Книга В трясине миров. Книга первая - Алексей Пашковский

пройдя вдоль стены чуть дальше заняли позицию, вскинув автоматы. Лучи их фонарей освещали темный проем впереди, пока Николай Петрович осматривал тела в поисках зухов. Наступив на скользкий рельс, Дед поскользнулся и потеряв равновесие, выронил автомат и обеими руками уперся в густую прохладную жижу.

— Ааа, — прохрипел он, поднимаясь.

— Дед, ты в порядке? — спросил Максим, обернувшись на секунду к Деду.

— Если сейчас не вывернет, то в порядке, — тихо ответил Дед, обтирая ладони о полы брезентовой куртки. Скулы его свело и рот стал наполняться слюной. Дед прикрыл лицо рукавом и сквозь плотную ткань сделал два глубоких вдоха. Он поднял автомат и перекинув его за спину, продолжил осматривать тела под ногами.

— Есть, у всех пятерых нашел! Надо отнести, — сказал он наконец, вытаскивая откуда-то из самой глубины этой груды скользкий корпус очередного зуха.

— Чуть дальше пройдем, вон до того поворота, — сказал Максим, — если там будет спокойно, то отнесём.

Пройдя еще метров тридцать, они приблизились к небольшому изгибу тоннеля и прислушались. В этой замкнутой тишине слух заметно обострился. Где-то позади слышался едва различимый гул, скользящего вдоль стен отдаленного эха. А тоннель впереди хранил зловещее молчание и сам будто проглатывал все доходившие до него звуки.

— Впереди тихо, — прошептал Леша и они осторожно двинулись за поворот. Открывшийся их взору тоннель был пуст, хорошо освещен и просматривался далеко в глубь. Блеск изогнутых линий стальных рельс уходил вперед метров на пятьсот, если не дальше.

— Ну что, Леша, сбегаешь? А мы с Дедом тут тебя подождем.

— Да, конечно отнесу. Я мигом! Одна нога здесь, другая там. Как у тех пауков, — негромко ответил Леша.

Минут через десять Максим уже слышал как мальчишка бежит обратно.

— Ну что, все тихо? — спросил Леша выбежав из-за поворота: — Идем дальше?

Спустя какое-то время Зевс остановился и прислушался:

— Стойте! Слышите?

Максим и Николай Петрович прислушались, но кроме далекого, еле различимого гула позади себя ничего не услышали.

— Нет. Что там? — шепотом переспросил Максим.

— Стонет кто-то! Впереди…

Они прибавили шаг. Вскоре перед ними снова предстала страшная картина побоища. Огромная куча пауков практически перегораживала весь проход. Три тела в военной форме, с трудом различимые в этой каше, лежали без движения. Переводя лучом фонаря с одного на другого, Максим вдруг увидел как один из лежащих чуть заметно зажмурился, от попавшего в лицо света.

— Живой! — воскликнул Максим и перешагивая через то, на что не хотел даже смотреть, подобрался к человеку ближе. Дед и Зевс не спуская прицела с груды паучьих тел, осторожно пробрались к двум другим телам людей.

— У меня холодный, — сказал Дед, вытаскивая зух из нагрудного кармана бездыханного истерзанного тела.

— Мой тоже не дышит, — отозвался Зевс и забрав зух, отошел обратно на безопасное расстояние.

Молодой парень застонал и слегка пошевелился, повернув голову в сторону Максима.

— Сейчас, братишка, потерпи! — тихо шептал ему Максим. Он нащупал в вещмешке инъектор и достал его.

Парень застонал и зажмурился от боли. Как только Максим взял инъектор за рукоятку, пытаясь разобраться как им пользоваться, на маленьком дисплее сверху загорелась надпись «Антидот». Максим коснулся пальцем дисплея и надпись сменилась на «Обезболивающее». Внутри инъектора что-то щелкнуло. Максим посветил фонариком на парня. Бронежилет, вместе с формой, у него съехал под самое горло, оставив открытым нижнюю часть живота. Максим приложил инъектор к дрожащему телу и нажал спусковой крючок. Легкий щелчок и тихий сигнал инъектора дали понять что все сделано. Парень слегка вздрогнул и с облегчением прикрыл глаза, до того момента цепким, молящим взглядом смотревшие на Максима.

— Не засыпай, сейчас мы тебя вытащим, — сказал Максим и еще раз осмотрел лежащего перед ним парня. Поверх его ног нависала, опираясь на растопыренные прутья лап, огромная тушка расстрелянного паука. Две пары хитиновых клыков, черными блестящими крючками, похожими на когти пантеры, топорщились в диком, мертвом оскале. Четыре пары мутных сетчатых шариков, зловеще блеснули в скользнувшем по ним луче фонаря. Мурашки пробежали по спине Максима и он отодвинулся немного в сторону. С брюха паука, вязкими, тягучими нитями сочилась неприятная бесцветная жидкость. Ноги парня были разодраны чуть не до самых костей. И эта непонятная субстанция, с мохнатой черной туши, стекала прямо на открытые раны. Максим уперев приклад автомата меж разинутых клыков, столкнул мерзкое чудовище в сторону. Он переключил инъектор в режим антидота и сделал уколы в обе ноги, чуть выше повреждений. Вытащив аптечку, он быстро подсунул жгуты под каждую ногу и затянул их. Баллончик с надписью «Антисептик» никак не хотел срабатывать. Разглядев наконец надпись на крышке — «Повернуть», Максим крутанул колпачок. Раздался не громкий щелчок и сильная струя брызнула на кровоточащие раны, покрывая их белой, густой пеной. Парень больше не стонал, а молча смотрел как Максим его перевязывает.

— Я уже думал что все, конец мне, — пробормотал он пересохшими губами, — боль адская…

— Держись, сейчас мы тебя вытащим, — сказал Максим бинтуя ноги прямо поверх лохмотьев бывших когда-то штанинами.

Дед и Зевс стояли рядом и смотрели в темноту за спиной Максима.

— Ну что, берем и потащили? — спросил Дед.

— Я попробую его один донести, нельзя это место оставлять. А то мы опять сюда красться будем, много времени потеряем.

— А ты один его донесешь? — неуверенно переспросил Дед

Максим осмотрел парня еще раз, невысокий рост, худощавое телосложение Вес его на вид килограмм семьдесят, может семьдесят пять.

— Да, думаю донесу, — ответил Максим и расстегнув жилет и разгрузку на груди парня, осторожно освободил его руки. Присев к нему спиной, он за руки стал тянуть парня себе на плечи. Дед подошел к ним и положил Максиму в карман два найденных зуха. Подхватил парня сзади, и помог Максиму подняться.

— Мы отойдем назад, там посветлее. Там и будем тебя ждать.

Максим держа парня за обе руки, потащил его в сторону длинного прямого тоннеля, откуда они пришли. Ноги парня, свисая безжизненными плетьми, волочились по земле, пересчитывая носками ботинок редкие, прогнившие, деревянные шпалы.

— Ты