Книга Поэзия убийства - Наталия Антонова

–Ты что, как Карлсон, влюбился в плюшки?– спросил Морис.

–Это моё дело!– неожиданно вспыхнул Шура.– А ты бы лучше пончиков напёк.

Миндаугас хотел что-то ответить Наполеонову, но Мирослава пресекла намечавшуюся перепалку на корню.

–Так,– сказала Волгина другу детства,– плюшки были куплены в «Варвариной харчевне», записывай адрес.

Он засопел, но послушно достал из кармана фломастер и крохотный блокнот.

«Прошлый век»,– подумал Морис про себя примерно так же, как совсем недавно подумала Дарья Тавиденкова, но вслух ничего не сказал, чтобы не нарваться на двойную отповедь со стороны Мирославы и Наполеонова.

–А теперь,– сказал Шура,– про витамины…

Морис уже собрался сообщить присутствующим, что в плюшках витаминов нет. Но не успел.

–Афанасий Гаврилович уже провёл экспертизу?– обрадовалась Мирослава.

–Ещё бы,– фыркнул Наполеонов,– как услышал, что ты его об этом просила, так и расстарался мгновенно. А когда мне что-то надо, допроситься не могу, один ответ – жди своей очереди,– добавил он притворно обиженным голосом.

–Не тяни резину!– поторопила его Мирослава.

–Могла бы сказать – кота за хвост!– Наполеонов показал подруге детства язык.

–Не дождёшься! Кот – это святое!

–Короче, жена Костомарова, встревоженная его ссорами с хозяином и намерениями податься к Сурайкину, поплакалась в жилетку его сестре. Вот они и удумали вдвоём поправить, как они выразились, Ванечке нервы. Жене бы Иван ещё мог не поверить. А тут любимая сеструха заботу проявила. Он и поверил, что это витамины, а там антидепрессанты. Ведь совсем могли угробить мужика,– покачал головой Наполеонов.– А они заладили, как две попугаихи, что Иван непьющий, и им даже в голову не пришло, что он может захотеть напиться. Вот такие вот блины.

–Ты успел с обеими переговорить?– спросила Мирослава, удивляясь оперативности следователя.

«Когда хочет, может»,– подумала она.

–Конечно! Чего ждать-то?! Пока они не повторят эксперимент? Сразу вызвал кумушек к себе и предъявил результаты экспертизы. Они и раскололись, как миленькие, и давай слёзы размазывать!

–Хорошо, что всё обошлось,– сказала Мирослава и спросила озабоченно:– Ты рассказал об этом Костомарову?

–Нет,– покачал головой следователь,– зачем в семью смуту вносить? Дамы, надеюсь, усвоили урок.

–Ты правильно поступил,– одобрил Морис.

–Я тоже так думаю,– поддержала его Мирослава.

–Ну, раз уж у нас сегодня такое редкостное единогласие, то я хочу спеть!– вдохновился Шура

Миндаугас почти мгновенно принёс гитару.

Шура благодарно кивнул другу и коснулся струн. Гитара сначала тихо вскрикнула, потом вздохнула и наконец зазвучала под умелыми любящими пальцами в полный голос, сливая свою музыкальную душу с душой Наполеонова.

Не плачь о том, что не сбылось! О том, что мимо пронеслось, Что в Лету кануло, забудь И просто будь! Собою будь! Не спорь по пустякам с судьбой. Ей улыбайся вновь и вновь! Она подружится с тобой! Ты только ей не прекословь! Благополучье и любовь Тебе она отмерит щедрой мерой. А ты заплатишь только верой За всю земную благодать! Благодари! И можешь брать! Тебе дарованный судьбой Весь мир земной на веки твой! Ты только не профукай век! Будь счастлив, добрый человек!

Глава 18

–Морис, знаешь, о чём я думаю?– спросила Мирослава за завтраком на следующее утро после отъезда в город заночевавшего у них друга.

–О том, что вы не сказали Шуре и половину из того, что вам удалось узнать,– бесстрастно отозвался Морис.

Она усмехнулась.

–Нет.

–Тогда о чём?

–О том, что пришло время напроситься нам с тобой в гости к Тумановой и Ларину.

–Не возражаю. Только надеюсь, что Кларе Львовне вы позвоните сами.

–Разумеется. У тебя на сегодняшний вечер никаких планов нет?– спросила она, запивая кусочек грушевого мармелада чаем.

–Вы меня иногда умиляете,– ответил он.

–В смысле?

–В том смысле, что я работаю на вас! Какие такие у меня могут быть планы?

–Во-первых, ты работаешь не на меня, а на себя, правда, в моём агентстве, а во‑вторых, у каждого свободного человека могут быть свои планы на вечер.

–Я собирался вечером почитать «Мадам Бовари».

–С чего бы это?– удивилась она.

–Нашёл в ней родственную душу,– по его губам скользнула тенью ироничная улыбка.

–Извини.

«Кажется, я его достала»,– подумала Мирослава.

И тут же мысленно пожала плечами: «Ну чего он от меня хочет?!»

Хотя обоим было ясно, что они хотят друг от друга двух взаимно исключаемых вещей. Он – вечно длящейся любви. Она – немедленного утоления страсти. И как им прийти к соглашению, обоим пока не ясно.

Кларе Львовне Тумановой Мирослава позвонила сразу после завтрака из гостиной.

–Алло?– отозвалась Туманова, как показалось Мирославе, полусонным голосом.

–Клара Львовна! Это Мирослава. Здравствуйте.

–Да, да, я узнала ваш голос, здравствуйте!

–Кажется, я разбудила вас, простите,– повинилась детектив.– У меня из головы вылетело, что вы поздняя пташка.

Впрочем, какой же ещё пташкой быть хозяйке ночного стрип-клуба.

–Нет-нет, Мирославочка, я уже собиралась вставать.– Голос Клары Львовны стал заметно свежее.

–Как дела в «Ромео»?– спросила Мирослава не только из вежливости.

–Хорошо. Вчера у нас была премьера,– в голосе Тумановой прозвучали нотки гордости.

–Поздравляю!

–Спасибо.

Клуб «Ромео» отличался от других ночных заведений подобного рода не только тем, что в нём не было даже налёта пошлости, но и тем, что работали в нём сплошь профессионалы. Стриптизёры имели балетное или танцевальное образование.

В определённые вечера в «Ромео» для любителей высокого искусства ставились балет и музыкальные спектакли с элементами танцев разных народов мира, начиная с античных времён.

И если, едва познакомившись с Тумановой в самом начале расследования дела об «Орхидее с каплей крови», Мирослава относилась к хозяйке стрип-клуба отстранённо, даже с некоторой предубеждённостью, то, узнав Клару Львовну поближе и вникнув в работу её клуба, детектив резко поменяла своё отношение к ней. И была не против того, чтобы считать Туманову своей доброй знакомой.

Правда, в нынешней ситуации детективам была нужна не сама Клара Львовна, а её бойфренд Ларин Святослав Юрьевич – владелец рекламной фирмы «Честное слово». Именно там, со слов мастера маникюра из салона красоты «Шамаханская царица» Юлия Гордиевского, работала подруга Эльвиры Родионовны Кобылкиной Маргарита Витальевна Завьялова. Зачем им именно сейчас понадобилась эта Завьялова, ни Мирослава, ни тем более Морис пока не знали. Волгина на этот раз ничего не стала говорить Миндаугасу о своей интуиции, просто почувствовала, что должна встретиться и поговорить с Завьяловой.