Книга История безнравственности - Чингиз Абдуллаев

– Что было потом?

– Ничего. Его похоронили, Делия довольно быстро уехала к себе. Мы иногда переписывались, два раза случайно встретились. Потом я развелся с Гулсум, пытался устроиться на работу в Киеве. Но кому нужен казахский режиссер в самостийной Украине? Ничего не вышло. Вернулся в Казахстан, однако там тоже ничего не получилось. Режиссеры театров влачили жалкое существование. Дважды пытался заняться бизнесом, продал квартиру матери, но у меня опять ничего не получилось. Такие, как Молдобаев, захватили все, что могли, уже в новой республике – «хлебные должности», посты, деньги, власть, природные богатства. Если ты не из клана и не имеешь должность, ты никому не интересен. Поле шести лет таких скитаний я решил снова вернуться в Москву. – Дастан замолчал, но Дронго не торопил его.

– Ну, а в Москве как раз был уже бум нулевых, – снова заговорил Дастан, – к власти пришла команда Путина и начался бурный экономический рост. Это тогда один из миллиардеров сказал: «У кого нет миллиарда, пусть идут в ж…» В общем, правильно сказал. Москва – город для очень богатых. Тогда ты там свой; у тебя будет много друзей, много красивых женщин, много разных возможностей. Не поверите, как мне было сложно! Ночевал у друзей и знакомых, где попало, часто голодал, одевался как бомж, ездил на метро, с моей азиатской внешностью рискуя ежеминутно нарваться на скинхедов, которым могла просто не понравиться моя физиономия… Даже противно вспоминать. Питался кое-как в закусочных, заработал себе язву. Уже готов был на все плюнуть и снова уехать к себе в Казахстан, когда меня взяли вторым режиссером в молодежный театр. Там тоже была своя мафия, и мне практически ничего не светило. Но зато я получил гарантированный кусок хлеба, начал как-то обживаться, снял угол в коммунальной квартире у одной противной старушки. И тут я познакомился с Линарой, которая спонсировала один наш спектакль. Я сразу понял, что она собой представляет, – типичная бизнес-леди. После развода она зареклась иметь дело с мужчинами. Да и мужчины не очень-то резво на нее охотились. Если не знать о ее деньгах… вы же ее видели… Но я знал о ее деньгах. В общем, сделал все, чтобы ей понравиться. И даже больше. Разыгрывал из себя влюбленного, дарил ей розы, залез в дикие долги, но своего добился – она согласилась выйти за меня замуж. Правда, ее отец меня сразу невзлюбил. Он навел некоторые справки и узнал о моих неудачных попытках наладить собственный бизнес и метаниях между Казахстаном и Россией. Он был мудрым человеком и сразу все понял, поэтому предупредил дочь, что свои дела она должна вести сама. А еще сказал Фигуровскому, чтобы тот меня и близко к бизнесу не подпускал, чем и подписал приговор. И своей дочери, и Михаилу Матвеевичу…

Дастан снова помолчал, словно обдумывая, что именно ему нужно сказать.

– Несколько лет мы жили вместе. Мне было очень трудно все время притворяться, разыгрывать из себя влюбленного. Но постепенно привык, хотя постоянно думал о ее деньгах. Она давала мне их только на карманные расходы, свято выполняя волю отца и не подпуская меня к бизнесу. А Фигуровский вообще откровенно меня презирал, считая альфонсом, живущим за счет богатой жены. Это было так оскорбительно! Пока Фигуровский, Торосян и моя жена обсуждали важные дела, мы с Зоей и Аидой играли в карты. В «дурачка». Вот таким дурачком я себя и ощущал. А потом наконец узнал о том, что готовится крупное соглашение. Я уже начал разбираться в делах и понимал, что они сумеют резко увеличить капитализацию всей компании. Мне так хотелось стать наконец свободным, жить как я хочу. Поэтому, узнав о том, что мы собираемся сюда приехать, я подумал, что это идеальное место для устранения обоих. И паразита Фигуровского, и моей жены, которую я просто не мог уже видеть. Я вспомнил о Делии. Все эти годы я помнил о ней, как и она обо мне, ведь она была моя должница. Я слетал на один день в Эстонию, чтобы с ней договориться. Они тоже купили путевки и прилетели сюда в отель. Дальше все было просто. Сначала я попытался отравить Фигуровского за завтраком, но он добавил себе кофе и выпил сразу много воды, прочищая желудок. Затем я понял, что они будут заказывать себе еду в номер. Как раз в тот момент, когда им позвонила Линара, он сказал, что закажет себе еду прямо в номер. Про томатный сок действительно все знали, что он его любит. Я попросил Делию разыграть сцену с вывихом ноги и, пока служащая отеля помогала ей подняться, незаметно подсыпал яд в стакан. Фигуровский выпил его только вечером, перед ужином.

