Книга Закон землеройки - Александр Косарев

Бежать было некуда, и я решил пробиваться вперед. Дабы проверить реакцию противников, сделал для начала обманный выпад навстречу. Длинная палка одного из них тотчас со свистом описала полукруг, и от колодезной стойки полетели щепки. Дело принимало скверный оборот: я понял, что церемониться со мной не будут. Тогда пригнулся, словно защищаясь от удара, оперся обеими руками на край сруба и одним мощным рывком перебросил тело через него как через гимнастического «козла». Но стоявший рядом мужик потерял от неожиданности равновесие и рухнул навзничь мне под ноги, так что я, вместо запланированного в уме стремительного бегства, тупо грохнулся прямо на него. Он утробно хрюкнул и тут же начал дубасить меня по спине огромными кулачищами, в результате чего между нами завязалась обычная русская драка.

Мы катались по земле, яростно пиная и колотя друг друга, а второй мужик и неугомонная тетка осыпали нас градом ударов сверху. Улучив момент, я дотянулся до вредной бабенки ботинком и резким толчком опрокинул ее на землю. Падая, она крайне удачно заехала острым локтем в глаз моему основному противнику, и тот на секунду ослабил хватку. Большего мне и не требовалось. Со всей силы хрястнув его кулаком по челюсти, я вскочил и снова собрался было бежать, но поскользнулся на щедро политой мною же чуть ранее земле у колодца и совершил фальстарт носом по траве. И в ту же секунду на меня обрушился столь мощный удар, что я… потерял сознание.

…Очнулся лежа ничком на металлическом днище неведомого автомобиля, бодро трясшегося по булыжной мостовой. Хотел повернуть голову, но сверлящая боль в шейном отделе позвоночника заставила от этого намерения отказаться. К счастью, выматывающая душу болтанка вскоре закончилась. Лязгнула дверца, и меня с двух сторон подхватили чьи-то сильные руки. Потом куда-то повели. Голова моя бессильно свисала вниз, и смотреть я мог только себе под ноги, но в душе теплилась надежда, что «добрые самаритяне» волокут меня в травмопункт. Однако надеялся я зря: меня доставили в уже знакомый серый кабинет и усадили на знакомый стул.

– Ба, кого я вижу! – раздался столь же знакомый голос. – Господин Землекоп! Я тут, понимаете ли, ночей не сплю – звонка от вас жду, волноваться уже начал, и вдруг получаю от патрульного экипажа сообщение, что вы устроили в Глухом тупике очередную потасовку! То есть, проще говоря, совершили противоправное деяние, наказуемое в соответствии с уголовным кодексом административным арестом как минимум. – Потом устало, как бы давая понять, что участь моя уже решена, подполковник Лукавец обратился к одному из сопровождавших меня конвоиров: – Сержант, обыщите задержанного.

Я угрюмо молчал. Избитое тело нещадно болело и жаждало лишь одного – покоя. Пусть на жестких неудобных нарах, но покоя. Меня же, напротив, рывком подняли со стула, и спустя пять секунд все мое нехитрое имущество уже лежало на столе начальника городского ОВД. Когда меня вернули на место, я привалился к спинке стула так, чтобы боль ощущалась как можно меньше, а хозяин кабинета приступил меж тем к осмотру моих вещей. Вскоре его пальцы добрались до смятого носового платка, а потом и до перстня. Некоторое время Лукавец смотрел на украшение так, словно не верил собственным глазам. Потом торопливо накрыл ладонью, выпроводил подчиненных и, впившись в меня колючим взглядом, спросил:

– Откуда «дровишки»? Только не говорите, что в луже случайно нашли.

Вспомнив события сегодняшнего утра, я невольно улыбнулся:

– Как ни странно, именно в луже и нашел…

– Коли решили упорствовать, придется мне у вас вашу находку изъять, – ехидно ощерился подполковник. Потом достал из ящика стола небольшой пузырек и маленькую щеточку, сбрызнул перстень молочно-белой жидкостью и, не обращая внимания на мое возмущенное сопение, принялся сосредоточенно его шлифовать. А когда закончил, обратился с очередным вопросом: – Как думаете, сколько такая красота может стоить?

