Книга Продается шкаф с любовником - Людмила Милевская

— И что же, вы убийцу нашли?

— Разумеется.

Замотаева, облизав нервно губы, спросила, как выстрелила:

— Кто убийца?

— Вы, — с невинной улыбочкой сообщила Далила.

— Я?!

— Именно вы.

Замотаева рухнула в обморок.

Глава 27

Замотаева лежала на полу и выглядела бездыханной. Далила ейне поверила, слишком хорошо она знала повадки невротичных Принцесс на горошине.

Пощупав ее пульс, она с сожалением обронила:

— Удивительно, у такого умного и воспитанного брата такаяглупая невоспитанная сестра. Как бы там ни было, но от смерти она далека.

И, жизнеутверждающе цокая каблучками, Далила направилась квыходу.

Простейший прием безотказно сработал.

— Куда вы? — воскликнула вслед ей Наташа, мгновенно открываяглаза.

— Мне пора на работу, — невозмутимо сообщила Далила.

— Вы что же, так вот меня и бросите, беспомощную и больную?Вы же врач!

— Да, именно поэтому я не считаю, что вы опасно больны.Разве что воспалением хитрости.

— Ах вот как! — с угрозой воскликнула Замотаева и, шустровскочив на ноги, завопила:

— Вы монстр!

Вы чудовище!

Далила насмешливо констатировала:

— Вижу, вам значительно лучше.

Вернувшись, она с улыбкой спросила:

— Хотите поговорить?

Замотаева сникла:

— Хочу.

— Тогда расскажите, за что вы убили сестру?

— Я не убивала…

— Не тратьте попусту время, у меня есть улики, — солгалаДалила.

Замотаева вспыхнула и опять закричала:

— Какие улики? Нет у вас никаких улик!

— Ошибаетесь, есть. Маша была убита из вашего пистолета.

— Не докажете!

— Докажу. Уже доказала.

— Как?

Далила выдержала длинную паузу, во время которой Замотаевузатрясло.

— Говорите, не мучайте, — не выдержав, попросила она исквозь зубы добавила волшебное слово:

— Пожалуйста.

Далила удовлетворенно продолжила:

— Вам не мешает знать, что я побывала в леске, что за дачейМорковкиной, и наковыряла там из засохшего дерева множество пуль. Пули как разиз того «ТТ», который вы якобы утопили.

Замотаева плаксиво проныла:

— Морковкина сучка, она ревнует меня к своему дебильномуКроликову, она на меня наговаривает.

— Я бы поверила вам, если бы не одна деталь. Те пуливыпущены из того же «ТТ», из которого была застрелена Маша. Экспертиза этоустановила, — вторично солгала Далила, мысленно успокоив свою совесть: «Эталожь на службе у справедливости».

Замогаева ахнула и разрыдалась.

— Откуда вы узнали про пистолет? — горько всхлипывая,спросила она. — Меня сдала Морковкина?

— Какая разница. Не отвлекайтесь на пустяки, у нас маловремени, меня ждет Куськин и его мать, милая добрая женщина. Я не собираюсьиз-за вас задерживать приличных людей.

— Какой еще Куськин?

— Мой пациент. Немедленно говорите, за что вы убили своюсестру? — приказала Далила.

Замотаева взвизгнула:

— Не убивала я Машу! Не убивала!

— А кто же убил?

— Откуда я знаю!

Далила прикрикнула:

— Не врите! Если не прекратите врать, я немедленно отсюдауйду, и вот тогда будете разбираться не со мной, а с милицией. Все улики япередам туда.

Эффект был неожиданным. Замотаева рухнула на колени и,заламывая руки, взмолилась:

— Не губите меня! Пожалуйста! Не надо милиции!

Я хорошо заплачу! Вы только скажите, сколько?! Сколько стоятваши улики?!

— Та-ак, — раздраженно сказала Далила, — приехали. Ваша ариясовсем из другой оперы. Знайте, вы только что меня оскорбили.

С этими словами она решительно направилась к выходу.

— Нет! — взвизгнула Замотаева. — Не уходите! Я все расскажу!Все-все, до последней детали!

Далила вернулась и, взглянув на часы, по-доброму попросила:

— Наташа, пожалуйста, прекратите истерику. Я здесь лишьпотому, что хорошо отношусь к вашему брату.

И это совсем не то, о чем вы подумали. Андрей Викторович мнесимпатичен как человек. Ради него я готова вас слушать и даже попытаюсь понятьвас. Обещаю.

Замотаева поднялась с колен и, всхлипывая, ползком забраласьна свой восточный диван. По ее бледным щекам текли не слезы, а дорогаякосметика.

— Я-то вам расскажу, — проныла она, — а толку?

Вы все равно мне не поверите.

— Ошибаетесь, — возразила Далила. — Если не будете лгать, яразберусь, что к чему, а если почувствую нагромождение лжи, то не стану иразбираться.

Предоставлю эту возможность милиции.

— Пожалуйста, не пугайте меня, — пискнула Замотаева. —Видите, я вся дрожу.

— Рассказывайте! — строго повелела Далила. — Не задерживайтеменя! Куськина мама не может ждать!

— Что рассказывать? Я не знаю, с чего начать, Машу не яубила. Мы ругались, конечно, но я любила сестру.

— Если вы не убивали, тогда зачем просили Морковкинуобеспечить вам алиби? Зачем за город ее потащили? Почему вас трясло?

Замотаева перестала плакать и, безысходно вздохнув,пролепетала:

— Вы сами все знаете.

— Да, я почти все знаю сама, — подтвердила Далила и мягкодобавила:

— Но советую рассказать откровенно. Это вам нужно, не мне.

— Зачем?

— Уверяю, вам станет легче.

— Надеюсь, — пискнула Замотаева.

— Вот и рассказывайте.

Она начала:

— В тот день наметили вечером всей гурьбой пойти в ресторан.День был рабочий, но Маша говорила, что праздновать надо именно в деньрождения, а не тогда, когда суббота или воскресенье.