– И вы подбросили ручку?..

– Когда поднялся к ним, Михаил Матвеевич был уже мертв. Я бросил ручку на пол и оттолкнул ее в сторону стены. При первом осмотре ее не увидели, это меня очень беспокоило, но потом все-таки нашли. Когда начали снимать отпечатки пальцев, я все понял. С Делией у нас уже была договоренность. Я спрятал записку Линары среди ее вещей, у нее иногда бывали такие приступы мигрени или депрессии, что она могла написать подобную глупость. А потом демонстративно уехал, отмечаясь в каждом магазине, где успел побывать. Делия увидела, как Линара пошла на пляж и улеглась в шезлонге. Проходя мимо нее, она успела бросить яд в стакан. У меня было абсолютное алиби, а эстонскую пару никто и не подозревал. Я был уверен, что все пройдет спокойно, и после найденной записки все решат, что именно Линара отравила Фигуровского и покончила с собой. Все, кроме вас…

– Об этом я и хотел с вами поговорить, – сказал Дронго. – Мне кажется, будет несправедливым, если за двойное убийство вы оба сядете пожизненно. У вашей подруги две дочери-подростка, и им нужна мать, хотя она и совершила страшное преступление. Но совершила его под вашим нажимом и воздействием. Может, мы немного уточним ваши показания? Как в первом, так и во втором случае именно вы подсыпали яд в стаканы. Заказали супруге апельсиновый сок и уехали в Эстепону. – Он говорил достаточно громко, чтобы его было слышно. – Вы все равно получите по максимуму, а ваша сообщница может отделаться более легким наказанием. Если все было так, как я вам сказал, – с нажимом сказал Дронго.

– Странно, – произнес после недолгого молчания Дастан, – почему вы так заботитесь о Делии? Я могу узнать причины?

– Она была всего лишь орудием в ваших руках, а не убийцей. Двадцать лет назад ее бывший муж просто вынудил ее совершить подобное преступление. Но тогда были хоть какие-то причины, которые можно привести в ее оправдание. В ваше оправдание никаких причин я привести не могу. Вы – сознательный убийца, решившийся отравить двоих людей, одним из которых была ваша жена. И все ради денег. Вы знали, что если разведетесь с Линарой, то просто останетесь нищим. Возможно, вы даже заключили брачное соглашение.

– Какой вы догадливый, – со злобой процедил Дастан. – Конечно, ее отец позаботился, чтобы мы заключили именно такое соглашение. В случае развода я ничего не получал. Но, как любящий отец, он не мог и не хотел думать о возможной смерти своей любимой дочери.

– И вы этим воспользовались. Срок давности по убийству Юозаса уже прошел, а вы, очевидно, шантажировали Делию, заставив ее принять участие в вашем спектакле.

– Я попросил ее о помощи, и она согласилась…

– И все из-за денег, – негромко повторил Дронго. – Чтобы стать наконец обеспеченным человеком, вы готовы были пойти на все. Женились на нелюбимой женщине, терпели издевки ее партнеров, шантажом заставили участвовать в ваших преступлениях женщину, которую вы когда-то любили, и совершили два убийства. Вам нет никаких оправданий, Дастан.