отпрянуть в тот самый момент, когда она уже готова была сдаться. Темное пламя страсти в ее глазах потухло, сменившись ужасом.

— Обри! — пискнула она, с силой отталкивая Киприана, который, подавив готовое вырваться проклятие, нехотя выпустил ее. — С тобой… с тобой все в порядке, Обри? — пролепетала Элиза. — Ты… ты не промок?

— Немножко, — ответил мальчик, приближаясь к ним своей неровной походкой. В глазах его застыл вопрос. — А что вы здесь делаете?

Проскользнув между Киприаном и дверью, Элиза окончательно высвободилась из его объятий. Он чуть было не попытался ее удержать, но в последний момент совладал с собой и, тяжело вздохнув, оперся руками о стену, пытаясь подавить мучительную боль в чреслах… Так близко! Он был почти у цели, и теперь ему хотелось разорвать Обри на мелкие кусочки. И Ксавье тоже, подумал Киприан, бросая свирепый взгляд на своего первого помощника, который не. скрывал довольной ухмылки.

Он не слышал сбивчивых объяснений Элизы, адресованных кузену, и не видел, как они вместе идут к своим каютам. Киприан целиком сосредоточился на своем дыхании и дышал медленно, размеренно, стараясь справиться со страстью и гневом.

И это ему почти удавалось. Они видели землю, рассуждал Киприан. И если он не сможет овладеть Элизой сегодня, она будет принадлежать ему завтра — и все последующие дни и ночи. На его вилле им никто не помешает — если понадобится, он запретит остальным даже показываться там, включая и мальчишку. Он должен сделать Элизу своей во что бы то ни стало, и лучше, если это произойдет в его доме.

15

— Кто-то похитил Элизу? — недоверчиво переспросил Майкл Джеффри Джонстон, но, взглянув на будущего тестя, понял, что это правда. Со времени их последней встречи, происшедшей в одном из престижных лондонских клубов не далее как третьего дня, Джеральд Фороугуд постарел на десяток лет и выглядел совершенно убитым горем. — Это невероятно! — вырвалось у Майкла, хотя он уже не сомневался в истинности страшного известия. Или почти не сомневался.

— Этот ублюдок похитил моего сына, моего Обри! — проревел Ллойд Хэбертон, багровый от ярости.

— И мою дочь тоже, — еще ниже опуская голову, тихо сказал Джеральд. — Дьявол его побери, он похитил мою Элизу — и один бог знает, что он с ней сделал. — Он запнулся и побледнел еще сильнее, насколько это было возможно. Его глаза встретились с глазами Майкла, и оба они ощутили один и тот же удушливый страх. Бог, безусловно, знал, что это гнусное животное сделало с Элизой, и они боялись, что они тоже это знают.