Книга Ведьма и ее питомцы - Анна Бруша

Натягивая платье и яростно завязывая пояс, я решила, что проигранное сражение — это еще не проигранная война.

Я выставлю обеих из заповедника и заговорю не раньше чем через сто лет. Тем более у меня есть козырь — артефакт, о котором знаем только я и оборотень Альберт.

Глава 22. Коварные планы

Атмосфера в комнате была не просто холодной, она была леденящей. Генгема и Бастинда вырядились в темные платья с пышными рукавами и надели свои лучшие оккультные украшения — удивительно, как под тяжестью всех этих цепочек и амулетов им удавалось сохранять вертикальное положение.

В волосы ведьмы воткнули высокие костяные гребни. А бабушка еще и использовала ярко-алую помаду.

Обезьяны предчувствовали надвигающуюся бурю и сидели на крыше тихо, только изредка раздавалось "чирк-чирк", когда одна из них не выдерживала напряжения и принималась сучить лапами.

— Матушка, бабушка, — церемонно кивнув, поприветствовала я ведьм.

Генгема щелкнула пальцами, и в комнату вошел голем.

— Итак, — бодро сказала Бастинда, окидывая критическим взглядом обнаженное мужское тело, — что мы имеем сейчас? Вполне приличную основу для работы.

Она взяла менторский тон, словно выступала перед большим собранием ковена, и продолжила:

— Мы добились вполне естественных движений. Но расслабляться рано. Скоро здесь появится оригинал благодаря неоценимой помощи Матильдочки.

Ненавижу, когда меня называют "Матильдочкой". Сразу же хочется вступить в кровавый культ и начать творить страшное.

— Мы сможем доработать образ, правильно расположив родинки, шрамы и другие отметины, если они есть. Детали весьма важны. На них попадаются. Плохо, если из-за родимого пятна все пойдет прахом. И тем более, не может же человек быть полностью совершенен?

Голем взирал на нас равнодушным взглядом, при этом он старательно имитировал дыхание и даже иногда моргал.

Не могу решить, что хуже: когда он пялится и неподвижен или вот так, как сейчас, изображает жизнь.

Я подумала о том, чтобы обрушить на него что-то тяжелое, типа дождя из камней. Но не стала тратить силы. Наверняка Генгема и Бастинда предусмотрели столь очевидную реакцию и приняли меры. Только опозорюсь провальной попыткой.

И потом, мне на ум пришла история Неуловимой Мюриэль. С ней пытались сразиться многие ведьмы, но она всегда выходила победительницей, потому что помнила о своей цели. Мюриэль прозвали Неуловимой, потому что она настолько не хотела ни с кем вступать в конфликты, что избегала их с неподражаемой изобретательностью.

Пытаться противостоять Бастинде с Генгемой означает отвечать на их действия, то есть подстраиваться под заданные ими условия.

Нельзя поддаваться на провокации. И даже если сотрудничество будет казаться проигрышем, то в итоге я смогу победить, вернув себе заповедник.

Сложно. Но с ведьмами просто не бывает.

— Также, когда маг соизволит явиться, мы сможем настроить голос. Нашему Молчаливому предстоит много говорить, — сказала ма.

— Вот только големы не разговаривают, — ядовито заметила я, не удержавшись от шпильки.

— Ха-ха-ха, — произнес голем, не открывая рта, голосом, который показался мне смутно знакомым. — Не ожидала такого, ведьма? А вот оно как. Голем говорит.

— Нужно сделать так, чтобы губы у него шевелились, — всплеснула руками ба.

— Да, еще одна необходимая доработка, — кивнула ма.

Голем разразился злобным хохотом. Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы разобраться с этой головоломкой.

— Вы изловили и поместили какого-то духа в фарфоровое тело, как в сосуд. Умно.

Мама тонко улыбнулась, слегка кивнув, признавая мою правоту.

— Что значит "какого-то"? Ты что, не узнала меня? — в голосе духа сквозило разочарование.

— Мало ли в мире духов, — сказала я. — Почему это я должна тебя знать?

— Противная ведьма, ты вечно меня подначиваешь и выводишь из себя. Не верю, что ты меня на самом деле не узнала. Это я, тот самый дух из табакерки. Я тебя обхитрил. Обвел вокруг пальца.

— Не помню никакой табакерки, извини. И видно, не очень-то обхитрил, раз тебя заперли в големе, и ты должен действовать по указке ведьм.

— Покажите ей табакерку, — закричал он. — Она обязана вспомнить. Эта тесная коробка стояла на каминной полке прорву времени.

— Хорошо, хорошо. Не надо так нервничать. — Я сделала вид, как будто не догадываюсь о том, какой эффект вызывает призыв "не нервничать" на любое существо, обладающее разумом. — Я вижу, что ты не прогадал: табакерка — это маленькая коробочка, так что сейчас ты обитаешь в громадном "дворце". Поздравляю с улучшением жилищных условий. Хотя постой-ка… ты мог быть свободен, но…

Голем гневно засипел, как будто у него вот-вот случится припадок.

— Итак, часть колдовства я разгадала, — обратилась я к ведьмам.

— Дорогая, это же очевидно, — фыркнула ма. — Нет смысла упоминать этого вслух. Завтра, когда твое зелье дозреет, ты поймешь, какую услугу сама же нам оказала. Но я рада, что ты первая сделала такой отчаянный шаг. Твоя уверенность в собственных силах растет, раз ты решилась бросить вызов и объявила войну. Сразу нам обеим.

Скорее бы уже выпить свое зелье. Надо же вспомнить, что на меня нашло. Или что такого устроили Генгема с Бастиндой, что я решила с ними сразиться.

— И кстати, пока я не забыла, — внезапно подала голос Генгема. — На досуге поразмысли об основе для приворота. Она получилось никчемной. Я сразу же заметила, что похоть и страсть слабоваты, и усилила их как могла. Но, Матильда, это полный провал, чтобы до такой степени ничего не подействовало — нужно постараться.

Еще одна загадка.

— Какой приворот? — простонала я.

— Вспомнишь, — уверенно пообещали мне.

— Итак, — сказала ма, — вернемся к насущным проблемам.

Она махнула рукой в сторону окна.

На голубом, безоблачном небе появилось темное некрасивое пятно, словно сверху просочилась какая-то грязь.

— Прекрасные защитные заклинания, Матильда. Ему непросто. А когда маг встречает интересное препятствие, то он в узел завяжется, чтобы проникнуть сюда.

Ведьмы захихикали самым гнусным образом.

Темное пятно словно продавливало небесный свод, выпячиваясь и провисая все ниже и ниже. И вот с неба сорвалась тяжелая капля, смоляно поблескивая и дымясь.

— Прорвался.

Генгема и Бастинда торжествовали. "Капля" стремительно летела к земле, когда вдруг в нее ударила молния. Примечательно, что начало свое молния брала на земле.

— Похоже, тот, другой, очнулся, — косясь на меня, сказала Генгема. — Что ж… скучно не будет.