Книга Соблазнить герцогиню - Эшли Марч

Но жена смотрела на него все так же пристально, явно давая понять, что ждет ответа.

— Ты нужна мне, Шарлотта, — ответил он наконец.

Она презрительно фыркнула, — очевидно, решила, что он, как и многие другие, просто жаждал ее тела.

Когда же Шарлотта заговорила, в голосе ее были горечь и отчаяние.

— Что ж, теперь мне все ясно, Филипп. Выходит, и арфа, и ярмарка, и все прочее — это всего лишь уловки. Ты решил затащить меня в постель, не так ли? Но, Филипп, ты ведь и так мой муж, разве нет? Я и так принадлежу тебе, верно? Тебе нужно лишь расстегнуть штаны и приказать мне…

— Нет! — Он решительно покачал головой. — Все совсем не так, Шарлотта.

Она изобразила удивление:

— Так в чем же дело, Филипп? Что тебе не нравится? Может, не нравится мое поведение? Но ты же считаешь меня шлюхой… Как же еще я должна вести себя. А… ты, наверное, хочешь, чтобы я стала перед тобой на колени. — Тут Шарлотта, подобрала юбки и опустилась на колени.

— Поднимись! — Он наклонился и схватил ее за руки. — Немедленно встань, черт возьми!

— О, простите, ваша светлость, — пробормотала Шарлотта, поднимаясь на ноги. — Я неправильно истолковала ваше желание. Но что же мне делать? Приказывайте, ваша светлость.

Вскинув подбородок, Шарлотта взглянула на мужа. В ее сапфировых глазах блестели слезы.

Герцог вздохнул:

— Прости, дорогая. Я не хотел, я не специально…

Из ее горла вырвался истерический смех.

— Конечно, нет, конечно, не специально! И ты вовсе не специально женился на мне, чтобы бросить меня сразу после свадьбы. И, само собой разумеется, ты не специально превратил мою жизнь в ад.

— Да, именно так! — выкрикнул герцог в отчаянии. — Я полюбил тебя не специально! Просто так получилось… Я люблю тебя, Шарлотта!

Она вздрогнула и уставилась на него в изумлении. Всхлипнув, пробормотала:

— Не надо об этом, Филипп. Не говори так.

Он протянул к ней руки:

— Да, я люблю тебя, Шарлотта. Именно поэтому я подарил тебе арфу. И поэтому повез тебя на ярмарку. Я пытался ухаживать за тобой, пытался добиться твоего расположения, но должен признать, что у меня ничего не вышло. А Джоанна… Да, я хотел, чтобы ты ревновала, хотел хоть как-то изменить твое отношение ко мне. — Снова вздохнув, он провел ладонью по волосам. — Я люблю тебя, Шарлотта, и я хотел… Я надеялся…

Она покачала головой и отступила на несколько шагов; ей казалось, что ноги ее стали ужасно тяжелыми, так что каждый шаг давался с величайшим трудом.

— Не надо, Филипп, не лги мне. Хоть в этом не лги. Однажды я поверила тебе, но ни за что не повторю такой ошибки.

— Шарлотта, но я же избавился от своей любовницы из-за тебя! Ты единственная женщина, которая мне нужна.

— Неужели?! — Она криво усмехнулась. — Какая жертва с твоей стороны… А может, ты просто устал от своей любовницы? Может, в этом все дело? В таком случае тебе нужно найти другую, вот и все.

Герцог снова приблизился к жене.

— Шарлотта, а разве ты не заметила, как я изменился в последнее время? Неужели не замечала, что я стал бывать на тех же вечеринках, что и ты? И теперь каждое утро и в обед я с нетерпением жду тебя в столовой, хотя последние три года мы никогда не обедали вместе. Дорогая, неужели ты всего этого не замечала?

— Но я… — Она в смущении отвела глаза.

Филипп сокрушенно покачал головой:

— Похоже, ты и впрямь ничего не замечала. Или, возможно, не желала замечать. Да, Шарлотта, я в последнее время изменился, но ты продолжала играть роль отвергнутой жены, порхая от одного любовника к другому.

Она снова взглянула на него:

— Должна ли я пожалеть об этом, Филипп? Должна ли пожалеть тебя? Ведь даже если и так, даже если ты действительно в последнее время изменился, — я очень долго была отвергнутой женой. А те мужчины…

— Ты была моей женой, — перебил герцог. — И те мужчины не имели права прикасаться к тебе.

Шарлотта заставила себя рассмеяться:

— О, они действительно прикасались ко мне, Филипп. Вот здесь. — Она указала на свою грудь.

Герцог со стоном прижал жену к себе.

— Шарлотта, довольно, помолчи!

— И вот здесь. — Она схватила его за руки и опустила их вниз, к своим бедрам.

В следующее мгновение ее груди соприкоснулись с грудью мужа, и Шарлотта тут же почувствовала, как по телу ее прокатилась горячая волна. «О Господи, опять… — подумала она, едва удерживаясь от стона. — Но почему же его близость так действует на меня? Неужели я никогда не смогу от этого избавиться?..»

Филипп вдруг высвободил свои руки из ее пальцев и тут же крепко обхватил ее запястья. А потом, к величайшему изумлению Шарлотты, принялся с какой-то благоговейной нежностью покрывать поцелуями ее руки. Она замерла, затаила дыхание. А муж по-прежнему целовал ее руки — сначала одну, затем другую.

Когда же он — так же внезапно — отступил от нее на несколько шагов, из груди Шарлотты вырвался вздох разочарования; ей вдруг показалось, что она лишилась чего-то очень нужного ей — совершенно необходимого.

«А что, если рассказать ему правду о всех тех мужчинах, с которыми я якобы спала? — промелькнуло у Шарлотты. — Интересно, как он отреагирует?!»

Но она тут же отказалась от этой затеи. «Нет, нельзя ничего ему рассказывать, — решила Шарлотта. — Нельзя вести себя так глупо только из-за того, что он заговорил о любви. Не такая я дура, чтобы верить ему…»

А Филипп какое-то время смотрел на нее в глубокой задумчивости, потом тихо проговорил:

— Дорогая, если хочешь собрать свои вещи и уйти, я не стану тебя задерживать.

Она пожала плечами:

— Уйти? С какой стати?

— А зачем тебе здесь оставаться? — спросил он, глядя ей прямо в глаза.

Шарлотта прекрасно понимала: муж просто сделал вид, будто ему все равно, уйдет она или останется. И если хорошенько подумать, то действительно, зачем ей оставаться? Ведь не могла же она поверить в то, что муж и впрямь ее любит…

Но все же она молчала — просто-напросто не знала, что сказать.

А Филипп вдруг перевел взгляд на окно и тихо проговорил:

— У тебя остается часа полтора до начала сумерек. Ты сможешь выехать до наступления ночи, если поторопишься. — Повернувшись к жене, он с усмешкой добавил: — Уверен, что Денби и все прочие твои поклонники будут в восторге, когда увидят тебя.

Шарлотта молча кивнула, как бы соглашаясь с ним. Потом вдруг спросила:

— До конца этого месяца осталось двенадцать дней, правильно?

— Да.

— А я согласилась остаться здесь на три месяца. Скажи, если я пробуду здесь еще двенадцать дней, чем мы будем заниматься?