– Не знаю, – сухо ответил я, будучи крайне раздосадован столь неприятным поворотом событий, – я не специалист по ювелирным украшениям.

– Не грубите! – резко оборвал меня Лукавец. – Я вам сегодня жизнь, можно сказать, спас, а вы тут недовольство проявляете.

– Хотите сказать, ваши люди не случайно у заброшенного колодца появились?

– А в нашем городе вообще редко что случайно происходит. И за вами тоже, разумеется, приглядывали… Вы ж у нас не только геофизик, но еще и писатель, оказывается! – Подполковник хитро прищурился, и я понял, что время он даром не терял – успел навести обо мне справки. – Личность известная, терять жалко… Сами-то ведь, наверное, даже не догадываетесь, что последние два дня буквально по краю бездны ходите. Однако вернемся к делу. – Он поднес уже насухо вытертый перстень к настольной лампе. – Итак, что мы имеем? Оправа явно серебряная, хотя и не очень высокого качества, а камень, судя по всему, обычный хризолит. Но до чего ж оригинальна и необычна огранка!

– Хризолит? Серебро? – растерянно пробормотал я, поняв, что все мои мечты о скором обогащении пошли прахом.

– Даже не сомневайтесь, – подтвердил Лукавец. – Однако несмотря на простоту и дешевизну материалов, стоимость этого уникального перстня воистину неизмерима. Я узнал его: читал в свое время подробное описание, и оно отчего-то врезалось в память… Хотите послушать историю своей находки? – Я кивнул, и он с видимым удовольствием приступил к рассказу: – Изготовлено было сие украшение примерно семь столетий лет назад и принадлежало легендарному колдуну и врачевателю тех лет Бен-Газиру. Сведений о нем сохранилось, увы, немного, но даже по ним можно понять, что человеком для своей эпохи он был выдающимся. Бен-Газир обосновался здесь во времена Золотой Орды и занимался в основном лечебной и научной деятельностью. Известность его не знала границ, к нему приезжали за снадобьями из Бухары, Персии, других государств… Великий лекарь прожил свыше ста сорока лет, а в конце жизни утверждал даже, что создал эликсир вечной юности.

– Но как человека со столь экзотическим именем могло занести в российскую глубинку? – удивился я.

– Неважно знаете историю родной страны, господин писатель, – не преминул «уколоть» меня подполковник. – А ведь в прежние века территория российского государства разительно отличалась от нынешней. И Энск стоял раньше на так называемой «ничейной» территории, довольно долгое время никому официально не принадлежавшей. А поскольку через город проходила крупная торговая трасса, в нем по тем или иным причинам оседали выходцы из разных стран. Как видим, не миновала сия участь и Бен-Газира…

– Спасибо, что просветили, – невежливо перебил я, – но хотелось бы услышать историю непосредственно перстня.

– Охотно расскажу. Но при условии, что не будете меня перебивать, – строго взглянул на меня Валерий Олегович.

К тому времени я уже сообразил, что лучше все-таки сидеть в приличном кабинете, нежели валяться в грязной камере, поэтому, не раздумывая ни секунды, согласно кивнул.

Глава 21. Легенда о Бен-Газире и его перстне

– Примерно в 1370 году, то есть ближе к концу правления Ивана Грозного, на городской рынок Энска прибыл очередной караван: лошади, верблюды, погонщики-маньчжуры… В общем, все как обычно, только вместо привычных запыленных хламид на некоторых путниках красовались вызывающе богатые накидки и сверкавшие на солнце чалмы. Поначалу новоприбывшие обосновались в караван-сарае, но потом купили себе большой дом близ реки и, подобно прочим иностранцам, открыли на торжище несколько собственных лавок. Торговали преимущественно коврами и восточными сладостями, но вскоре выяснилось, что один из заморских гостей – молодой человек, на удивление быстро освоивший русскую речь, – владеет еще и искусством врачевания.