Книга Острые предметы - Гиллиан Флинн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Черт, – ответила та. – Очень хорошо. Пойдем поздороваемся?
– Наверно, лучше подождать. Посмотрим, что будет дальше. Если Джей-Си не будет им рад, то нам с ними связываться не стоит.
– Ну да.
Я сразу поняла, о ком речь. В гостиную вошла Мередит, таща за руку Джона Кина. Кто-то из ребят кивнул ему, кто-то хлопнул по плечу. Другие нарочито отвернулись и замкнулись в своих кружках. К моему облегчению, ни Джон, ни Мередит меня не заметили. Мередит обратила взгляд на стайку худеньких кривоногих девочек, возможно приятельниц по чирлидингу, которые стояли у двери в кухню. Она с визгом подскочила к ним, оставив Джона в гостиной. Девочки встретили ее еще суше, чем парни.
– Приве-е-ет, – без улыбки протянула одна из них. – Я думала, вы не придете.
– Я считаю, что все это глупости. Все, у кого есть хоть капля ума, знают, что Джон классный парень. Не становиться же паршивыми изгоями из-за всего этого… дерьма.
– Зря вы приехали, Мередит. Джей-Си недоволен, – сказала рыжеволосая девочка, то ли подруга Джей-Си, то ли желающая ею стать.
– Я с ним поговорю, – жалобно протянула Мередит. – Дай мне с ним поговорить.
– Думаю, вам лучше уйти.
– А правда, что у Джона забрали одежду? – участливо осведомилась третья, маленькая девчушка. Заботливая мамочка – такая будет держать подруге волосы, пока ее тошнит.
– Да, но для того, чтобы исключить все подозрения. Это не значит, что у него проблемы.
– Какая разница, – сказала рыжая.
Мне она была отвратительна.
Мередит оглядела комнату в надежде увидеть кого-нибудь более дружелюбного. Заметив меня, она смутилась, потом, увидев Келси, разозлилась.
Оставив у двери Джона, который сначала делал вид, что сверяет часы, потом – что завязывает шнурки на ботинках, она подошла к нам, будто не замечая, что гул вокруг становится все громче – начинается настоящий скандал.
– Что вы здесь делаете? – В глазах стояли слезы, на лбу выступили капли пота. Казалась, вопрос не был адресован никому из нас. Может быть, она задавала его себе.
– Нас привез Дэймон, – весело ответила Эмма. Она дважды подпрыгнула на месте. – Поверить не могу, что ты сюда пришла. И совсем уж невероятно, что он отважился здесь показаться.
– Господи, ну ты и сучка. Ты же ничего не знаешь, наркоманка отмороженная. – Голос Мередит дрожал, вот-вот сорвется, как волчок, крутящийся на краю стола.
– Не хуже тебя, истеричка, – ответила Эмма. – Здорово, убийца! – Она помахала Джону, который, словно впервые ее заметив, дернулся, как от пощечины.
Он направился было к нам, но тут из другой комнаты вышел Джей-Си и отвел его в сторону. Все притихли и обернулись к ним – двум высоким парням, которые говорили о смерти и о тусовке. Там, где веселятся, смерти не место. Джей-Си похлопал Джона по спине, указывая ему на дверь. Джон кивнул Мередит и направился к выходу. Она торопливо пошла за ним, склонив голову и закрыв руками лицо. Когда Джон был на пороге, один мальчишка визгливо выкрикнул ему: «Дето убийца!» Кто-то нервно захихикал, кто-то вытаращил глаза. Мередит завизжала, как дикая кошка, обернулась, оскалив зубы, прокричала: «Черт бы вас всех побрал!» – и хлопнула дверью.
Тот же мальчишка передразнил ее, повернувшись к толпе: выпятив бедро, жеманным девичьим голосом произнес: «Черт бы вас всех побрал!» Джей-Си снова сделал музыку погромче; синтезированный голос юной поп-певицы вожделенно пел о минете.
