Книга Академия - Дмитрий Васильевич Колесников

не силен был, я тебе гарантирую.

— И что?

— А то! Одной ногу удалили, вторая месяц дома пролежала, а третий вообще магии сейчас боится.

— Это тоже в личном деле было?

— В ЗАКРЫТОМ личном деле. Ты ничего не знаешь, понятно?

— Пфф…

— Габи?

— Думаешь, он и меня в больницу отправит?

— Если до дуэли дойдет? Уж постарается! Ты же слышала, как он с Креспо разговаривал? Да и на Арене он не стесняется, сама знаешь. Ты хоть раз у него смогла выиграть? Что молчишь?

— Дельгадо никогда трусами не были.

— Причем тут трусость?! Если он не прав, то я сама ему глаза выцарапаю! Но ты сама для себя реши, кто из вас прав.

— Мне надо подумать…

— Габи, если узнают про закрытую секцию…

— Я же слово дала, Ирэн. Спасибо за доверие, я это не забуду. Пойду я, надо подумать.

Глава 19

Сижу в кресле, пью сок. Графин с соком стоит на столе, стол и кресло — в гараже. Передо мной на узком подъёмнике-стенде стоит моя прелесть. Сегодня вставил двигло в раму, подсоединил выхлоп, и подключил питание. Хотел завести, но от волнения руки затряслись, и я сделал перерыв. Мопед мы делали с Евой, мотоцикл — с Люси и Марией Фернандес, машину — вообще всем колхозом. А вот это — только мое. Все расчеты, все, что только мог вспомнить и вставить… Заднего колеса ещё нет, передняя вилка и кардан лежат отдельно, но это мелочи. Это просто надо пару гаек закрутить. Вот посижу, и закручу. И все…

— Господин Каррера?

Фернандо Кано. Ему что надо? Хотя…

— Заходи, Фернандо! Посмотри, что получилось.

Кано у меня за снабженца. Я бы и сам нашел, что мне надо, но он на МС работает, и связи нужные у него есть. Только что это он ко мне так официально, мы уже давно на ты…

— Господин Каррера, к вам гостья.

— Ко мне? Кто?

Неужели Ноа? Она ведь через неделю должна прилететь. Откуда она знает, где я живу?

— Госпожа графиня Габриэла Дельгадо.

— Кто?! Где она?

— Я проводил ее в гостиную.

— Черт. Что она тут делает? Как она нашла, где я живу?

— Найти ваш адрес не проблема, сударь. А вот что она тут делает… Одета она очень официально.

Даже так? Она что, Вызов мне принесла? Хотя, о чем это я, этим не она должна заниматься, а секунданты. Официально, значит, одета? А я в рабочей робе, с пятнами масла, и руки все заляпанные. Может так пойти, я же хам деревенский, мне можно?

— Я переоденусь, и выйду, господин Кано.

Фернандо одобрительно кивнул на мой тон, и вышел. Даже на стенд не взглянул! Ладно, попросишь у меня прокатиться… Я бросился в ванную, отмывать руки. Получалось не очень, но вроде бы явных пятен нет. Дальше — одежда. Школьная форма тут не пойдет, а вот костюмчик, который сидит, будет кстати. Ну как я? В зеркале отразился молодой человек с вопросительным выражением лица. Нет, вопрос убрать, а вот эту маску спокойствия — надеть. Сколько времени прошло с момента появления Кано? А, неважно. Пойдем, послушаем, что нам скажет госпожа графиня.

— Госпожа Дельгадо.

— Господин Каррера.

И что дальше? Стоим, смотрим друг на друга. Дельгадо одета и впрямь — официально. Песочного цвета костюм, ослепительно белая блузка, или рубашка, с красным галстуком. На лацкане пиджака — герб Дельгадо в графском обрамлении, то есть рисунок заключён в изображение щита, а над щитом графская корона. Волосы лежат один к одному, и на лице каменное выражение. Но вот в эмоциях… Такой коктейль, что я даже растерялся, как его обозначить.

Тем временем, Кано, который замер столбом, ожил:

— Я могу предложить вам напиток, госпожа графиня?

— Вишневый сок, пожалуйста, — перевела на него взгляд Габриэла.

Фернандо налил сок в бокалы, и на разносе подал его гостье. Посмотрел на меня, я кивнул, и тоже принял бокал. Так, что-то надо говорить, наверное. Вот только Фернандо…

— Спасибо, господин Кано, вы можете идти.

Кано поклонился, и исчез за дверью. Я повернулся к Габи, и сказал, указывая на кресло:

— Прошу вас, присаживайтесь. Что-то случилось, госпожа графиня?

Габи поставила бокал на столик, выпрямилась по стойке смирно, и отчеканила, глядя мне в глаза.

— Господин Каррера, я приношу свои извинения за те слова, которые вы услышали от меня сегодня после школы. Мое поведение в последнее время было недостойно дворянки и ученицы Имперской Академии. Если вам недостаточно моих извинений, мы можем разрешить наши противоречия на дуэльной площадке. Но даже после дуэли я не буду считать вас своим врагом, и постараюсь сделать все, чтобы завоевать ваше уважение.

Ну ни… Это… Это было… Сильно! Я стоял и смотрел на порозовевшую графиню. Так вот что у нее за эмоции через край бьют! Да уж, не зря Дельгадо — род воинов. Извинения перед деревенским хамом? Хм…

— Вы больше не считаете меня деревенским хамом, госпожа графиня?

— Я не считаю себя вправе судить вас, или кого-то другого, сударь. В Академии мы все равны.

— Мне все же хотелось бы уточнить, госпожа Дельгадо. Либо я хам, и вы признаете, что это вас устраивает, либо вы меня хамом не считаете.

— Я не считаю себя вправе судить ваше поведение, так как и сама вела себя не самым лучшим образом.

Почему такая резкая перемена? Расстались мы с ней врагами, это точно. И вот, спустя всего — сколько, три часа — извинения? Почему? Что на нее повлияло? Передумала, испугалась? Не поверю, Габи не из робкого десятка. Тогда что? Я обдумал ее ответ. Потом обдумал его ещё более тщательно. Меня на разговор с ней подбил Мартин, а с ней говорила Ирэн? Ирэн… Ах вот оно что!

— Ирэн разболтала о моей родне, — вздохнул я, и по эмоциям и глазам понял, что попал в точку. — Вот ведь кошка любопытная, не смогла удержаться… И вы, госпожа Дельгадо, решили пожалеть деревенского дурачка, который лишился памяти?

— Я никогда не считала вас дурачком, сударь, — вспыхнула Габи. — И сведения, которые я получила от госпожи Тулеппе, вас не касаются. Я прошу у вас прощения не за них, а за свое поведение.

Ну да, конечно. Я же вижу, как оно меня все не касается. Взять бы ремень, да надрать тебе задницу, чтобы думать начала. Да поздно уже. И не нужно. Мне Габи и с ее закидонами нравится. А уж официальные извинения… На это не всякий пойдет. Я бы вот, на ее месте