Книга Американец. Хозяин Севера - Игорь Леонидович Гринчевский

неплохо. На их стройке чай в обед дают, и разрешают лить в него патоки сколько захочешь. Бесплатно! Честно-пречестно, вот истинный крест! Тёмка сам видел, как один китаец, на спор, что ли, половину кружки налил, так ему и слова не сказали! Патоку эту, говорят, Воронцов тоже из дерева получает.

Ну, все, пора в обратную дорогу, к лесоповалу. Там, пока загружаться будут, можно и подремать под стрекотание бензопилы.

Тёмка поначалу тоже удивился такому полезному изобретению, посмотреть бегал. Здоровенный мужик с этой самой бензопилой восемь обычных лесорубов заменить может. Почему «здоровенный»? Так тяжелая она, обычному не под силу с такой работать!

В общем, Тёмка поудивлялся да и перестал. Даже когда ему сказали, что вот эта самая пила бензиновая, что тут работает, первая в мире. Место у них такое, понимать надо!

Из мемуаров Воронцова-Американца

«…На стройке все было, тьфу-тьфу, в пределах нормы. Разумеется, нормы для стройки. То есть суматоха, аврал и вечный дурдом. Но китайцы прекратили бузить и требовать только серебро, мне удалось договориться с нашей 'триадой». Да-да. Как выяснил Артузов, семейство Фань оказалось тесно связано с самой настоящей гонконгской триадой. Правда, сами они себя числили революционерами. Мол, деньги на освобождение Китая от иностранцев и маньчжур собираем.

Вдоль всей стройки протянули две линии телеграфа, основную и резервную. В обход укреплений, в которые превратились волоки, протянули «декавильки». Я, кстати, только здесь и познакомился с этим замечательным изобретением. И от души обматерил Резуна, который за эти самые «декавильки» на Тухачевского наезжал. Я и раньше подозревал, что этот «правдоруб» подбрёхивает, а теперь начал задумываться, была ли вообще в его книгах правда? И зачем британцы его такого приютили? Не понимали, что ли, что опозорятся с ним?

Впрочем, в этом времени англичан было принято винить во всех бедах России, так что, если бы я спросил у местных, получил бы удивлённое: «Да они сами-то чем лучше⁈»

И таки-да, как говорят в Одессе, местные были правы. За последние двести лет «англичанка гадила» России с дивным постоянством и настойчивостью. Ни откровенной клеветой «джентльмены» не брезговали, ни тонкой подтасовкой.

Кроме того, еще зимой я послал людей, и мы выкупили все более-менее крупные лоханки на реке и озерах и поставили на них гребные колеса. А с началом навигации доставили и стали устанавливать на них небольшие паровые машины. Разнобойные, правда. Ну да что удалось закупить. Зато теперь средняя скорость перевозки грузов водой выросла в разы! И не только за счет паровых машин, мы еще и бакены ставим. Так что и ночью, бывает, грузы возят.

Но главное, я сумел запустить у себя производство нитей накаливания из вольфрама. Отрядил на это дело Андрея Горобца. Или, как его уже стали называть, Андрея Никодимовича. Степан ревнует немного, но я его осаживаю. По заслуге и честь. Кто новый режим открыть сумел? Кто ни гнева старшего брата не убоялся, ни моего недовольства, и честно повторял исследование раз за разом? Во-от! Андрей Никодимович Горобец это сделал. Значит, ему руководителем и быть!

Но Степана я тоже нашел, чем утешить. Запустили мы, наконец, производство синтетического каучука. Нет, катализатор Лебедева я, к стыду своему, воспроизвести пока не сумел. Потому пошел «кривым путем». В основе все равно была древесина. Из нее уже этиловый спирт делали, он у меня основой для всех синтезов был.

Кстати, я раньше-то думал, что с получением спирта всё просто. Обработал древесину серной кислотой, расщепил на короткие молекулы, а потом дрожжи засунул — и хорош, получил брагу. Отгоняй спирт да примеси.

Оказалось, что даже в этом времени процесс уже в несколько этапов вели. И разные микроорганизмы на разных этапах применяли. Одни дрожжи углеводы кушали, другие — лигнин, третьи — остатки доедали. Да и продукты разные получать можно. Спирт, конечно, основной. Но умели и ацетон получать, и бутанол. А надо — метан получали. Или, как мне один специалист в этом деле поведал, можно лимонную кислоту получить. Он, мол, давно в этом направлении работает, и если я «помогу материально», то есть — инвестирую в исследования, то можно будущие прибыли пополам поделить.

Я тогда крепко задумался, прикинул планы, а потом собрал всех этих специалистов и установил им приоритеты. Самым важным для меня была наиболее полная переработка сырья. Да, я планировал, что валить будут до пяти миллионов кубометров леса, но это — когда-нибудь, со временем. Да и большая часть этих объемов ко мне на сырье не попадет. Так что я заранее трясся над каждой тонной недополученного сырья.

Во вторую очередь, но не в ущерб первой задаче, надо было как можно более массовым сделать выпуск этанола, моего основного сырья. На третьем месте стоял метан. Были у меня на него широкие планы.

А все остальное, ацетон там или бутанол, получать только как побочные продукты. На моих предприятиях они и так будут получаться, причем в количествах куда больших, чем мне надо.

И вот если они эти мои задачи решат в полной мере и быстро, я и деньгами не обижу. И всем остальным разрешу заниматься. И даже в идейки их потом вложусь, денег не пожалею.

Так что спирта у меня было много. И для получения каучука я его потом дегидрировал на медном катализаторе. Любопытная реакция, когда я учился в МГУ, её считали невозможной. И моему другу, Вовке Романову чуть пару по его обожаемой органике не поставили, когда он с пеной у рта доказывал, что в Америке-де такой синтез открыли. Но оказалось, да, открыли и применяют на производствах.

Он непрост, но лучше традиционного пути тем, что помимо основного продукта еще и водород дает. А на водород у меня было много разных планов. Вот и пошел я этим путем. Ну а уж как из ацетальдегида дивинил получать, придумали ещё до Лебедева. Я не помнил сейчас, кто именно, Карл Бош, Фриц Габер или кто другой, но этого уже и не узнать. В этом мире этот синтез изобрел я, Юрий Воронцов!

С полимеризацией пришлось повозиться. Сразу понятно стало, почему тут с середины XIX века эксперименты ведут, а искусственный каучук получать не умеют. Но тут на моей стороне знание теории. Я просто знаю,