Книга Тайный дневник девушки по вызову - Бель де Жур
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы поспали пару часов, проснулись, снова трахнулись. Послушали по радио утренние новости. Обычные истории: бомбы, смерти, выборы за границей… разговаривали не так чтобы много. Я не знала, что сказать. Спасибо, это было роскошно, ты же знаешь, что мы больше не увидимся, не правда ли? Через пару часов я еду в Лондон, а он ближе к вечеру уже будет на пути в Сан-Диего. И все же это молчание было уютным, таким, которое я могла бы мысленно продолжать бесконечно, вплоть до того, чтобы быть с ним всегда.
Я пошла чистить зубы. Когда вернулась из ванной, он был уже одет. Смотрел, как я надеваю пальто, мне нужно было успеть на поезд.
– Тебе взять такси? – спросил он.
Сколько раз я слышала этот вопрос?
– Нет, спасибо, я пройдусь.
– Это недалеко?
– Недалеко.
Он поднялся, подошел ко мне. Положил руки мне на бедра и нежно поцеловал. Кажется, я прочла в этом поцелуе слишком многое, не так ли? Это был поцелуй, который обещал мне нечто большее – если я захочу. Вопрос, оставленный открытым, на который уже был заранее дан ответ.
– Счастливого пути, – проговорил он.
– Прощай, – отозвалась я и ушла.
До Калифорнии тысячи миль. Я улыбнулась: утро оказалось теплее и ярче, чем я могла ожидать.
Снова в Лондоне. Вполне сносный весенний день – не убийственно жаркий, но достаточно приятный, чтобы посидеть во дворике, читая газеты, и подумать о том, что, возможно, сто́ит оставить пальто дома. Гуляла – просто так, без особых дел – и вдруг увидела С. Одного из друзей Этого Парня. Последний раз я о нем слышала, когда его только что бросила рыжеволосая девица, которая одновременно путалась с соседом Этого Парня. Я полагаю, что с чисто технической точки зрения С. тоже мой приятель, поскольку степень нашего (моего и Этого Парня) с ним знакомства примерно одинаковая. Но я заранее предполагаю, что любой, кто не связался со мной в течение двадцати четырех часов после нашего разрыва, чтобы предложить чашку чего-нибудь горячего и утешительно пробормотать, что все мужчины все равно ублюдки, возможно, держит сторону моего бывшего.
Я улыбнулась и помахала рукой. Он перешел улицу и поцеловал меня в щеку.
– Сто лет не виделись, – сказал он. – Как поживаешь?
– В добром здравии, как всегда, – ответила я. – Не скажу, правда, чтобы все остальное было таким же добрым. А как поживают уроки езды на мотоцикле?
– Офигительно, – похвастался он. – Сегодня днем иду смотреть «Дукати-996Т».
Вернейший признак новообращенного – небрежно ронять в разговоре совершенно непонятные аббревиатуры. Благослови, господь, всех неофитов!
– Убиться можно! – воскликнула я. – Только не воспринимай это в буквальном смысле.
Мы посмеялись.
– Пойдем, перекусим?
Мы уселись в унылой восточной забегаловке и получили на обед таинственное мясо в подливке явно из порошкового супчика. Зато по крайней мере чая было вдоволь, горячего и бесплатного. С. начал встречаться с женщиной, с которой познакомился в тех самых, затянутых в кожу, кругах андеграунда, где вращаются такие, как он, мотоэнтузиасты. Ему уже было пора бежать, а у меня начиналось несварение на почве глюконата натрия, так что мы отправились к станции «Бейсуотер» вместе.
– Знаешь, мне неловко спрашивать, но…
– А я как раз думал, спросишь ты или нет.
Мы остановились на тротуаре. Послеобеденная толпа разделялась и обтекала нас с двух сторон.
– М-м-м…. Мне просто интересно, что он говорил по поводу причин нашего разрыва?
Это унизительно, я знаю, но человек слаб, а любопытство сильно.
С. беспомощно взмахнул рукой.
– Ой, ну обычные мужские штучки, – начал он. – Слишком мало времени вместе, слишком далеко друг от друга… знаешь, по-моему, он просто инфантильный.
– Ты не обязан говорить так, чтобы порадовать меня, – улыбнулась я.
– Но это правда! У него не так много было опыта с женщинами.
– Так и хочется сказать, что если он будет продолжать в том же духе, то опыта у него не сильно прибавится!
Ну конечно, я должна была это сказать, не правда ли?
– Именно это я ему и твержу!
С. вздохнул и выразительно посмотрел на часы. Видимо, я его задерживала, не говоря уж о том, что казалась скучной девицей, зациклившейся на анализе неудачных отношений. Ничто не может заставить мужчину с бо́льшим пылом стремиться на следующую встречу! С. клюнул меня в щеку:
– Что ж – рад был видеть тебя.
– А уж я-то как рада. Удачи тебе с мотоциклом.
(Сегодняшние трусики: с принтом из бабочек и ярко-розовыми кружевами вокруг бедра.)
Прихожу в себя после костюмированной вечеринки и начинаю понимать прелесть худшей музыки за последние два десятилетия, во время которой какой-то ребе бросился на пол и притворялся, что плывет, а мужчина, одетый как дерево, исполнял над ним «грязные танцы». И все это потому, что, по всей видимости, евреям буквально предписано напиваться и отчаянно шуметь в праздник Пурим. Бразильский карнавал по сравнению с этим нервно курит в сторонке, вам не кажется?
Провела бо́льшую часть утра, оправляясь от похмелья, читая один за другим выпуски «Большой проблемы», которые покупала у каждого встречного мною в пятницу разносчика, и пощипывая пирожные, которые первым делом с утра принес мне один приятель.
Возможно, придется вернуться в постель. Сегодняшние трусики: никаких. Кто же надевает трусики в постель?!
Иногда я чувствую себя такой усталой, что не стала бы противиться, если бы кто-то вызвался делать за меня черную работу, пока я предпринимаю восстановительную поездку на север. Однако процесс отбора на такую ответственную должность был бы весьма жестким.
Один из критериев, конечно, ум. И брюшной пресс, за который не жалко умереть. Я могла бы лежать, качая пресс, с этого момента и до бесконечности, все равно у меня там не начали бы бугриться мускулы. Плоский животик, да. Но не сказать, что отлично накачанный. В общем, особо хвастаться нечем. В чем же тогда цель всех этих мазохистских истязаний в качалке? Я могла бы скинуть эту работу на близняшку с лучшей внешностью и удовлетвориться писательством и поеданием пирожных.
Список женщин, которых я бы не выкинула из постели за то, что они притворяются мной:
Каролина Куркова[59]
Каролина Клюфт[60]
