Книга Своенравная вдова - Никола Корник

Мартин наблюдал за ее действиями.

— Письмо от него?

— Нет, — медленно проговорила Джулиана. — Оно подписано некой Мэрианн.

Маркиз со звоном уронил нож, и к нему направился лакей, чтобы поднять упавший прибор. Джулиана посмотрела на отца. Он стал белее бумаги, и Беатрис протянула к нему руку. Джулиана заметила, как Эми вопросительно взглянула на Джосса.

Она нахмурилась.

— Что такое? Я должна?..

В этот момент дверь открылась, и снова вошел дворецкий.

— Милорд, прибыл мистер Криви, приходской констебль. Он просит прощения, что явился в такой ранний час, но говорит, что у него очень срочное дело. Мне попросить его подождать?

Маркиз кинул на стол салфетку.

— Нет, Эдгар, мы встретимся с мистером Криви прямо сейчас. Проведи его в голубую гостиную.

Они все перешли в указанную комнату, и Эдгар пригласил туда же констебля.

— Прошу прощения, что помешал вам, милорд, но я подумал, что должен сообщить все как можно скорее. Ужасное дело случилось, милорд, совершенно ужасное! У нас в Эшби-Теллант не было ни одного убийства за все время, что я здесь служу! — Констебль трясся так, что казалось, его вот-вот хватит удар. — Да еще убитый не наш, не местный!

— Убийство, — медленно проговорил маркиз. — Вы нас очень заинтриговали, мистер Криви. И кто же этот несчастный?

— Джентльмен, который остановился в «Перьях», милорд. Видимо, приехал из Лондона.

— Ну, это лучше, чем кто-то из местных, — высказалась леди Беатрис. — Только чужак мог поступить так неделикатно — допустить, чтобы его убили практически у нас на пороге!

— Да, очень невоспитанно, — согласился маркиз. — Надеюсь, вы уже расследуете это дело, мистер Криви?

Констебль уныло кивнул.

— Оно не представляется сложным, милорд. Джентльмен, которого, судя по найденным при нем бумагам, звали… — он сверился со своим блокнотом, — мистер Мешем, проживал в «Перьях». Вероятно, он возвращался в Лондон и был у нас только проездом. Вы его не знали, милорд?

Маркиз медленно покачал головой.

— Никогда не встречал такого, — ответил он.

— Очень хорошо, милорд. Да это и было маловероятно, я думаю. — Криви покачал головой. — Мистер Мешем путешествовал не один. Кажется, с ним была леди.

Он снова затряс головой, возмущенный аморальностью мужчин вообще и мистера Мешема в частности.

— По словам Кавано из «Перьев», это была тихая леди. Не похожа на проститутку. Хотя кто знает. За такими тихонями надо смотреть в оба.

— А что, собственно, произошло? — ровно и спокойно поинтересовался маркиз.

— Понимаете, сэр… — Констебль нервно глянул в сторону женщин. — Кажется, они там развели шуры-муры, если вы понимаете, о чем я.

Маркиз свысока глянул на него.

— Едва ли. Боюсь, вам следует выразиться поточнее, Криви.

Тот покраснел.

— Амурное баловство, милорд. Между джентльменом и леди.

− О.

— Вот только потом что-то пошло не так. — Констебль несколько нервно начал листать страницы блокнота. — Труп — я имею в виду мистер Мешем — был найден совершенно голым, милорд. Во рту у него был кляп, а сам он лежал распластанным на спине, привязанный за все четыре конечности к кроватным столбикам. На каминной полке стоял сосуд с перышками и…

— Я думаю, нам достаточно подробностей, Криви, — сухо перебил его маркиз. — Могу ли я поинтересоваться причиной смерти?

— Удушение, милорд. Кляп… — мистеру Криви явно было очень неловко, — кляп во рту был слишком плотный, милорд. У бедного джентльмена глаза чуть не вылезли из орбит от попыток освободиться и вдохнуть воздуха. Но он был слишком крепко привязан и…

— Спасибо, Криви, достаточно, — безжалостно оборвал его маркиз. — Думаю, мы уже представляем себе картину. Как вы сами сказали, случай довольно простой. А его спутница? Эта леди?

Криви вздохнул:

— Сбежала, милорд. И след простыл. Еще вчера забрала себе карету джентльмена и его лошадей и заявила, что мистер Мешем просил его не беспокоить, поскольку ему надо поработать с документами. Она сказала, что он наймет лошадь и поедет в Лондон верхом. Кавано ее отпустил, ему и в голову не пришло… — Криви пожал плечами. — А утром он заглянул в номер спросить, нужен ли джентльмену завтрак, и обнаружил его мертвым!

— Как вы думаете, Криви, есть ли шанс ее отыскать? — спокойно поинтересовался Джосс.

— Ни единого, милорд. Кавано даже имени ее не знает, только запомнил, что у нее каштановые волосы. А другой свидетель говорит, что у нее волосы были светлые. Никто не может ее толком описать, она была такая невзрачная. Как я уже сказал, за такими тихонями…

— Достаточно, спасибо, Криви, — сказал Джосс, поймав взгляд отца, и поднялся, чтобы проводить констебля до двери. — Сообщите нам, если еще что-нибудь выяснится.

— Конечно, милорд. — Криви понял намек и неловко поклонился. — Прошу прощения, леди.

Дверь за ним закрылась, но все молчали, пока Эдгар не закрыл за Криви входную дверь.

— Убит своей собственной шлюхой, — наконец произнесла леди Беатрис, в ее голосе звучало явное удовлетворение. — Как поэтично. И как точно ему подходит.

Джулиана развернула письмо и стала читать.

«Моя дорогая Джулиана.

Это письмо не является письменным признанием, но, если тебе понадобится, ты можешь его использовать в этом качестве. Я оставляю это на твое усмотрение. Клайв Мэссингем, наверное, тебе рассказал, что сменил имя, живя в Италии, поэтому я сомневаюсь, что правда когда-нибудь выйдет наружу. Я надеюсь, что не выйдет. От этого не было бы никакой пользы. Теперь он мертв, и к тому времени, когда ты получишь это письмо, я уже буду далеко.

Мэссингем нашел меня в Италии несколько месяцев тому назад. Прошло больше двадцати лет с тех пор, как он меня бросил, но считал, что я буду рада — или даже счастлива — возобновить знакомство. Он, естественно, ошибался, но у него всегда было раздутое самомнение. Похоже, что для подобных мужчин это обычное дело. Но я отклонилась от темы.

Я уже собиралась выкинуть его из дома, но он заговорил о тебе — как два года назад он тайно сбежал с тобой, женился и потом бросил тебя в Венеции. И он очень гордился этими ужасными поступками.

Сначала я не поверила своим ушам. Причинить столько страданий моей девочке… Я и так очень переживала, что никак тебе не помогаю, а тут этот тип с гордостью рассказывает, сколько невыразимого зла он тебе причинил… Я чуть не сошла с ума, и, будь у меня под рукой оружие, я бы тут же покарала его за все, что он натворил. Я не знаю, сколько времени длилось это состояние и можно ли было понять его по моему лицу. Но когда гнев схлынул, я поняла, что Мэссингем так и продолжает говорить, совершенно не замечая моих эмоций.