Книга Музы дождливого парка - Татьяна Корсакова

Интуиция...шестое чувство?Она уже подвелаего однажды.Именно с Мартой.Он не сумелпочувствоватьто, что лежалона поверхности,отключил логику,едва не потонулв ведьмовскомомуте ее глаз.

—Уходим,Грим! — Арсенийвстал, аккуратнорасправиллоскутное,совершеннонегламурноепокрывало. Соспинки кровати,прямо под рукуспланировалшелковый платок.От платка едваощутимо пахлодухами Марты.

— Мыпросто посмотрим.— Арсений взмахнулплатком передГримом. — Нюхай,друг, запоминай.Мы ее найдеми пойдем спать.А дальше хотьтрава не расти.Да?

Гримпотянул ноздрямивоздух, не тосоглашаясь,не то протестуя,мотнул головой.Похоже, пес неодобрял легкогопомешательствахозяина, ноготов был служитьверой и правдой.Арсений сунулплаток в карманкуртки, выглянулв приоткрытуюдверь, вышелв коридор вследза Гримом.

Подому они блуждалинедолго, можносказать, вообщене блуждали.Грим шел уверенно,лишь изредкаостанавливаясьи принюхиваясь.Через просторнуюкухню они вышлик запертойкладовке. Гримсел у двери,многозначительнопосмотрел наАрсения.

—Закрытоведь. — Арсенийподергал заручку. — Думаешь,она станетзапиратьсяв кладовке?

Песв нетерпениипереступилс лапы на лапу,мотнул головой.

— Аключ? — Арсенийспросил, а ужепотом вспомнилпро отмычкиЛысого. Замоктут плевый,работы на парусекунд. — Ох,толкаешь тыменя, друг, напреступление.

Вкладовке былотемно, пахлокакими-то специямии чуть-чутьпылью. Арсенийнашарил настене выключатель— под потолкомзажглась лампа,освещая заставленноестеллажамипространство.По всему выходило,что в поместьезапасов провиантахватит, чтобыпережить неодин голодныйгод. Банки, коробки,ящики... Магазинныйсклад, а не кладовка.Чего здесь небыло, так этоследов Марты.

—Ошибсяты, Гримушка.— Арсений потрепалпса по голове.— Нет здесьнашей Снежнойкоролевы, онасейчас где-тов другом местебезобразничает.Пойдем ещепоищем.

Вответ пес обиженнофыркнул, посмотрелна хозяина сукором, неспешнопотрусил междурядами провианта.

—Думаешь,спряталась?— Арсений шагнулследом, дажепозвал несколькораз Марту поимени. Не потому,что надеялсянайти ее в этомпродовольственномцарстве, а просточтобы сделатьоскорбленномуГриму приятно.

Откуда-тоиз-за дальнегостеллажа послышалсяпризывный рык,наученныйжизнью Гримникогда нелаял, голосподавал оченьосторожно.

Пессидел возлееще одной тожезапертой, нона сей раз кудаболее внушительнойжелезной двери.На стене рядомс ней подмигивалтревожнымкрасным светомдисплей с тремярядами кнопок.Если веритьцифрам на дисплее,там, за дверью,была сильноминусоваятемпература.Холодильник?Или даже морозильник?

Гримвскочил назадние лапы,переднимитребовательноцарапнул дверь.Когти с противнымскрежетомскользнулипо металлу.Арсений вздрогнулот недоброгопредчувствия.

— Онатам? — спросилшепотом.

Гримснова бросилсяна дверь.

ЕслиМарта внутри,то дела плохи.Очень плохи.Арсений со всейсилы ударилпо двери, заоралво все горло:

—Марта,ты здесь?

Ответомему стала тишина.То ли звукоизоляцияв этом чертовомхолодильникебыла такойхорошей, то лиМарта уже немогла ответить...

Рукипредательскидрожали, когдаАрсений пыталсясправитьсяс замком. Можетбыть, из-за этого,а может, оттого,что замок былпосложнее ипомудренее,чем в кладовке,времени ушлонепростительномного. Арсению,взмокшему отволнения инехорошихпредчувствий,показалось,что целая вечность.

Предчувствияне подвели...

Там,за похожей насейфовую дверью,лежала каменнаялестница, ведущаяв винный погреб.Может, погреби был оборудованпо последнемуслову техники,но сейчас оптимальныймикроклиматоказался кем-тонарушен. Отхолода перехватилодыхание, ногизаскользилина замерзшейна лестницелужице. Чтобыне упасть, Арсениюпришлось ухватитьсяза покрытуюинеем стену.Здесь же, налестнице, похожиена разноцветныекристаллы,валялись осколкибутылочногостекла.

—Марта?— То ли от холода,то ли от волненияголос вдругохрип. — Марта,ты здесь?

Онабыла здесь, ноне могла ответить...Она лежаласкрючившисьу дальней стеныпогреба. На еедлинных ресницахбелел иней, абледная кожаказалась хрустальной.Теперь девушка,как никогдараньше, былапохожа на Снежнуюкоролеву. Спящую...или мертвую.

Арсенийуже почти забыл,что такое паника.К своей новойпослекоматознойжизни он научилсяотноситьсяесли не со смирением,то с философскимравнодушием.Но сейчас, сейчаспаника набросиласьна него разъяреннойволчицей, впиласьотточеннымиклыками в горло,набилась шерстьюв глотку.

—Марта?Марта, откройглаза!

Арсенийзажмурился,сделал глубокийвдох. Нет, онне успокоилсяокончательно,но хотя бы получилвозможностьздраво рассуждать.Самое главное,узнать, живаяили мертвая.

Тонкаяткань футболкивыпачканачем-то красным.Нет, не кровью— вином. И набелоснежнойщеке — рубиново-красныекапли. Умирать,так с музыкой...Или с вином.

Онане умрет! Он непозволит, неотпустит. Подозябшей ладоньюбиения сердцапочти не слышно,но если естьэто «почти»,значит, естьи надежда. Арсенийстащил с себякуртку, укуталв нее большепохожую настатую, чем наживого человека,Марту.

—Просыпайся,Снежная королева!давай же!

Наверное,она его услышала,потому чтобелесые ресницычуть дрогнули.Или показалось?Моглои показаться,освещение впогребе никудышное.

Гримвертелся подногами, тихопоскуливал.Он тоже чувствовал,что беда совсемблизко. Умныйпес.

—Пойдем!— Арсений подхватилМарту на руки,коснулся губамивиска. Под губамибилась жилка,и биение этоон чувствовалособенно отчетливо.Хорошо! Возможно,они с Гримомуспели вовремя...

Домпо-прежнемуприкидывалсяспящим, на путиАрсению невстретилосьни единогочеловека. Этотоже хорошо,тот, кто заперМарту в погребе,не должен знать,что она жива.До поры до временине должен. Какже сложно все!Как запутано!Опять все с ногна голову. Может,Ната все-такиошиблась?..

Арсенийпрошел мимокомнаты Марты,бедром толкнулсвою незапертуюдверь, уложилбесчувственноетело на покрывало,сам усталоопустилсярядом.

Снежнаякоролева оттаивала,с ресниц исчезиней, волосысделалисьвлажными и чутьпотемнели, нокрасок неприбавилось.Все такая жебелая кожа,губы в синеву...И аура побледнела,почти померкла.Он попыталсявспомнить,видел ли аурутам, в погребе,но так и не вспомнил.Да и важно лиэто сейчас?Сейчас гораздоважнее другое.Снежную королевунужно как-тоотогреватьи возвращатьв мир живых.Наверное, существуютразные вариантыспасения, ноему на ум приходиттолько один...