Мне хотелось пойти за Джоном и просто его обнять. В жизни не видела более одинокого человека, а Мередит вряд ли могла его утешить. Как он будет там один, в своем фургоне? Я уже почти бросилась его догонять, но тут Эмма схватила меня за руку и увлекла по лестнице на второй этаж, в «комнату для особо важных персон», где ее подруги и два бритоголовых старшеклассника, под ее руководством, рылись в шкафу мамы Джей-Си и срывали с вешалок лучшие наряды, чтобы «свить гнездо». Когда на кровати скопилась большая куча атласа и мехов, компания забралась на нее; Эмма притянула меня к себе и достала из бюстгальтера таблетку экстази.
– Ты когда-нибудь играла в экстазную рулетку? – спросила она.
Я покачала головой.
– Передаем таблетку по кругу с языка на язык, и тот, на чьем языке она рассосется до конца, будет счастливым победителем. Это лучшее, что есть у Дэймона, так что кайф гарантирован.
– Нет, спасибо, мне достаточно, – запротестовала я. Мне хотелось согласиться, но, увидев встревоженные лица мальчиков, я передумала. Наверно, я им напоминала маму.
– Ох, Камилла, перестань, я никому не скажу, чес-слово, – заерзала Эмма, теребя ноготь. – Давай вместе со мной. Мы же сестры.
– Камилла, ну пожа-а-алуйста, – заныли вслед за ней Кайли и Келси.
Джоудс молчала, но тоже смотрела на меня.
Оксиконтин, алкоголь, недавний секс, дождливая сырость за окном, мое обезображенное надписями тело (на руке живо пульсировало «холодильник») и пренеприятные мысли о маме. Не знаю, что ударило мне в голову первым, а что вторым, но вскоре Эмма восторженно чмокнула меня в щеку – я кивнула, и понеслось: Кайли на мгновение припала ко рту первого мальчика, тот нервно передал таблетку Келси, она лизнула длинный, как у волка, язык второго парня, тот немножко повозился с Джоудс, она нерешительно повернулась к Эмме, та живо приняла таблетку и, обняв меня, перекинула ее ко мне в рот, с силой подтолкнув горячим мягким язычком так, что таблетка раскрошилась. И растаяла, как сахарная вата.
– Теперь пей побольше воды, – прошептала она мне, потом повернулась к приятелям, громко рассмеялась и едва не повалилась на подругу.
– Черт, Эмма, игра еще даже не началась, – проворчал мальчик-волк, его лицо покраснело.
– Камилла – моя гостья, – сказала Эмма с шутливым высокомерием. – И мне просто хочется немножко ее порадовать. У нее нелегкая жизнь. У нас сестра умерла, как у Джона Кина, и она горюет по ней до сих пор.
Она произнесла это тоном хозяйки дома, старающейся разговорить гостей на светской вечеринке: «Дэвид – владелец магазина тканей, Джеймс недавно вернулся из деловой поездки во Францию, а Камилла – ах да, она потеряла сестру и все никак не оправится. Кому налить еще вина?»
– Мне пора, – сказала я и вскочила так резко, что на мне осталась висеть красная атласная майка, приставшая к спине. Минут через пятнадцать я войду в транс, и мне не хотелось, чтобы это случилось здесь. Но – опять же – куда мне себя девать? Ричард выпить не прочь, но вряд ли станет потворствовать чему-то более серьезному, а одной сидеть под кайфом в своей душной комнате, ожидая, что туда вот-вот войдет мама, мне хотелось меньше всего.
– Пойдем вместе, – предложила Эмма.
Она сунула руку в лифчик, вытащила из-за подкладки таблетку, кинула ее в рот и улыбнулась приятелям широкой злорадной улыбкой. Те следили за ней с надеждой, а теперь, поняв, что им ничего не достанется, казались разочарованными, но покорно молчали.