Книга Дочь для трона - Ханна Уиттен

– Почему просто не убил?

– Хочешь верь, хочешь нет, но за убийство богов я принялся лишь недавно. Смерть каждого Древнего понемногу расшатывает этот мир.

– Тогда почему их убивают Короли?

– Потому что хотят освободиться, – сказал Солмир, отворачиваясь и направляясь к следующим костяным пикам. – Когда Тенеземье исчезнет, их души будут свободны. Короли ждут падения Тенеземья.

Мы это приветствуем, прошептал в темноте голос Вальхиора.

Справа от них показался еще один застывший под серым небом выступ, растущий из ребра костяной вершины. Из-за его огромных размеров Нив опять не сразу осознала, что это тоже череп – величиной с дворец Валлейды. Очевидно, принадлежавший Соколу. Она разглядела в нем птичьи очертания и короткий клюв, распахнутый и обращенный вниз, к земле, словно Древний кричал в покрытую трещинами пустыню.

Нив вздрогнула и повернула следом за Солмиром в глубь сложенных из останков гор.

Глава пятнадцатая

Нив

После того, как они преодолели меньшее возвышение из костей, росшее позади – Нив боялась, что оно может рассыпаться на обломки, но те слежались плотно, – перед ними возникла небольшая пещера, вход в которую тоже окружали спаянные воедино кости. Жерло пещеры темным провалом зияло среди белизны.

Солмир остановился на круглом изгибе громадной тазовой кости и указал рукой на вход.

– Добро пожаловать в королевство Оракула.

– Тоже мне королевство, – проворчала Нив, балансируя на каком-то странно сложенном коленном суставе, торчащем из горы.

– Маленькое, холодное и бесплодное, прямо как твое.

Она изобразила у Солмира за спиной неприличный жест.

Карабкаться к провалу пещеры пришлось по крутому склону. Забравшись наверх, Солмир обернулся и протянул ей руку. И дернул Нив на себя слишком сильно, так, что она врезалась ему в грудь.

Кожа у него оказалась прохладной, пряди волос, коснувшиеся ее щек, пахли хвоей. На лбу темнели шрамы от глубоких проколов – с рваными краями и грубыми рубцами внутри. Они были бы багровыми, будь в этом мире цвет, но Тенеземье сделало их угольно-серыми. Шесть отметин – самые страшные зияли на висках, остальные плавно уменьшались к середине лба.

– Откуда они? – тихо спросила Нив, пристально глядя на шрамы.

– Иногда снять корону очень непросто, – отозвался Солмир. И шагнул назад, отступая от нее.

Нив на миг замерла, сжимая опущенные кулаки. В животе у нее барахталось что-то вроде вины, что-то вроде стыда. Она сказала Солмиру, что понимание и прощение – не одно и то же, и это оставалось истиной. Но теперь Нив начало казаться, что именно прощение ей хотелось бы подарить ему – сделавшись тем самым последней предательницей.

Она силой обратила свои мысли к Раффи. Добродетельному, мягкому, всегда стремившемуся поступать правильно. Раффи любил ее, вопреки тому, что Нив этого не заслуживала, и разве не об этом она должна была мечтать? Он любил ее безоговорочно, и эта любовь не тускнела, сколько бы крови ни было у Нив на руках.

Но ей все еще слышался голос Солмира, кричавшего ее имя в тоннелях той пещеры. Бегущего спасать ее, пусть и только потому, что они друг другу нужны.

В Солмире не было добродетели, но было… что-то. И это что-то вынуждало ее бороться за то, чтобы и дальше воспринимать его как врага. Бороться за то, чтобы поддерживать в своих мыслях простое деление на добро и зло, на хорошее и дурное, потому что почва между крайностями казалась ей слишком зыбкой.

Пещера Оракула тоже начиналась на костяном уступе; он состоял из огромной части бедра, нависающей округлым краем над пустотой. Груда костей поменьше валялась прямо перед входом, загораживая его низкой стеной. Нив удивилась тому, какими до смешного мелкими они казались в сравнении с бесконечно огромными останками Древних. Она сделала шаг к пещере, чтобы рассмотреть их поближе, морща нос от зловония, веявшего из провала.

Груда состояла из того, что осталось от малых чудищ, – из крыльев, когтей, нелепой формы черепов и множества других костей, что не могли принадлежать никакому из известных Нив созданий. И все они оказались испещрены следами зубов.

Она так торопливо попятилась, что чуть не споткнулась о свой растрепанный подол.

Солмир стоял у округлого края бедренной кости, словно тоже не желая приближаться к пещере.

– Не позволяй себе обманываться его видом, – предупредил он Нив приглушенным голосом. – Оракул был одним из самых опасных Древних даже до того, как большинство из них умерло.

– И как нам его убить?

Солмир ответил не сразу. Взглянув на него, Нив увидела, что он снова без остановки крутит кольцо на большом пальце, крепко стиснув челюсти. Шрамы у него на лбу потемнели от напряжения.

– Не беспокойся об этом, – произнес он наконец. – Держись как можно дальше от Оракула.

Сказано это было без усмешки, сухим приказным тоном. Нив ощетинилась – она терпеть не могла выслушивать чьи-то приказы, – но сейчас, прямо перед встречей с хорошо известным ему божеством, ругаться с Солмиром казалось неуместным. Она всегда сможет припомнить ему это в какой-нибудь будущей стычке.

И сейчас мысль о том, что это будущее вообще настанет, даже обнадеживала.

Осколок кости бога тяжело прижимался к бедру Нив. Она молча достала его из кармана и протянула Солмиру.

Тот помотал головой.

– Оставь пока у себя.

– Точно?

– Доверься мне.

Они посмотрели друг на друга, одновременно осознавая, что сказанное им должно было звучать смехотворно, и тем не менее непостижимым образом более таким не казалось.

Нив опустила кость обратно в карман. И они шагнули внутрь пещеры.

Несколько мгновений ушло на то, чтобы глаза у нее привыкли – но не к темноте; зрачки Нив неожиданно сузились от света, мягко льющегося откуда-то из глубины. На полу повсюду лежали обломки костей, сваленные в груды выше той, что осталась снаружи, и груды эти были сложены как будто бы кругами – словно тот, кто их набросал, раньше мог подбираться ко входу ближе, чем теперь.

Солмир пихнул одну из костей сапогом, переворачивая ее и указывая на отметины от зубов. Тихо произнес:

– Он все умудрялся ослаблять привязь. В конце концов мне пришлось использовать кость бога, чтобы приковать его к полу.

– Ты его тут заключил? – Пусть Солмир и говорил ей об этом раньше, но теперь – перед лицом доказательств жестокости Оракула – Нив с трудом верила, что такое вообще возможно. – Как? И почему?

– Считай, повезло. – Солмир осторожно переступил через первое кольцо костей. – А касаемо того, почему – это долгая история, для которой сейчас не самый подходящий момент.

С этим поспорить было трудно.