Книга Танцуй! - Сергей Вишневский

— Кого?

Грот нервно огляделся. Контрольный вопрос от голема должен был быть другим, и он не придумал ничего лучше, чем вскинуть руку в сторону замка и указать на него пальцем:

— Их!

Улыбка на лице голема стала еще шире, после чего он вскинул руку и оглушительно заорал:

— ПОЛЮБИМ ИХ ВСЕХ!

Грот от такого рева вздрогнул, но не побежал. Големы толпой двинулись в сторону замка. Те, что еще продолжали вылезать, так же спешили за остальными.

— Что… что я сейчас сделал? — спросил ученик и только сейчас вспомнил про черный камень в руке.

Взглянув на него, он увидел прозрачный кристалл, больше похожий на обычную стекляшку.

— Учитель… УЧИТЕЛЬ РОУЛЬ! — заорал он во всю глотку и побежал к костру.

***

Роуль поднес к носу исходящую паром пиалу и втянул носом аромат.

— Я верю в тебя и то, что свет в твоей душе еще не погас. Там, где много тьмы, не может не быть света, — произнес за его спиной длиннобородый мужчина. — Борись, и свет засияет!

— Зачем?

— Что?

— Зачем ему сиять? — спросил упырь и взглянул в окно, за которым ученик в боевой форме метался от мага к магу.

— Чтобы в твоей душе поселился покой и спокойствие. Это заслуга света и его благодать.

— То есть вы считаете, что я могу потерять всю семью благодаря светлым, затем принять свет в свою душу и успокоиться? — вскинул брови Роуль и повернулся к собеседнику. — Вы сами-то верите в это?

— В тебе говорит гнев и ненависть. Это не ты, это тьма внутри тебя.

Роуль отхлебнул чаю и принялся ощупывать себя.

— Погоди-ка… неужели… это… — тут он опрокинул в себя пиалу и до ушей улыбнулся. — Да, это действительно тьма. Да, это ненависть. Да, это гнев.

— Он пожирает тебя изнутри.

— О-о-о-о, хочешь поговорить о том, что такое ненависть и гнев? — Роуль подошел к столу, за которым сидел старичок, налил себе еще чаю, затем взял пиалу и уселся напротив старика, демонстративно водрузив ноги на стол.

— Гнев — это путь в никуда.

— Сколько тебе лет, Зели? Сто сорок? — спросил Роуль.

— Сто сорок два.

— Мой объем был в половину от того, что есть у тебя, когда ты пришел в университет, — произнес Роуль, после чего громко прихлебнул чай. — Ты прошел путь в сто сорок лет и добился хорошего положения. В магии твои успехи скромнее, но ты остановился в развитии лет двадцать назад, посчитав себя достаточно сильным.

— Ты много знаешь обо мне, — с улыбкой произнес собеседник.

— Я периодически заглядываю на ваши ежегодные советы белого пламени, — пожал плечами упырь.

— Погоди, тогда в тот раз…

— Ты про погасший костер советов? Я в него не срал! — тут же открестился Роуль.

— А алтарь у храма пресвятой Магдалены…

— А вот туда я, — довольно кивнул Роуль.

Старик вздохнул и погладил лысину на голове. Он промолчал секунд десять, после чего спросил:

— Зачем?

— Ты не представляешь, как приятно смотреть, как вы чистоплюи копаетесь в дерьме, — развел руками Роуль. — И вдвойне приятно, когда вы с трясущимися руками оттираете свои реликвии от МОЕГО дерьма.

— Я служу свету, и если мое служение того потребует, то я буду оттирать и твое дерьмо, — вздохнул Зил.

— В этом и проблема. Ты служишь. Свет не терпит подлости. Свет может отвернуться от тебя, если твой разум не находит света в своих поступках. Вы выдумали сами себе мораль, которой придерживаетесь. И свет вас поддержал, отпечатав эту мораль в своей стихии.

— Что в этом плохого? Путь света тяжел, но награда будет достойной твоих испытаний и…

— Это лицемерие, Зели, — покачал головой Роуль и снова отхлебнул чая. — Свет услышал твой дар и дает силу. Если ты не служишь свету, то много силы он тебе не даст. Служишь — даст побольше. Служишь всей душой — получи силу в полном объеме.

Упырь опрокинул в себя оставшийся чай и поставил на стол чашу.

— Похоть — плетей. Чревоугодие — пост. Гордыня — стальная маска. Зависть — каменная клетка без света.

— Во имя службы свету…

— Когда мне плохо, она меня укрывает, убаюкивает, как в младенчестве мать. Когда я смеюсь, она дрожит вместе со мной и улыбается. Откровенно и по-честному. Когда я танцую, она танцует со мной. Она никогда ничего не просит. Она никогда ничего не требует. Ей все равно: хороший я или плохой. Не имеет значения, вытащил я мальчишку из лап священника-педофила или порвал на части парочку наемников или селян. Ей все равно. Она всегда рядом. Тьма всегда будет с тобой.

Старик молча поджал губы, понимая свое бессилие в диспуте с темной сущностью.

— Чтобы не случилось, как бы я не развлекался — тьма всегда будет со мной. Даже если я не герой в блестящей броне, как большинство паладинов себя представляют в розовых снах.

Роуль поднялся и подошел к окну. В это время через площадь, мимо парочки разорванных на части магов, пробежал паладин. Бренча кирасой и кольчугой, с огромными глазами и голой задницей он улепетывал от голема с мраморным половым органом.

— СТОЙ! ЛЮБИТЬ БУДУ!

— Тьма дождется тебя в любом случае. Без правил, без условностей, без причин… Так какая стихия любит своих последователей?

— Ваши слова полны логики, только это не светлые занимались некромантией и убивали города для своих армий.

— И светлые никого не убивали, — хмыкнул Роуль.

Темная сущность подошла к столу и взяла в руки чайник.

— Жаль, я думал, ты еще сохранил гибкость ума, — произнес упырь и, подняв подол мантии, приспустил штаны. На глазах у одного из сильнейших магов света в империи он принялся мочиться в почти опустевший чайник.

После того, как он закончил, он поставил его на стол и с улыбкой поправил штаны и мантию.

— Простите, не мог упустить такой шанс, — развел руками он.

— Я думал, вам понравился чай, — стараясь держать невозмутимую маску, произнес Зели.

— Предпочитаю Кусарифский кофе, — пожал плечами упырь и отвернулся в сторону двери, но тут же спохватился. — Чуть не забыл!

Темная сущность разрезала воздух когтями, ударив крест-накрест. В этот же миг священник схватился за лицо и взвыл от ран. Сквозь пальцы потекла кровь с черными прожилками тьмы, а упырь отправился к двери, держа руки за спиной. При этом он довольно щурился и насвистывал простенькую мелодию.

Глава 17

Рус оглянулся назад и сплюнул комок запекшийся крови.

— Чтоб этих святош…