Книга Влюбляться запрещено - Юлия Лушинберг

– И как ты планировала воспользоваться таким преимуществом?

От этих слов у меня тут же вспыхнули щеки и захотелось влепить ему пощечину.

– Я ничего не планировала. На твой счет тем более. Это вышло случайно. Между прочим ты в этом тоже участвовал и.., – я сделала паузу, пытаясь успокоиться, – ты не стоишь того, чтобы я перед тобой оправдывалась! Не волнуйся, Вадимушка, я от тебя ничего не жду. Хочешь, позволю видеться в будущем с ребенком, нет – ну и катись к чертовой матери. Мы без тебя не пропадем.

– Лучше сбавь обороты, – он побледнел и на лбу вздулась венка.

– А ты не забывайся с кем разговариваешь! Поменялись мы местами, дорогой. Больше запугивать себя не позволю.

Как же было приятно это ему говорить, учитывая как часто Вадим осаживал меня используя те же фразы.

– Откуда ты все узнал? – спросила я, но Вадим не ответил.

– Значит так, – он подошел вплотную к дивану так, что я поежилась и прижала к себе колени, – я хочу знать все, начиная с результатов твоих анализов и заканчивая выбором детских игрушек. Это во первых. А во вторых, нужно что-то решать с твоей работой…

– Стоп! – я повысила голос, вертя в потных ладонях телефон, – Решать я все буду сама и ставить тебя в известность только, когда сочту нужным. Ты мне никто, чтобы требовать тотальной отчетности. В общем, если что твой телефон у меня есть, а теперь прошу уйти. Я устала и мне пора спать.

Раньше Вадим бы только рассмеялся, но у меня было оружие, против которого он не мог пойти.

– Маша, хватит строить из себя…

– Еще слово и я звоню Александру Михайловичу! – я сжала в руках телефон, – Вадим, не принимай поспешных решений. Мы оба не думали о таких последствия, но теперь ничего не изменишь. Может будет лучше для нас оставить все как есть?

– То есть ты предлагаешь мне отойти в сторону и позволить своему ребенку расти безотцовщиной? Нет, дорогая, этому не бывать! – в подтверждение своих слов он выхватил из моих рук телефон и швырнул его об стену.

Подарок Александра Михайловича глухим ударом шмякнулся о стену и упал на пол. Вадим был в бешенстве, и таким раньше я его не видела.

– Вадим, уходи, – пересохшими губами прошептала я, – пока ты не довел меня до истерики. У меня нет сил сейчас это все обсуждать.

Он внимательно всматривался в мое лицо и выплеснув злость на телефоне, немного смягчился.

– Обсудим это завтра. – снизошел Вадим и ушел, тихо прикрыв дверь

Вадим.

Такой черной полосы в жизни Вадим еще не помнил. Сначала новость о том, что Александр Михайлович отец Маши, потом смерть матери и эта отвратительная встреча у него дома… Чувство вины разъедало его на части. И зачем первую попавшуюся шалаву домой повел?! Впрочем, зачем было вполне очевидно. Он готов был сделать все, что угодно лишь бы перестать о ней думать и в итоге получилось только хуже.

– Вадим, ну что, пойдем? – Снежана вернулась после ухода Маши и тихонько прикрыла за собой дверь.

– Деньги на столике у зеркала, забирай и проваливай. – Вадим потер виски и швырнув пиджак на диван налил себе выпить.

Если она и испытала возмущение, то не надолго. Молча взяв предложенную плату за пару часов общения, если таковым можно назвать молчаливое таскание за мрачным Вадимом в клубе, она удалилась, оставив за собой сладковатый шлейф духов.

После такого Маша его точно не простит. Вадим опрокинул стакан и налил себе еще. С его то прошлым, точно не поверит, что между ним и этой блондинкой ничего не было. Выпил еще. Представил этот диалог и разряда: "Привет, помнишь ту содержанку со свадьбы? Между нами ничего не было. Мы только за ручки держались и она меня до двери проводила…"

Нужно было не слушать Александра Михайловича. Ну что бы он сделал? За шкирку мужика здорового из больницы вытащил со своей больной спиной?! От этой мысли захотелось опрокинуть еще, но Вадим отодвинул стакан и уставился на черный экран телевизора. Тогда он не знал, что все может обернуться куда хуже.

Вадим с фанатизмом отдался работе, и все свободное время посвящал поискам Волкова, пока безуспешным. Александр Михайлович и Алевтина практически ему не звонили. Были заняты Машей. Он же объезжал кофейню и ее дом за километр.

Зайдя в один из торговых центров Александра Михайловича, он прошел в кабинет охраны и обсуждал с начальником попутавшего территорию карманного воришку, когда взгляд зацепился за экран. Там ходила поразительно похожая на Машу девушка и внимательно рассматривала детские кроватки. Мотнув головой, Вадим решил, что окончательно сошел сума и закончив дела уже уходил из ТЦ, когда увидел ее в живую.

Маша сменила прическу и не удивительно, что он ее едва узнал. Она немного поправилась, похорошела и вроде бы неплохо жила и без него. Только вот, что она забыла среди детских кроваток? Словно видение Маша проплыла через холл и пошла к выходу, крутя в руках пакет с яркой надписью "все для будущих мам".

До него долго доходило осознание произошедшего. Маша давно успела уйти, а он все стоял у двери охраны, судорожно складывая два плюс два…

Вадим всегда считал себя хладнокровным и расчетливым. Правда и первое и второе иногда давало сбой, когда дело касалось Маши. Как оказалось, ему еще отказывали и мозги.

Вадим никогда не думал о семье и детях. Опыт его собственного детства, истории знакомых, сидевших по тюрьмам или того хуже, давно покоящихся по лесам, подводили к вполне обоснованному выводу – семью лучше не заводить. Опять же это будет его слабым местом и дети с женой сделают его уязвимым. Он на отношения с Машей то едва решился, а теперь…

Вадим еще долго сидел в машине около дома Маши пытаясь привести свои мысли в порядок. Наговорил ей черте что, сам себе яму вырыл. В голове крутился заданный вопрос «что ты будешь делать с таким преимуществом»… Еще бы спросил чей ребенок и не нашла ли она себе хахаля. Вадим думал, что уже никогда не испытает такого чувства как отчаянье, но видимо судьба ему приготовила еще много сюрпризов.

Ему срочно нужен был чей-нибудь совет. Через несколько часов он сидел на кухне и пил чай вместе с сонной, поднятой с кровати Алевтиной. Александра Михайловича будить не стали, да и в том что он поможет, Вадим не был уверен.

– Маша беременна, – сказал обреченно Вадим.

– Мои соболезнования, – съязвила Алевтина и закатила глаза.

– Вы знали? – Вадим внимательно всмотрелся в лицо, на котором не было и доли удивления, – почему не сказали?

– Милый мой мальчик, секрет то не мой. Да и как ты себе это представляешь? Маша сама должна была такое рассказать. И она хотела, просто оттягивала до последнего. Наверное, боялась, что ты наговоришь глупостей, но раз ты приехал к нам посреди ночи, то скорее всего именно так ты и поступил.

– К сожалению, я не только наговорил, но и наделал глупостей…