Книга Засекреченный свидетель - Фридрих Незнанский

— Кто вам сообщил об этом?

— Не помню. Папа, наверное, — она кокетливо произнесла «папа» с ударением на последнем слоге, будто бы по-французски. — Или Серж.

— Кто это?

— Это папин подчиненный, подполковник Белобрагин. Они были с Ариком приятелями. И вообще, мы дружили.

Поремский оценивающе взглянул на Любашу и вопроса о том, состояла ли она в связи с Сержем, решил не задавать. Наверняка. Но вряд ли комитетчик стал бы организовывать убийство соперника из-за такого сокровища.

Хозяйка тем временем предложила гостю стул, а сама расплылась по креслу. И стала пялиться на него светлыми, почти заплывшими глазками.

— А что вам еще рассказывали об этом случае?

— Что его убил гомик, к которому Арик стал приставать.

— То есть вы знали о гомосексуальных пристрастиях Аркадия Исаевича?

— Ну да. Он, когда это началось, ко мне охладел. — Голос дивы стал капризным. — А потом и меня хотел… Ну, вы понимаете. Но я не позволила, вы не думайте, я женщина порядочная, традиционная.

Она уже говорила томно и нежно, будто решив соблазнить и Поремского к традиционному сексу. Володя старался изо всех сил сохранять серьезный, деловой вид.

— Любовь Юрьевна, а перед последней своей командировкой ваш супруг не говорил вам, что конкретно он намерен разузнать? В городе Сочи? Или, может быть, в Красной Поляне?

— Нет, что вы. — Безутешная вдова сладко потянулась, отчего халат на груди почти распахнулся. Кажется, она не собиралась оставлять своих попыток. — Он мне никогда и ни о чем не рассказывал. Только от Вальки Аристова и слышала, что на какой-то саммит — или как его? — полетел. Ничего интересного.

— А не писал ли он в последнее время на темы, связанные со спортом?

— Ну, не зна-а-аю, — протянула она. — Я никогда не читала, что он пишет. Зачем?

«И действительно, — подумал Володя. — Зачем выпускнице факультета журналистики читать статьи собственного мужа? Когда у нее и так все есть».

— А кто может знать?

— Так Серж, наверное. И Валька, — и, предвосхищая вопрос, пояснила: — Это наш университетский друг еще. Однокашник. В «Комсомолке» сейчас, хотя и для других изданий пишет.

— А родители ваши?

— Нет, нет, что вы? Мы очень редко встречались.

— Вы мне можете дать телефоны Белобрагина и Аристова?

— Да, конечно. На тумбочке у телефона лежит записная книжка. Подайте мне ее, пожалуйста…

Вырвавшись из обиталища душной дамы с облегчением, Поремский из ближайшего кафе позвонил по номеру «гэбиста». Представившись, попросил помочь. Получив согласие, объяснил, что интересуется темами, которыми занимался в последнее время Кригер. Писал ли тот что-нибудь конкретное о спорте? В ответ на это услышал, что о спорте журналист не писал ничего, Белобрагин знает это точно, поскольку материалы для статей Кригер в основном у него и получал. Если это необходимо, подполковник подвезет тематику работ Кригера за последние полгода в любое удобное следователю время. Договорились о встрече.

Созвонился и с «комсомольцем». Тот выразил готовность подъехать в Генпрокуратуру немедленно. Поремский помчался в свой «офис» выписывать журналисту пропуск.

Валентин оказался ценнейшим свидетелем. Он, едва ли не единственный из людей, был в курсе почти всех проблем Аркадия Кригера. В их дружеском тандеме Валя был «слушателем», которому Аркаша доверял самые сокровенные тайны, не боясь, что Аристов проболтается. Очень многое знал Валентин и о творческих планах Кригера. Он сообщил, что Аркадий планировал писать большую статью об «оборотнях в погонах», а также рассказать о злоупотреблении своим положением высокопоставленных милицейских работников в телевизионном шоу Дмитрия Кондаурова «Минута откровения». Аркадий Кригер должен был выступить с сенсационным заявлением, посвященным преступным махинациям вокруг будущей Олимпиады в Сочи. Откуда Кригер достал свои громкие разоблачения, не знал даже лучший друг. Эти секреты Кригер хранил пуще зеницы ока и унес с собой в могилу. Однако Валентин Аристов знал о самой сути материала, которая состояла в следующем.

На Матвеевском посту Центральной таможни в городе Одинцово в начале весны были задержаны два грузовика, два огромных фургона со спортивным оборудованием и снаряжением для зимних видов спорта. Товары, как потом выяснилось, были закуплены на ежегодной выставке «Испо винтер» в Мюнхене, но в Москву ввозились через Петербург, забросанные сверху коробками с польской обувью фирмы «Демар». В общем, груз скромный и непримечательный. Так его и оформили. И трудно было предположить, что таможенники станут особенно копаться в сапогах и ботинках. Однако контрабандистам не повезло, таможенник попался опытный, он сразу сообразил, что сильно просевшие, очевидно тяжелые грузовики не могут быть наполнены только обувью — она ж легкая! Под коробками с дешевой обувью дотошными работниками, которым было обидно за державу, были обнаружены запасные кресла и тросы для горнолыжных подъемников, несколько современных станков для ухода за лыжами, разобранные тренажеры для саночников, новейшее горнолыжное и сноубордическое снаряжение известных мировых брендов: Rossignol, Salomon, Elan, Fischer, Atomic, Madshus, Red Fox, Swix и прочих. В результате обе машины были задержаны.

Через несколько дней на таможенный пост прибыли трое работников милиции со служебными удостоверениями — все чин по чину — и предъявили поддельное, как потом оказалось, письмо за поддельной же подписью следователя из следственного отдела Центрального РУВД, в котором сообщалось, что в отношении руководителя фирмы-отправителя задержанного груза возбуждено уголовное дело. Оба грузовика, сообщалось далее в этом письме, проходят по делу как вещественные доказательства, из чего следует, что их необходимо выдать предъявителям означенного послания.

Работники таможни почувствовали, что здесь что-то не совсем так или даже совсем не так, и доложили об этом своему шефу — начальнику Матвеевского таможенного поста Ивану Васильевичу Скобелеву. После тщательного изучения упомянутого письма Иван Васильевич распорядился отдать грузовики не вызвавшим у него никаких сомнений работникам милиции.

Больше этих грузовиков никто и никогда не видел.

Кригеру удалось выяснить, что все это дело развивалось по сценарию «вор у вора дубинку украл». Милиция к тому времени уже давно вела расследование дела по фактам коррупции на Центральной таможне. Одним из подозреваемых проходил и начальник Матвеевского поста господин Скобелев. Он, оказывается, за взятки беспрепятственно и фактически беспошлинно пропускал крупные партии контрабандного товара, в том числе и спортивный инвентарь, предназначавшийся для будущей зимней Олимпиады в городе Сочи.

С самого начала расследования дела о задержании очередной партии спортивного оборудования группа «оборотней» из числа офицеров подразделения, «курировавшего» таможню, вместо изобличения воров провела незаконное «изъятие» контрабандного товара. После этого милиционеры сами успешно продали изъятый спортинвентарь различным спортивным и торговым фирмам. По мнению Кригера, об этом знал и Владислав Калачев, который собственноручно и подписывал весь заказ на поставку инвентаря из Германии. И организовывал его беспошлинный въезд в страну. Вполне возможно, что один из главных спортивных боссов страны тоже грел на этом руки.