Книга Дедушка, не спи! - Евгений Башкарев

— Хочешь чаю?

— Пожалуй.

Она оставила меня в комнате и удалилась на кухню. Высидеть и минуты в одиночестве я не смог. Мне очень хотелось взглянуть на весь дом.

Кухня представляла собой еще более удручающее зрелище, чем комната. Внутри ощущался не только недостаток квадратных метров, но и золотых рук хозяюшек, которые должны хоть изредка заботиться о порядке и чистоте. Здесь все держалось на честном слове. Все шкафчики, вешалки, даже крепления вытяжки над плитой были выворочены из прогнивших стен. И казалось, стоит чихнуть, и все, что сейчас висит, посыплется на пол. Но Сабина совершенно это не замечала. В ее движениях не было никакой сентиментальности, словно девочка заранее знала, когда очередная скоба отколется от стены, и еще десяток тарелок разобьется вдребезги. Она сказала: «Мы к нему привыкли!» Привыкли до такой степени, что не замечали, как медленно дом приходил в упадок.

Из-за шума холодильника Сабина не слышала, что я нахожусь за ее спиной. Она поставила чайник на плиту, сняла кружки, налила в каждую столько заварки, словно передумала сегодня спать, повернулась к полочке, где стояли какие-то пузырьки, тюбики и лекарства и вдруг заметила меня.

— Ах!! — она шарахнулась в сторону и чуть не наступила на одну из четырех мышеловок, выставленных перед плитой, точно зенитно-ракетный комплекс.

— Извини, не хотел тебя пугать. Просто… хотел помочь принести кружки.

— Я и не напугалась! — выкрутилась она. — Добро пожаловать в нашу мини-кухню.

Сабина раскинула руками, длины которых почти хватило, чтобы достать от одной стены до другой.

— Любишь имбирь?

— Что это?

— Корень такой. Его в чай добавляют, чтобы согреться… и еще там для чего-то. Короче, мама говорит, мальчикам полезно.

Она дотянулась до пузырька с серым порошком, повертела его в руках, словно вспоминая, тот ли взяла. Никакой надписи на стекле не было. Сабина открыла крышку и понюхала содержимое.

— Ничем не пахнет, значит, оно. На самом деле он чем-то пахнет, но запах сложно уловить.

Она насыпала мне в кружку ровно половину того, что имелось в пузырьке.

— Не много?

Я решил, что девочка проводит очередной эксперимент.

— Возьми сахар и иди в комнату. — Она протянула мне сахарницу. — Чайник уже закипает.

Стол был чистым. Я поставил сахарницу на середину, а сам сел у двери.

Один-единственный стол был для них и обеденным, и письменным, и тем столом, за которым они прихорашивались: Сабина — чтобы казаться старше, а мама — чтобы казаться моложе. Их дом был меньше нашего, зато у них имелось большое окно, выходящее на пустырь. Сейчас было темно, и вдалеке виднелась гряда фонарей, охраняющих окольную дорогу.

Когда Сабина принесла чай, я услышал гудение комара над ухом и вдруг вспомнил про форточку.

— Ты не закрываешь окна на ночь?

— А зачем?

— По утрам бывает холодно.

— Я укрываюсь теплым одеялом. Для тебя тоже есть одеяло, так что не волнуйся. И постельное белье я сегодня поменяла. Заранее знала, что не останусь одна.

Я усмехнулся.

— Круто получилось. Ты спасла меня от уроков.

— А ты меня от скуки. Знаешь, я хотела тебе сообщить кое-что, пока ты не убежал от меня к своим друзьям.

Я подумал о маме и вспомнил:

«Пока не исправишь оценки — никаких прогулок!»

— Я никогда не убегал от тебя к своим друзьям. Просто Рамилка иногда обижается. Наверное, если он узнает, что мы целую ночь пробыли вместе, не будет общаться со мной недели три.

— Твой друг — обидчивый, самовлюбленный и завистливый эгоист, — высказалась она.

— Есть в нем что-то такое. Но у него есть много хороших сторон. Он очень отзывчивый и инициативный…

— Я не хотела жаловаться на твоих друзей, — перебила она, — но после похода в тот дом у меня появилось странное ощущение, что Рамилка за мной следит.

— Ты серьезно?

— Да! — она поставила кружку на стол. — Последнее время я слишком часто вижу его за своей спиной. А два дня назад, уже по темноте, я одевалась на дискотеку и вдруг увидела, что кто-то смотрит в окно. На пустырь никто, кроме вас, не ходит, поэтому я накинула куртку и выбежала во двор.

— И что?

— Это был он! — Сабина надулась. — Исчез он, конечно, как пуля. Даже быстрее. На пустыре я уже никого не нашла. Не было ни одного костра и ни единой души, зато я услышала, как кто-то вылетел на дорожку и со всех ног бросился в сторону угла.

— Разве это подтверждает, что за тобой подглядывал Рамилка?

Сабина подняла голову.

— А разве нет!? Для меня подтверждает! Когда я вышла на дорожку, ничего уже не было видно. Фонари не горели! И тогда я вернулась назад, на пустырь. Меня чуть удар не хватил после того, что я там увидела. Этот дебил подглядывал за мной не в первый раз! Полянка напротив моего окна была не только вытоптана, но и замаскирована, как медвежий капкан. Он сделал там шалаш. Всего в пяти метрах от моего дома! Вытоптал кружок, накрыл ветками и наблюдал. И сколько он так за мной наблюдал, боюсь даже представить!

Сабина злилась. От недовольства она позабыла о чае, который наверняка помог бы ей успокоиться. Ее волосы, собранные в конский хвост, разметались по плечам. Девочка выдохнула, как только слова закончились, и выпила сразу полкружки.

Я представил, как Рамилка подглядывает за Сабиной, пока та, ничего не подозревая, переодевается в своем доме, и ничего, кроме зависти, не почувствовал. Я знал, почему он это делает. Даже знал, почему подсматривает за ней один. И все-таки с его стороны это было гнусно. Подглядывание за девочками представляло огромный интерес и для меня, и для Владика. Такими вещами мы привыкли делиться друг с другом, и вдруг выясняется, что Рамилка оказался хитрее всех!