Книга Любовь черного лорда - Энн Стюарт

— Я хочу, чтобы моей женой стали вы, — ответил на эту тираду Натаниэль. — Хочу, чтобы матерью моих детей были вы.

Леди Фицхью чуть не задохнулась. Она сама не поняла, почему бросилась к Натаниэлю и принялась колотить его. Охваченная яростью, Барбара наносила удар за ударом. Ей хотелось, чтобы Натаниэль больше не произнес ни одного слова, а вместе с ним замолчал соблазн, который таился в его словах. Все, о чем говорил молодой человек, было немыслимо для такой женщины, как она.

Натаниэль позволил Барбаре выплеснуть ярость. Он не сопротивлялся, когда она била его по груди и хлестала по щекам. Когда этот порыв иссяк, он крепко обнял Барбару и прижал к себе.

— Я вижу, что вы несчастны, но ведь не я тому виной, — сказал он нежно.

В эту минуту Натаниэль Хепберн казался намного старше своих лет.

Барбара, все еще не придя в себя, услышала какие-то звуки, но не сразу поняла, что это такое. Между тем это были рыдания.

Откуда бы это? Натаниэль не плакал… Должно быть, какая-нибудь служанка за дверью, у которой разболелся зуб. Когда леди Фицхью сообразила, что рыдает она сама, сие поразило ее чуть ли не больше всего.

Молодой человек провел рукой по ее щекам, вытирая слезы. Барбара задрожала Натаниэль очень благородный, очень порядочный. Зачем ему такая женщина, как она?..

Леди Фицхью высвободилась из его объятий.

— Уходите, — сказала Барбара и сама испугалась того, как прозвучал ее голос. — Оставьте меня. Вам не нужно то, что могу предложить я, а мне ни к чему ваши чувства. Вам действительно лучше вернуться в Нортумберленд. Лондон не для вас. Уходите. Уезжайте.

Таким голосом, наверное, могло говорить привидение. Душу — несуществующую душу Барбары — терзали ярость и отчаяние. А слезы все продолжали струиться по ее щекам.

— Убирайтесь! — она готова была сорвать на истерику.

Натаниэль снова обнял ее и прижал к груди даже крепче, чем первый раз.

— Тише, тише, — он нежно погладил Барбару по голове. — Я не очень понимаю, что вас так испугало, но хочу сказать, что никогда вас не обижу. Это правда. Рано или поздно вы мне поверите.

Барбара перестала рыдать. Она затихла в кольце этих сильных рук. Натаниэль смотрел на нее не отрываясь, и в его голубых глазах светилась нежность. Молодой человек наклонился и бережно коснулся губами ее опухших век, а затем отпустил.

Когда Барбара наконец поняла, что Натаниэль ушел, бежать за ним было уже поздно. Леди Фицхью в изнеможении опустилась в кресло. Она не могла унять дрожь, причем дрожало не только ее тело — дрожала душа.

«Черт бы его побрал!» — билась у нее в голове одна и та же мысль.

Этого нельзя было предположить. Барбара редко дарила своим вниманием юношей — они были слишком страстными и чрезмерно ранимыми. Ей больше нравилось иметь дело с мужчинами, перешагнувшими как минимум тридцатилетний рубеж, и чтобы денег у них было не меньше, чем любовного опыта. Лучшим экспонатом ее коллекции должен был стать граф Киллоран — богач, умопомрачительный красавец, лучший любовник во всей Англии, не говоря уж о какой-то там Ирландии, но он в ее сети не попался. А вот сети на Натаниэля Хепберна она даже не собиралась закидывать — такая рыба ей была не нужна.

Однако все получилось совсем по-другому. Сегодня взгляды Натаниэля и прикосновение губ пробудили в леди Барбаре больше чувств, чем она испытала со всеми своими поклонниками, вместе взятыми.

Безусловно, это не ему, а ей нужно держаться как можно дальше… от сильных рук этого юнца, ласковых глаз, а главное — от его признаний.

— Черт бы его побрал! — повторила она наконец вслух. — Черт, черт, черт!

Воззвав к нечистой силе, Барбара Фицхью снова разрыдалась.

Ночь была на исходе. Близился рассвет. Джаспер Дарнли провел в постели едва ли больше часа, когда сквозь полудрему ему послышался внезапный шум. Дарнли сел на постели и стал всматриваться в полумрак. Перед тем как лечь, он выпил настойку опия и сегодня рассчитывал на то, что забудется сном. Так что же вывело его из забытья, в которое он только начал проваливаться?

У двери обрисовалась призрачная фигура, и Дарнли вдруг ощутил настоящий ужас.

— Кто здесь? — прошептал он еле слышно. — Это ты, Мод?

Фигура шагнула ближе, и Дарнли узнал того, по сравнению с кем даже призрак покойной сестры можно было считать желанным гостем.

— Не совсем, — Киллоран ответил только на второй вопрос. — Неужели тебя мучают видения, Джаспер?

— Что ты здесь делаешь? — В голосе Дарнли звучала паника.

Обычно у него под подушкой лежал пистолет, но накануне у лорда просто не было сил проверить, на месте ли оружие. Он рухнул на постель еще до того, как слуги раздели его, и тем пришлось повозиться.

Ну и чудовищная выдалась ночка! Сначала неудачная попытка похитить кузину Киллорана, чуть не закончившаяся для рыжей бестии смертью, при том что у него были на нее совсем другие планы! При одной мысли об этом Дарнли охватила такая ярость, что он едва не придушил свою страшную, в прямом и переносном смысле слова, союзницу.

А теперь вот Киллоран в его собственной спальне! Нет, ночь действительно чудовищная и к тому же нескончаемая.

Дарнли трясущимися руками зажег свечу. Киллоран по своему обыкновению был во всем черном, только кружевные манжеты белые. Его длинные волосы свободно падали на плечи. «Дурной стиль», — подумал Дарнли и провел рукой по собственной коротко стриженной шевелюре. А с другой стороны, что взять с ирландца?

Граф шагнул ближе. Оружия у него, кажется, не было, но Дарнли не склонен был преуменьшать грозившую ему опасность. Возможно, Киллорану надоел их затянувшийся поединок, и он решил, что сопернику пора выйти из игры.

— Собираешься убить меня? — хрипло спросил он.

— Собираюсь, — ответил Киллоран. — Этот вопрос я решил для себя десять лет назад. Собираюсь ли я убить тебя прямо сейчас? Нет. Я еще не насладился в полной мере твоими мучениями.

— О каких мучениях ты говоришь? — Дарнли и сам почувствовал, насколько фальшиво прозвучал его вопрос.

Киллоран отвечать не стал, только улыбнулся.

— Если ты пришел не для того, чтобы убить меня, убирайся. Я хочу спать.

— Да, Джаспер, тебе это не помешает. Ты в последнее время плохо выглядишь, — в голосе Киллорана прозвучала насмешка, тут же перешедшая в угрозу. — Я здесь потому, что сегодня ночью пытались убить мою сестру.

— И ты пришел сообщить мне об этом? — Дарнли повысил голос. — Или ты хочешь сказать, что я замешан в этом деле? Зачем мне убивать твою сестру?

— А зачем тебе было убивать свою? Я думаю, что тяга к злу усиливает твое врожденное стремление познать все запретное. Поэтому я тебя предупреждаю — держись подальше от Эммы.

— Даже не собирался подходить к ней, — губы Дарнли скривились в насмешливой улыбке.