Книга Ритуал. Эпизод первый - Виталий Останин

Иномирянка уже не спала. Домовой, который всю ночь ее охранял, уже прибрал в кабинете, снова превратив его из спальни в рабочее помещение, и как раз к моему приезду накрывал на стол: чай, варенье, мед и печенье. Жук, а! Меня так не баловал.

Кэйтлин сидела за моим рабочим компьютером и, хмурясь, читала новости. Я поздоровался с обоими, заглянул девушке за плечо, спросил:

— Что пишут?

— Издеваешься? — отозвалась она. — Я же понятия не имею, как твой мир устроен, для меня новости — хоть какой-то способ понять. Ну и Василич еще рассказывает.

— Ага, — нейтрально сказал я. — И что уже узнала?

— Что, несмотря на внешнее сходство, различий, и не всегда мелких, довольно много.

Цейтнот уже не давил, поэтому я и решил полюбопытствовать.

— Например?

Девушка намотала на палец прядь, задумчиво прикрыла глаза.

— Например, Россия. Она у вас — империя. Только какая-то странная.

— И что же в ней странного? Обычная федеративная империя. Австро-Венгрия так же устроена, Германия…

— Вот! Понимаешь? Федеративная! Как империя может быть федеративной?

— Кот, это не ко мне, честно. По истории еле-еле на «хорошо» натянул, с гуманитарными науками у меня вообще не заладилось. Я только помню, что… щас, погоди, вспомню… что «процесс формирования Российского государства сопровождался постоянными междоусобными войнами между элитами». В общем, резались между собой знатно, потом, когда под московским князем уже собрались все земли, другие владетели получили определенную самостоятельность на своих территориях. Потом, кажись, в шестнадцатом или семнадцатом веке, Великий князь стал императором, что-то там была за история с попыткой его свержения силами дворян. Подавив бунт… черт, как того императора звали? Василий? Михаил? — в общем, он стал последовательно разрушать институт наследственной аристократии, заменяя его жалованным пожизненным дворянством. Потом было восстание, это уже начало девятнадцатого века, агония реакции, совпавшее с Последней войной Старших. Ну и там как-то федерализация империи…

— Потрясающая подготовка! — поджав губки, сообщила Кэйтлин. Причем вид у нее в этот момент был такой же, как у моей учительницы истории в восьмом классе, только волосы были распущены, а не в клубок на затылке собраны. Мне на миг даже совестно стало, словно я снова оказался в старшей школе и пришел на урок, не выучив домашнего задания. — Ты же юридический заканчивал?

— Восемь лет назад! — я даже оправдываться начал.

— У нас юристы историю изучали, — припечатала она. — Как можно знать законы и игнорировать причины, по которым они появились?

— Слушай, историю появления Уголовного кодекса, как и историю криминального сыска империи я тебе могу в лицах и цитатах рассказать! — я, наконец, понял, как глупо испытывать чувство вины за отсутствие знаний перед иномирянкой, и возмутился. — И вообще, мы от темы ушли. Давай, собирайся, будем тебя легализовывать.

— Чего?

— Слушай, как тебя домой обратно отправить, я не знаю, так? Все назад откатить тоже не могу. Значит, ты здесь застряла в промежутке от «надолго» до «навсегда». И поэтому… Эй, Кэйт! Кот, ты что, рыдать тут собралась?

В глазах у девушки действительно набухли готовые сорваться слезы. Что я ей сказал-то такого? Только факты! Ну, может быть, несколько прямолинейно, но они от формы подачи не изменятся. И Василич как-то странно на меня смотрел — осуждающе.

— Нам, может, и удастся вернуть тебя домой, но на это в любом случае потребуется время, — попытался я исправить ситуацию. — Поэтому, пока ты находишься здесь, нужно, чтобы тебя никто за иномирянку не принимал, понимаешь?

— И как ты собираешься это сделать? — слезы с глаз девушки все же сорвались, оставив на щеках две мокрые дорожки, но в рыдания плач не превратился. Так, хлюпнула носом пару раз, и все.

— Для начала снимем тебе квартиру. Я выправлю документы, согласно которым Кэйтлин Смирнова, жительница Москвы, была отправлена по месту постоянного жительства с уведомлением о том, что в будущем может вновь понадобиться следствию. Но ты останешься здесь. Сделаем тебе новое имя…

— Ты собираешься идти на подлог документов? — уже без шмыганья уточнила Кэйт.

— Ну как — подлог… — я отвел взгляд. — Кот, это вынужденная мера. Тебя надо спрятать от тех, кто тебя похитил. Они, блин, эльфов без страха режут, что им беглая лабораторная мышка?

— Да я не против. Просто удивилась, — пояснила девушка. — Ты такой весь правильный, все по закону — и подлог.

Я недоверчиво посмотрел на нее. Правильный? Ну, не знаю. Я тут аферу такую задумал, а она меня в белый мундир рядит. Даже неловко как-то.

— Ну, а раз не против, давай уже собирайся, — свернул я неловкое окончание разговора. — Василич, ты мне можешь подсказать по хорошей квартирке где-нибудь в том районе, где я живу?

— Сейчас с родней пообщаюсь… — заверил домовой.

Он обошел стол, воспитанно, то есть не привлекая внимания к процессу трансформации, перекинулся и вспрыгнул на подоконник уже в облике крупного ворона. Я тут же распахнул окно, выпуская морфа.

— Это… Это как…

Девушка застыла с белым лицом и вытянутой в сторону окна рукой.

— Василич — метаморф, — пояснил я, внутренне ругая себя за то, что не удосужился объяснить этого раньше. — Умеет перекидываться в любое живое существо примерно того же размера и веса. И, кстати, его одежда — часть его самого, учитывай это на будущее. Ну, там, когда он тебе платок протянет или еще что.

На документы, закрывающие дело найденной в окрестностях Екатеринодара госпожи Смирновой, я потратил минут сорок. Кэйт это время провела в обнимку с моим коммуникатором, продолжая изучать новый для нее мир. Лхудхар обозначился только один раз, прислав сообщение с вопросом: «Что решил?», на которое я ответил так же лаконично: «Думаю». Больше он меня не беспокоил, видимо, закрывал все вопросы, связанные со вчерашним штурмом и погоней. А может, с губернатором чаи гонял, кто их, нелюдей, разберет. Когда вернулся Василич, я как раз вывел документы на печать.

— Есть неплохая двушка с мебелью в районе Казачьего парка, — сообщил он. — Не агентство, родич сейчас с хозяйкой переговорил, та готова сдать. Предоплата за два месяца.

Домовой назвал цену, я прикинул и решил, что на пару месяцев моих сбережений хватит, чтобы оплачивать квартиру, в которой будет жить Смирнова. А там придумаем что-нибудь. От моей квартиры и правда было недалеко, пешком за пятнадцать минут дойти можно.

Сходил, завизировал документы, поборол искушение зайти к шефу, чтобы уведомить его о том, что буду увольняться. Решил, что это не горит, сперва надо закончить с Кэйтлин. Отстучал сообщение Нобу, что, вероятно, раньше обеда к ним не приду, и вызвал такси.

— Надо тебе еще в магазин одежды сходить, — проговорил я, когда машина уже везла нас на указанный адрес.