Книга Уйти от себя… - Фридрих Незнанский

— Я ей сказал все, что надо… А знаешь, почему она меня отослала? Потому что женщины — народ непредсказуемый. Может, ей хотелось нареветься вволю, а я ей мешал. Другие в кино ходят, чтобы успокоится, — вспомнил он свою подружку Лару. — А Ира, может, выплакаться хотела.

— А говоришь, успокоил, — упрекнул Петра Антон.

— Успокоил, правду тебе сказал. Но никогда не знаешь, что они там себе напридумывают. Представляешь, спросила у меня, не убили ли Турецкого! Это ж надо такое сочинить!

— Любит она его, потому и переживает так, — вздохнул Антон. — Ну ладно, мы свое дело сделали, поехали к Меркулову.

Ирина из окна видела, как машина Антона выписала на дороге полукруг и уехала по направлению к центру города. «Не плакать!» — уговаривала она себя, обхватив лицо руками. Если бы ничего не было известно, было бы намного хуже. А так Шурик оставляет после себя следы, как студент-первокурсник. И ведет себя тоже предсказуемо. Пьяный за руль сел, но до вокзалов доехал благополучно. Заметая следы, билет взял на чужое имя. Интересно, как ему это удалось? Но дело до конца не довел. Если хотел окончательно запутать следы, нужно было и билет у проводника забрать.

Немедленно захотелось поделиться своими мыслями с кем-нибудь из близких. Мысленно стала их перебирать и остановилась на Кате. Она, как женщина и подруга, и поймет, и посочувствует.

Ира набрала номер телефона Кати и обрадовалась, услышав ее голос. Ведь подруга могла быть на дежурстве в больнице.

— Катя, у меня новости! — даже не поздоровавшись, выпалила Ирина.

— Турецкий вернулся? — обрадовалась Катя.

— Еще нет. Но наши ребята идут по его следу. Нашли билет на поезд Москва—Новороссийск.

— Надо же, куда его понесло! — удивилась Катя.

— А он туда не доехал. Раньше сошел. И знаешь — билет взял на имя Щеткина!

— Следы заметает, — догадалась Катя. — Ты посмотри по карте, какие там города. Можно в каждом в розыск подать. Ты скажи вашим… Вдруг они не догадались? Если он, конечно, кроме всего прочего, от документов не избавился. А то с него станется. Вот мог взять и закопать их где-нибудь, чтоб никто не знал, что он Турецкий. А с другой стороны, вряд ли ему такое пришло в голову, — начала развивать интересную мысль Катя. — Наш человек документы бережет как зеницу ока. Тем более если он потащился в такую даль. А ну как милицейская проверка? А если и не проверка, то как дальше без документов жить? Если он надумает искать новую работу, жилье и тэ дэ? Ну, если решил полностью изменить свою жизнь. Так сказать — начать с нуля.

— Спасибо, утешила… — грустно поблагодарила подругу Ирина.

— Да я не в том смысле, — сразу начала оправдываться Катя. — Просто нелогично выбрасывать документы, если собираешься начать новую жизнь.

— Да тьфу на тебя! — возмутилась Ирина. — Ты, Катька, что-нибудь как сказанешь, только диву даешься.

— Ой, Ирочка, золотая моя, не обращай внимания. Я только что встала, голова еще плохо варит. Я после ночного дежурства… Все, собралась с мыслями. Какие у тебя предположения? То бишь версии насчет документов?

— А с чего ты вообще решила, что он от документов избавился?

— Ну, это было бы как-то логично. Раз билет на другое имя, значит, нечего со своими документами светиться. Кстати, как его в поезд впустили без проверки паспорта? Теперь у всех проверяют.

— У всех, но не у пьяниц. Противно проводнице с ними разговаривать. Он же лыка не вязал, когда от нас уехал. Она его скорее в поезд затолкала, только бы перед глазами не маячил.

— Между тем за руль держался крепко. На вокзал приехал целехонький. Сильный у тебя мужик, Ирка. Ничего его не берет, — даже с некоторой завистью заявила подруга.

— Я вот теперь думаю, хоть бы его в пьяном состоянии не ограбили. Вдруг все отняли, а самого с поезда сбросили? Потому, наверное, он и не вышел в Новороссийске? — опять начала пугать себя Ирина.

— Да вряд ли сбросили. На глазах у других, что ли? Сам сошел, когда увидел, что ограбили, — успокоила подруга.

