Книга Легендарные герои военной разведки - Михаил Ефимович Болтунов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Казалось бы, и для корабля обычное стандартное задание: на максимально возможное расстояние подойти к берегу, спустить надувные лодки, погрузить в них разведчиков… Но вмешалась погода. Уже с вечера море заштормило, а ко времени выхода «Маныча» шторм набрал силу в шесть баллов. В такую погоду не до высадки разведгруппы. Но начальник разведки Черноморского флота генерал-майор Намгаладзе «Маныч» не отозвал.
К счастью, ветер был с берега, осадка у шхуны незначительная, и Калинину удалось-таки отправить разведгруппу на берег. Диверсанты успешно высадились, обманули бдительных пограничников, которые на этих учениях работали против флотских, и уже через час шифровка ушла в штаб флота. Говорят, генерал Намгаладзе с гордостью докладывал начальнику штаба флота: вот, мол, при такой штормовой волне сумели высадить на берег разведгруппу.
Трудно сказать, так ли обстояло дело, или это просто флотская байка, но лейтенант Калинин, как командир корабля, постоянно бывал у легендарного начальника разведки флота. Служба обязывала. Ведь на те же обычные увольнительные записки для матросов следовало поставить печать. На корабле своей печати не было, она только у генерала. Что ж, как говорят во флоте, Валерий Петрович «гладил шнурки» и в штаб. В приемной обычно толпился флотский люд. Генерал был крут, по-грузински горяч, и потому, увидев Калинина, офицеры не раз просили лейтенанта: «Ты еще молодой, зайдешь, глянь, как там настроение у генерала». Заходил. А у генерала, как ни странно, всегда было хорошее настроение и доброе отношение к лейтенанту. Впрочем, говорят, далеко не всем везло.
Так вот, возвратившись с тех самых «штормовых» учений, командир «Маныча» задумался. Хорошо, конечно, что их не «ущучили» погранцы. Непогода помогла, да и везение конечно.
Шторм есть шторм, а если тихой ночью придется подходить к берегу? Да ведь его шхуну будет за пять верст слышно. Бум-бум, бум-бум… Дизель одним словом. Какая же тут скрытность?
Поделился своими сомнениями с другими офицерами. Те поглядели на него, как на чудака: «Ну ты даешь, Валера, до тебя ходили на этом дизельке и после тебя ходить будут. Ничего тут не изменишь. Ты командир, а не конструктор кораблей. Вот пусть они и ломают голову».
Однако Калинин не согласился с коллегами. «Пока конструкторы ломают голову, мы ее вовсе сломать можем. И сами погибнем и задачу не выполним», — решил он.
Что и говорить, рассуждал лейтенант правильно, только вот что дальше. Стал думать, как «утихомирить» дизель. И так прикидывал и этак. Ничего не получалось. «Тихим» он мог стать, только когда молчал, то есть не работал. Но однажды ночью пришла разгадка. Он конечно не вскочил с кровати с криком «Эврика!», а засел за бумаги. Рисовал, чертил, измерял, высчитывал, однако вскоре понял: его знаний для перестройки корабля маловато. Собрал свои записи, чертеж и двинул в технический отдел флота. Там его внимательно выслушали и… поддержали.
Вскоре «Маныч» имел две трубы — одна выходила наверх и «бухтела» на пять миль вокруг, а вторая была смонтирована таким образом, что выхлоп уходил ниже ватерлинии. Теперь при подходе к берегу «Маныч» «бухтел» в море. Так он стал самой «тихой» и скрытной посудиной разведотдела Черноморского флота.
На нем лейтенант Калинин прослужил полтора года. Летом 1953-го его назначили командиром разведывательного корабля «Аргун». Тоже переоборудованное рыболовецкое судно, но уже водоизмещением 500 тонн, с экипажем в 50 человек. Две трети из которых составляли специалисты радио— и радиотехнической разведки.
Здесь служба была иная. «Аргун» надолго уходил в море. «Слушали» главного противника — 6-й флот США. Работали так же по Турции, как члену НАТО и союзнику Америки.
За одну из таких спецопераций командир разведывательного корабля «Аргун» старший лейтенант Калинин получил ценный и очень памятный подарок от командующего флотом — охотничье ружье.
А задача состояла в следующем — вскрыть систему турецких радиолокационных станций ближнего обнаружения.
Вышли ночью. Передвигались в нейтральных водах. Разумеется на противоположном берегу включались радиолокационные станции. Но это были турецкие станции дальнего действия. Они «Аргун» не интересовали. В то же время срабатывала соответствующая аппаратура на корабле. И «Аргун» ложился лево на борт, форсированно шел в сторону берега. Через некоторое время включались станции ближнего действия противника. А собственно этого и добивались наши моряки. Корабль вновь уходил в нейтральные воды.
Через некоторое время «Аргун» повторял свой маневр. Так всю ночь маневрировал он, то приближаясь к турецкому берегу, то уходя от него. Задачу свою экипаж выполнил, за что командир и получил столь достойную награду.
Однако самая сложная разведывательная операция у командира «Аргуна» была еще впереди. За эти годы у Валерия Калинина случалось всякое. Служба есть служба. Однажды в тумане едва не выскочил на болгарский берег и в рыбацких сетях застревал, но все, что произошло с ним «в походе на Зонгулдаг», не может даже близко сравниться с предыдущими самыми трудными и опасными заданиями.
Операция проводилась днем. На море штиль, видимость, как говорят моряки, «миллион на миллион». «Аргун» поднял пятизначный семафор по международному коду. Правда, даже самому опытному моряку вряд ли удалось бы разобраться в том, что семафорил корабль.
«Аргун» на полному ходу входит в территориальные воды Турции и следует курсом на Зонгулдаг. Операторы слушают эфир. Но тревоги нет, в радиосетях тишина.
На корабле в это время находится несколько офицеров из штаба флота. Кто-то пытается подсказать командиру, мол, право на борт. Но Калинин пусть и старший лейтенант, но командир. Значит, только вперед!
Сегодня, спустя более чем полвека, капитан 1-го ранга Валерий Петрович Калинин считает, что это была авантюра молодого командира корабля. Ведь навстречу ему могли выслать торпедные катера, поднять авиацию. А если бы заглох двигатель…
Однако, когда я задаю вопрос, как с расстояния в 12 морских миль нейтральных вод сфотографировать турецкий берег, чтобы на нем разглядеть орудийные установки (а именно такая задача стояла перед командиром «Аргуна»), он не находит ответа. Выходит, Калинин нашел единственное решение в сложившейся обстановке. Пусть и авантюрное.
…В приборы уже хорошо виден турецкий берег. На набережной прогуливаются люди. И вдруг двигатель корабля глохнет. «Аргун» по инерции идет в сторону турецкой базы.
Командир срочно вызывает механика на мостик.
— Что с двигателем?
— Да мы вот решили проверить…
— Ты видишь, — указал Калинин на приближающийся турецкий берег.
Механик взглянул вперед, побледнел и кубарем скатился вниз. В следующую минуту двигатель пытаются запустить. Несколько хлопков… и тишина. «Ху-ху-ху» — и вновь тишина. И наконец с третьего раза машина «схватила». Сразу звучит команда: «Право на борт!», и «Аргун» уходит в сторону моря.
Вспоминая об этом случае, Валерий Петрович сказал:
