Книга Ангел Тьмы - Феликс Эйли

экзоскелет повторил её движение. Хотя в нём она двигалась медленнее, чем обычно, девушка чувствовала себя в броне спокойно. Дёргая руками и ногами, она вышла из комнаты Люциуса, а сам творец экзоскелета внимательно проводил её взглядом.

В коридоре квартиры двадцать восемь царила суета – Невидимые готовились к предстоящей битве.

– Рихард, Молния, охраняйте дом и ждите дальнейших распоряжений, – командовала Арабелла, – Стиратели, идите со мной к чёрному входу!

Молния и Ясперс быстро направились к выходу из квартиры. Высокие Стиратели, грохоча и хрюкая, медленно пошли в противоположную сторону, тяжело поднимая металлические лапы. Осталась лишь Нелли. Она стояла в экзоскелете рядом с Арабеллой, и ей овладело желание сражаться и мстить.

– Я заберу доктора Грабовски и укрою его здесь, – сказала Левски, – а ты приготовься встретить сопротивление врага.

– Да, Арабелла, – обычно застенчивая Нелли стала недовольной и сердитой.

Аэроплан нёсся над улицами Последней Надежды, приближаясь к южному району города.

– Смотри! Это наша школа! – крикнула Изабелла.

– Да! Да! – ответил ей Эрнст.

И правда – в темноте проступали прямоугольные очертания оставленной на ночь школы, где учились близнецы.

– Представь, что мы прилетим на урок Гаритос на самолёте! – сказал Брат.

– Вот Коссак лопнет от зависти! – согласилась Сестра.

– А где-то там наш дом, – задумался Эрнст.

Изабелла посмотрела вправо – там, где-то вдалеке, находился их родной дом. И спали мама и папа, совершенно не подозревая о надвигающейся опасности… Сестра хотела повернуть направо, но взяла курс налево – в сторону тюрьмы. Аэроплан минул школу, пролетел над крытым рынком, а затем – мимо строго классического здания Парламента. И уже через минуту оказался у тюрьмы, которая представляла собой многоэтажную кирпичную коробку с охранными вышками по углам. Изабелла обнаружила, что самолёт готов врезаться в стену, и движением профессионального лётчика отвела его в сторону.

– Сядем на улице? – спросил Эрнст.

– Ну, а где же ещё! – ответила Изабелла. Со всех сторон были дома, и она не знала, где ещё можно посадить аэроплан.

Сестра и Брат сделали несколько кругов над освещённой фонарями улицей, примыкающей к площади перед Парламентом. Снижаясь, Изабелла посадила самолёт прямо посреди дороги, чуть не врезавшись в фонарный столб.

– Вот так, – сказала она.

– Стоять!

– Стрелять будем!

Лучи прожекторов на вышках упали на аэроплан. Из тюремного здания выбежали несколько гвардейцев д’Обстера в тёмно-синих мундирах. Стражники открыли огонь из винтовок, а Эрнст и Изабелла быстро спрятались за корпусом из прочного мэрхенландского металлопластика.

– На счёт «три», – тихо сказал Брат.

– Раз! – начала отсчёт Сестра, – два! Три!!!

Близнецы молнией выскочили из кабины и сразили гвардейцев небольшими зарядами фиолетовой силы из рук. От магии охранники размякли и повалились на брусчатку.

– Надеюсь, мы их не убили, – удручённо произнёс Эрнст.

– Нет вроде, – Изабелла посмотрела на стражников, но не смогла ничего определить, – теперь мы должны найти Грабовски.

Быстро отстегнув посохи от самолёта, близнецы приблизились к однотонной, тяжеловесной стене тюрьмы. Перед Сестрой и Братом тянулась целая вереница окон с решётками. Весь город знал, что д’Обстер держал в этом месте особо опасных «магов-демонопоклонников» и прочих врагов народа Последней Надежды.

– Может, зайдём внутрь и там посмотрим? – предложил Эрнст.

– Не вариант – они закрылись у входа и наверняка окопались там, – Изабелла бросила взгляд на отдаляющуюся входную дверь.

Они шли вдоль стены, заглядывая в высоко расположенные, зарешёченные окна.

– Похоже, он тут, – сказал Брат, остановившись у одного окна, – я увидел знакомую лысину.

Вслед за ним Сестра поднялась на цыпочки и согласилась.

– Только как мы туда доберёмся? – задумался он, – у входа, должно быть, полно охраны.

– Вспомним урок старины Люциуса, – ответил она.

Эрнст довольно усмехнулся. Он подошёл к решётке и коснулся её посохом. Аметистовое навершие не ударилось о кирпичную кладку, а, наоборот, пронзило её, словно нож – масло. Следом сквозь стену прошёл и сам Эрнст. Холод внутри стены охватил его тело, а затем отпустил, когда Брат оказался в тюремном коридоре. Эрнст поднял руку и жестом позвал Изабеллу через решётку. Сестра последовала его примеру и беспрепятственно прошла сквозь стену, как будто кирпичей вовсе и не существовало.

Камера производила неприятное впечатление – в ней было темно и сыро, а стены покрылись грязью и паутиной. Похоже, в тюрьме редко убирались. За решётчатой дверью виднелся коридор, на стене которого тускло горел электрический светильник. По полу ползали пауки, но Изабелла больше не боялась их после победы над Арахноктопусом.

– Антуан… Элеонор… это вы? – послышался мужской голос.

Он был тихим, хриплым и ослабевшим. Изабелла и Эрнст повернулись к одной из грубых кирпичных стен камеры. Грабовски внимательно смотрел на близнецов, лёжа на нарах. Некогда импозантный доктор теперь был одет в рваную и грязную тюремную робу. Он выглядел обессилевшим и почти не походил на себя прежнего, а взгляд его прежде ясных глаз, в которых сейчас отражался огонь от маленькой свечки на столике, был полон мольбы и отчаяния.

– Да, это мы, – сказала Изабелла, – мы пришли спасти вас, доктор Грабовски.

– И как он нас узнал? – недоверчиво покосился Брат.

– Он знает, что мы – это мы, вот и узнал, – догадалась Сестра.

– Быстрее! нам нужно бежать отсюда! – поторопил Грабовски, – меня принесут в жертву демону!

– Сейчас мы вытащим вас, – пообещал доктору Эрнст.

Брат и Сестра навели посохи на замок, который висел на двери, и выстрелили. Он резко вылетел, и дверь открылась. Грабовски зашевелился на нарах.

– Вам помочь? – сочувствующе спросила Изабелла.

– Не нужно – я ещё не до конца издох, – махнул рукой доктор.

Грабовски с трудом поднялся и засеменил к выходу из камеры.

– О, вот теперь я на свободе, – вздохнул он, вскинув руки, – я премного благодарен и не знаю, чем вам отплатить.

– Доктор Грабовски, – начала Сестра, – пожалуйста, скажите нам, где сейчас находится Вельзевул?

– О, вы знаете о Хозяине? – немного удивился Грабовски.

– Он тебе хозяин, значит? – насмешливо спросил Брат.

– Нет, нет –