Книга Встретимся в раю - Хейне Баккейд

– Я не Роберт, – шепчу я. – Я тебе уже говорил.

– Нет, нет, нет. – Милла снова бросается и цепляется за мою руку. – Ты лжешь, – хнычет она. – Ты не говорил с ней.

– Милла, – вмешивается Кенни и кладет ей руку на плечо. – Прошу тебя. Это зашло слишком далеко.

– Нет, нет! – всхлипывает Милла, пока Кенни тащит ее к двери.

Как только они выходят за дверь, я достаю мобильный и читаю сообщение от Гуннара. Пора.

Я вылезаю из-под одеяла и сажусь в кровати. Затем встаю и беру телефон с собой в ванную. Он прав, думаю я, срывая повязку с руки. Пора.

Часть V

Те, кто играют

Глава 68

– Вы получили мое вчерашнее письмо? – спрашиваю я, рассматривая незатянувшуюся красную рану на предплечье в больничной ванной. Я ставлю звонок на громкую связь и включаю воду.

– Соболезную, Торкильд, – начинает доктор Оленборг. Он шепелявит, но когда понижает голос, это особенно заметно. – Твой друг, Гуннар Уре, рассказал, что и тебе там досталось.

– Когда вы говорили с Гуннаром? – Я опускаю руку под воду и стискиваю зубы, как только вода попадает в рану.

– Совсем недавно. У тебя был выключен телефон, а мне нужны были фотографии с места преступления, с нападения на тебя и Анн Мари. Слушай, Торкильд, ты мог бы и рассказать мне, что твоя бывшая жена – теперь жена Уре.

– Извините, – стону я, пока вода промывает рану. – Что-нибудь выяснили?

– Кое-что, – начинает он. – Это не так легко, когда не можешь поехать туда сам. Но как бы то ни было, первые убийства имеют подоплеку, близкую к религиозной, такое часто можно встретить у серийных убийц, орудующих в больницах или других учреждениях, где убивают пожилых пациентов. У таких преступников комплекс бога. Они взяли на себя право управлять жизнью и смертью и часто предпочитают в качестве способа убийства яд.

– Что вы можете рассказать о Борге, чтобы я мог это использовать?

– Я составил список. Про них.

– Про них?

– Мы уверены, что здесь участвуют два персонажа, Аске. Не только потому, что Борг сидел в российской тюрьме, когда тебя пытались переехать. Это становится очевидным, когда вникаешь в дела одно за другим и смотришь на модус операнди[21], виктимологию[22], изучаешь места преступления и так далее. На самом деле я надеялся, что ты заметишь это раньше меня.

Я выключаю воду и аккуратно протираю полотенцем рану, пока на другом конце доктор Оленборг шуршит бумагами.

– Давай начнем с этого Борга, – вскоре продолжает доктор Оленборг. – Мы знаем его в лицо и в курсе его истории. Борг обладает некоторым пониманием, как нужно действовать со своими жертвами, чтобы не спугнуть их, что указывает на интеллект, хотя расположение трупов, телефон, приложенный к уху, и звонки свидетельствуют о том, что он воплощает фантазию, которую другие сочли бы за поступок сумасшедшего. Борга легко недооценить, и он умело этим пользуется. Из твоего письма я понял, что ты и сам в той или иной мере попался в эту ловушку при встрече с ним.

– Расскажите о нем, – прошу я, ища, куда выбросить окровавленное полотенце.

– Метод нападения с помощью укола, который мгновенно парализует жертву, может говорить о том, что он боится прямого столкновения. Сексуального фактора тут нет. Тот факт, что среди жертв есть и мужчины, и женщины, также указывает на то, что они всего лишь безликие, бесполые кирпичики в его большом плане, что следует из расположения тел. Убийства – часть его фантазии, у него есть проект, и пока мы до конца не поймем, на чем этот проект основан и что будет в конце, мы не сможем с уверенностью сказать, что он сделает. Но мы знаем, что потеря работы или близкого – фактор, запускающий механизм для таких людей, как Борг. Кроме того, частота совершения преступлений указывает на то, что по какой-то причине он торопится выполнить свой проект, хотя я и не могу сказать почему. Возможно, Борг просто запланировал, чем все должно закончиться. Кстати, меня бы не удивило, если бы Борг оказался причастен к смерти своей матери. И я хочу больше знать о том, что он сделал с ее могилой.

– Вы можете сказать, что он будет делать теперь, в бегах?

– С большой долей уверенности могу предположить, что его проект начинается и заканчивается на матери.

Я открываю новую повязку, аккуратно накладываю ее на раны и бинтую руку.

– А друг Борга?

– Вот здесь уже мутно. Преступники вроде Борга обычно действуют в одиночку, но в крайнем случае прибегают к сотрудничеству с кем-то еще, если это может принести обоюдную выгоду и успех проекту. Мы знаем, что Борг так взаимодействовал с Михаилом Никовым в России. В делах с двумя убийцами один из них всегда доминирующий, организатор преступления, спланировавший его и оставляющий минимум следов. Он всегда подготовлен и выбирает жертв по четким критериям. На примере Борга мы понимаем, что речь здесь идет о так называемых индивидах высокого риска, людях в бегах. Ников – типичный партнер в таких преступлениях, низкоорганизованный оппортунист, о чем свидетельствует место преступления в Санкт-Петербурге. Но преступник, стоящий за первым нападением на тебя и убивший Риверхольтов, не подходит под это описание.

– Что скажете о нем?

– У него совершенно иной стиль. Умный, импульсивный. Он планирует преступления, но и обладает способностью менять планы на ходу. Идет на риск. Убивает исключительно ради победы над собой, у него личные счеты с жертвами. Он динамичен и прогрессирует с каждым разом, становясь увереннее и опытнее.

– Мужчина или женщина?

– Наиболее вероятно, мужчина. Я набросал пару ключевых слов для его описания: взрослый, женат, в гражданском браке с проблемами, или в разводе. Интеллект выше среднего, работа, на которой он привык к ответственности. Уверенный в себе, прямолинейный. Хорошо знаком с полицейскими порядками. Может быть, он и сам полицейский, или был им.

– Что? – Я опускаюсь на сиденье унитаза. – Что вы сказали?

– Боюсь, я не могу исключить такой вероятности, учитывая обстоятельства.

Я поворачиваю голову к телефону, лежащему на раковине.

– Так кто из них двоих напал на меня и убил Анн Мари?

– Ну, я бы сказал, что Борг – из-за расположения телефона у уха Анн Мари, даже если вы и не найдете следов калия хлорида Б при вскрытии. Но место преступления – ее дом, это высокий риск, тут многое может пойти не так, и это больше походит на модус операнди друга Борга.

– Она звонила мне, – говорю я и добавляю: – Оливия. Вчера вечером. Ну или я думаю, что это была она. Она просила прекратить искать ее, сказала, что она в опасности.

– Хм, очень интересно. – Оленборг задумчиво причмокивает губами. – Здесь напрашивается вопрос – что такого она видела, что те, кто ищет ее, должны умереть? Я бы пошел по этому следу, но это вызывает у меня определенное беспокойство.