Книга Невеста. Последнее задание Энди - Виктория Серебрянская

постояла немного в раздумьях. А потом решительно повернулась в сторону Наташиной двери. Почему я выбрала именно Мазур, а не Юлию, с которой у меня были более доверительные отношения? Я и сама не знала ответа на этот вопрос.

Найти Наташину дверь было делом техники. Так как моя собственная была самой последней по коридору, рядом с выходом на роскошную террасу, то Наташина комната могла располагаться только с одной стороны. Я отсчитала три двери и постучала в четвертую.

Наташа не открывала достаточно долго. Я даже постучала повторно. Хотя в голове уже крутилась неприятная мысль, что дочка капитана могла уснуть. Или принимать ванную.

Дверь открылась, когда я уже почти развернулась, чтобы постучаться к Юлии. И то, открылась не до конца, а только чуть-чуть. В образовавшуюся щелочку выглянула испуганная хозяйка помещения.

– Это ты! – В голосе Наташи слишком явственно, чтобы его проигнорировать, звучало облегчение.  – Входи. Что-то случилось?

– Нет. Почему ты так решила? Ты поэтому такая испуганная?

Наташа смутилась и, закрывая за мною дверь, опустила глаза в пол:

– Нет. Просто я предположила, что что-то произошло. Ты же ко мне просто так никогда не приходила. А испуганная потому, что мне почему-то показалось, что это пришли Леруа с Моретти. Не хочу с ними связываться. Они в последнее время какие-то ненормальные.

Наши примы в последние пару дней перед прилетом были какие-то чересчур нервные. Возможно, на них повлияло происшествие с Анной Роузмэн. Ведь одна из них частично была виновна в произошедшем с внучкой американского президента. И не важно, что срыв у девушки произошел по совсем другой причине. Официальной причиной был скандал в столовой. Возможно, красотки никак не могли поделить даже между собою аргольских холостяков. Так или иначе, понять опасения Наташи я могла.

Комнаты Наташи мало чем отличались от моих. Разве что цвета отделки, да кое-какие элементы декора отличались. В целом же, все было почти одинаковым.

Я прошлась по гостиной. И испытала некоторое неудобство. Кругом в беспорядке валялись вещи. В отличие от меня, Наташа отнеслась к вопросу заселения ответственно. И планомерно опустошала свои чемоданы. На столике лежал планшет и валялась россыпь косметики. У дверей в спальню прямо на полу стояло несколько пар обуви. Очевидно, девушка несла ее в спальню, в шкаф, когда я постучалась в дверь. Поскольку я была настойчива, Наташе пришлось бросить обувь там, где ее застал повторный стук. Возле дивана стоял раскрытый, но еще не разобранный чемодан с ворохом разноцветных тряпок. Скорее всего, одежда. А на самом диване горкой лежало белье. Мне окончательно стало неудобно.

– Я смотрю, ты еще не распаковала чемоданы. Хочешь, помогу?

Я обозревала хаос в комнате, и за Наташей не наблюдала. Но все же заметила, как он отвела глаза.

– Нет-нет! Что ты! Я сама!

Я пожала плечами.

– Ну ладно. Я хотела, как лучше. Раз ты еще не распаковалась до конца, то я пойду. Не буду у тебя отнимать время. Загляну, когда освободишься.

Наташа поспешно метнулась к двери, открывая ее. А я несколько опешила. Что происходит? Перед тем, как выйти в услужливо распахнутую дверь, я еще раз обвела взглядом комнату. Вроде бы все нормально. Только почему Наташа так странно себя ведет? Я посмотрела на девушку в упор:

– Наташа, у тебя точно все хорошо? Ты ведь помнишь, кто я?

Наташа нервно кивнула в знак согласия.

– Хорошо. Тогда знай: ко мне ты можешь обратиться с любой своей проблемой. В любое время дня и ночи. Я обязательно тебе помогу. Просто знай это. Хорошо?

Наташа опять кивнула. И как подтверждение ее согласия из комнаты донеслось мурчаще-рычащее:

– Умммрррр!

Под моим внимательным взглядом Наташа медленно побелела. В ее расширившихся глазах мелькнул страх.

– Энди, это…

– Меня зовут Анна! Наташа, не забывайся!

Окрик получился гораздо более резким, чем я хотела бы. И девушка угрюмо потупилась. Я вздохнула. Меньше всего на свете мне хотелось бы кого-то из невест обидеть. Даже склочная стерва Леруа не заслуживала, чтобы я на нее повышала голос. Шагнув к Наташе, я попыталась ее обнять. Девушка не сопротивлялась. Но в моих руках была как деревянная.

– Наташа, прости, я не хотела тебя обидеть или унизить. Но, если это то, о чем я думаю, у нас у всех очень большие неприятности. Ты не могла не знать о пунктах договора касательно любой живности…

– Эн… Аня, он совсем-совсем безобидный! Я помню про договор! Но я, как увидела его в коридоре корабля, у дверей в свою каюту, просто не смогла отнести папе! Папа бы его уничтожил! Я не смогла! Он такой… такой… вот сама посмотри!

Наташа вцепилась мне в руку и с неожиданной силой потащила к дивану. Впрочем, я не сопротивлялась. Только дверь зацепила рукой, чтобы та закрылась. Не нужны нам сейчас чужие глаза.

Подтащив меня к дивану, Наташа бесцеремонно разворошила горку белья. Из-под кокетливого бюстика с игривыми розовыми бантиками блеснули два огромных печальных глаза. А в следующий миг, раньше, чем я успела хоть что-то осознать и предпринять, капитанская дочка схватила на руки огненно-рыжий меховой ком и ткнула мне прямо в лицо.

Мне хватило выдержки не вздрогнуть и не отшатнуться. Но при виде чудовищной твари с картинок Дарси, уютно расположившейся в ладонях девушки, по моему позвоночнику пробежал холодок.

Существо было небольшим. Не больше двухмесячного котенка. Рыже-оранжевой кляксой оно растеклось по Наташиным ладоням. Выделялись только огромные печальные глаза-озера. Ни носа, ни рта, ни ушей я не заметила. Сплошной мех. Яркий, огненный, искрящийся. Он призывно дрогнул и встопорщился, когда существо издало свое очередное: «Умммрррм!» Словно приглашал погладить.

Наташа просяще заглядывала мне в глаза:

– Видишь, Ань, он совсем-совсем безобидный! Не надо его уничтожать! – И, шмыгнув носом, добавила: – Он, наверное, и сам скоро умрет.

Я встрепенулась:

– С чего ты решила?

Наташа прижала меховой комок к груди, бережно баюкая, как самое родное существо, и горестно вздохнула:

– Да не ест он ничего уже который день! Чем я его только не пыталась накормить. А он только мурчит и об руки трется.

Моя, уснувшая было, настороженность снова подняла голову. Если ничего материального не ест, значит, питается чем-то другим. Неужели все-так энергией?! Решение я принимала меньше секунды.

– Ну-ка!

Я протянула руки, чтобы взять существо и рассмотреть поближе. Ожидала всего, чего угодно: укусит, удерет, атакует. Готова была защищать Наташу даже ценой своей жизни. Но…

Огненный кусочек меха доверчиво