— Да с чего ты решила, что он сошел, потому что его ограбили?

— Так ведь ты сама сказала! Мне в милиции, кстати, говорили, что обычно воры только деньги воруют, а чужие документы выбрасывают. Чтоб вещдоков не оставалось.

— Ну приехали! — возмутилась Ирина. — Я тебе про билеты, а ты мне уже и про ограбление, и про выброшенные документы. Ужас какой-то!..

— Да я это как версию выдвигаю. Надо же разобраться, почему человек сходит с поезда где ни попадя. Для этого должна быть веская причина. По-моему, ограбление как раз очень и очень веская причина. Вдруг Саша увидел, кто его грабанул, и помчался за ним морду бить, а тот с поезда спрыгнул, а этот за ним следом. Он же у тебя горячий, вспыльчивый, в обиду себя не даст. Догнал, морду набил, деньги и документы вернул, а дальше ехать передумал. Может, ему в том месте понравилось. Или ехать уже надоело. Или он того мужика убил. Со зла.

— Все, ни слова! Твою версию я поняла. Просто боюсь, что ты как начнешь развивать тему предполагаемого ограбления, тебя будет очень трудно остановить.

— А я как раз собралась тебе рассказать интересную историю! — обиделась Катя. — Можно расскажу? И тебе пригодится, мало ли что в жизни подстерегает… Как говорит наша санитарка Ильинична: «Никогда не знаешь, откуда тебе на голову кирпич свалится».

— Ну ладно, валяй, раз из тебя так и прет… — разрешила Ирина.

— Помнишь, три года назад я накопила на стиральную машину? И со всеми этими деньгами сдуру поперлась на Черкизовский рынок. Хотела себе купить курточку, а оттуда сразу в магазин «Эльдорадо», они акцию организовали, всякую технику с большими скидками продавали. Я тебе рассказывала об этом!

— Ну?! — Ирине не терпелось узнать продолжение истории и понять, какая связь между стиральной машиной и ограблением. Она напрочь забыла историю трехлетней давности.

— А у меня разрезали сумку. Главное, и толпы не было. Я так мило разговаривала с продавщицей, куртку уже купила, деньги заплатила. Кошелек положила в сумку. А ее на прилавок, рядом с собой. Потому что застегивала молнию. А рядом тетка стояла. Из этих… чеченка, что ли… Такая, вся в платок замотанная, одни глаза торчат. Черные! В общем, попрощалась с продавщицей, пошла дальше. Смотрю — тапочки продают, мягкие, как я хотела. Думаю — куплю! Поставила сумку на прилавок, а мне парнишка из-за прилавка и говорит: «Девушка, у вас сумку разрезали!» Я сначала даже не врубилась. Подумала, просто разрезали, вот гады! Полезла за кошельком, а его и нет. А сбоку дырища, две руки вставить можно. Я прямо ошалела. Не знала, что и делать. Парень говорит: «Идите в милицию». Даже рассказал куда. И посоветовал под ноги смотреть, вдруг свои документы и увижу. Я ведь такая умная — в кошельке все скопом держала: и паспорт, и пропуск в больницу, и проездной билет на полгода, и все деньги… Ну, я тем же путем вернулась, никаких документов, конечно, нет. А в милиции мою фамилию записали и говорят, что какой-то ничтожный шанс найти документы есть. Это отделение милиции рядом с рынком работает. Иногда уборщики или добрые люди приносят найденные документы. Месяц звонила, увы — мне не достался даже этот ничтожный шанс. Пришлось в районном отделении милиции новый паспорт выписывать. Еще и оштрафовать хотели. Якобы я паспорт потеряла, халатно отнеслась к государственному документу. Хорошо, что я не начала скандалить, у меня только челюсть отвалилась от изумления. Они мне тут же и говорят: «По правилам вы должны написать заявление о краже паспорта. Только в таком случае мы вам можем новый выдать. Но вы же понимаете — нам придется искать. А это дело — висяк. А вы лучше напишите, что ехали в троллейбусе, не помните в каком, потому что в этот день много передвигались по городу. И в какой-то момент у вас исчез паспорт. То есть у вас его не воровали, вы его не теряли, он ИСЧЕЗ. Тогда вам не надо штраф платить, а на нас дело висеть не будет». Ну я так и сделала. Новый паспорт через месяц получила. Спасибо нашей доблестной милиции.