Книга Инвестиго, из медика в маги. Том 1 - Илья Рэд

с сиропом из цитрусовых. Ну вот, засмущал парня. Но тот, собравшись, поблагодарил:

— Спасибо, Гург. Идеальное поздравление.

— Ветер перемен! — хором подхватили все, и тут же весёлый шум и чоканье кружками расползлись по комнате, передавая улыбки и тёплое настроение каждому, а звон посуды и запахи жареного мяса распаляли аппетит. Тут тебе и овощная поджарка, и сладкий батат, изнывающий в пару, когда его разрезают пополам, и печёнка в соку из луковых колец, и мягко осыпающийся белый хлеб, просящий, чтобы ты его надломил с шероховатым хрустом, и сморщенное золото печёных яблок, и нарезанный дольками сыр-решето, и грибы в овощной подливке, и скрывшиеся в едва затвердевшей шкурке жареные куриные окорока, и нежная белизна отварных яиц…

— Хорошо сказано, — ткнул в бок Коррус, — скоро и твоё отпразднуем.

Да. Сколько ему стукнет? Тридцать. «Боже, какой же я старый», — подумал Марк и вцепился молочными зубами в сочную курицу.

* * *

7 лет назад, 1043 год.

Бефальт больше не выступал на сцене. Отец Годо сказал, что из него не выйдет ничего путного, и поэтому сейчас он убирал клетки, вычищая прилипший навоз и пополняя миски едой и водой. Бефальт любил животных. Он часами мог с ними сидеть, гладить и разговаривать. Иногда они напоминали ему людей, только добрее. Почему-то в их окружении Беф не чувствовал себя потерянным и ничего не боялся, но стоило ему выйти на сцену — страх до слёз сжимал грудь. Нет, Бефальт не боялся шумных компаний, даже наоборот — веселил всех, но делать это специально перед ожидающей толпой не мог.

Так и вышло в прошлый раз. Они приехали в новый город, и в первое же выступление Беф с позором ушёл со сцены, но не заплакал. Он слышал смех и хлопки сидящих вокруг взрослых и, получив подзатыльник от выбежавшего на сцену Годо, ушёл за сцену. Его тут же сменили братья Фолко — замечательные акробаты и приручатели животных. Бефальт всегда на них равнялся, но они не хотели с ним разговаривать, а после случившегося ещё и будут смеяться над ним.

Оттащив тяжёлое ведро на улицу, Беф вылил грязную воду на траву. В соседней палатке мигали огни. Сейчас там отец и вся его приёмная семья ужинают. Переливчатый смех Ванды, родной дочки Годо, прорезал застолье. Бефальт не любил Ванду — она часто его била и говорила, что ей за это ничего не будет. Она же дочь главы их цирковой труппы. Бефальт всё равно ходил жаловаться, но Годо выслушивал его и говорил, что Беф, наверное, сам её спровоцировал. Это неправда!

Беф боялся заходить внутрь, поэтому просто прогуливался неподалёку от лагеря. Они ночевали не в городе, а на отшибе. В летнее время тепло, и снимать домик у крестьян не было смысла — так объяснял отец. Ванда любила напоминать ему, что это не его отец. Как только он родился, его мама ушла из цирка, оставив сына. Годо говорил, что тогда были голодные времена. Возможно, мама заберёт его попозже.

В животе заурчало. Бефальт попросил Мио, справлявшего нужду, вынести ему еды. Дед — один из немногих, кто относился к нему хорошо, — покряхтел, стряхивая остатки, и велел ждать.

— Вот, держи, малой.

— Спасибо, Мио.

— Ну беги кушай, мне спать пора.

— А что такое? — Вкусная мясная лепёшка исчезала огромными кусками во рту.

— Завтра к портам уходим. С утра работы много.

— Ого. — Беф в первый раз увидит море.

— Спокойной ночи, Беф. — Кряхтя, Мио забрался в небольшой вагончик.

Дед Мио был знаком с его мамой. Иногда он рассказывал, как сильно любили её животные, а также про её выступления. Остальные ребята уже могли пользоваться маной, но Бефальт был ещё слишком маленьким. Вот через год он покажет им!

На утро Годо позвал его прогуляться по городу. Рабочие в спешке убирали палатки, настилы, стулья и прочие вещи в вагончики. Они закончили выступления здесь. Ему купили хорми! Вкусная штука — сладость сменялась кислинкой, но сахарная палочка не давала долго морщиться. К ним подбежала чья-то собака. Два раза щелкнув указательным и большим пальцем, Годо приказал ей сесть, и она послушалась. Беф никогда не мог понять, как так происходит.

— Сидеть. Лапу. — Снова щелчок. — Молодец. Голос. — На третий щелчок собака гавкнула. — Ай, умница.

Вынув что-то из кармана, Годо бросил псу. Поймав угощение в воздухе и быстро съев, пёс преданно смотрел на них, высунув язык и виляя хвостом.

— Фало, вот ты где!

К ним спешила сморщенная старушка.

— Ты зачем убегаешь? Он не шалил?

— Нет, Фало хороший мальчик. Извините, нам нужно идти. — Годо потрепал пса по голове, и они опять влились в людской поток рынка.

Наверное, это была какая-то магия. Беф обязательно ей научится и тоже будет выступать. Деньги нужно зарабатывать. Бесполезный рот — лишний рот. Годо посмотрел на наручные часы. Только у его отца были такие. Ванда хвасталась, что они очень дорогие. Беф знал, что это подарок дворянина. Им часто что-то дарили, но обычно они продавали вещи. Вот и сейчас Годо шёл к скупщику выручить немного денег.

Бефальт стоял снаружи и доедал свой хорми, пока Годо торговался со скупщиком. Лавочка напротив продавала поддержанные кристаллы. Покупателю предлагался выбор из десяти кристаллов по низкой цене. Один из них полный, несколько половинок и почти пустые. Их накрывали чашками за ширмой, и покупатель показывал пальцем, какой хочет купить, когда ту убирали. Мио говорил, что лотерея — это надувательство. Вот бы попробовать. Уж он-то вытащит правильный кристалл.

Бефальт подошёл к собравшейся толпе. У него не было карманных денег. Ведь он не выступал и не попрошайничал. С ним в цирке была ещё пара сирот. Они притворялись нищими и просили милостыню в городах, где были выступления. Если бы Беф им помогал, то не мыл бы клетки. Почему он должен это делать?

Съев лакомство, Бефальт посмотрел на костяшки правой кисти. Почти зажили. Лотерейщик горланил и зазывал испытать свою удачу. Беф протиснулся в ряд взрослых тел.

Испарения пота смешивались с дешёвыми духами толстой дамы в шляпке. Какая ужасная родинка у неё на носу. Но вниманием Бефальта тут же завладели чашечки. Ловкие руки мужичка в красной бабочке и клетчатом жилете порхали туда-сюда по длинному деревянному столу: «Какую выберете? Эту или, может быть, эту?» Покупатель выпучил глаза и судорожно думал, следя за движением рук.

Каждый раз, когда он выбирал, голос лотерейщика громко и вкрадчиво переспрашивал: «Это ваше последнее решение? Вы уверены?» И мужчина снова уходил в сомнения, а толпа вразнобой подсказывала