Книга Идеальный шторм. Как пережить психологический кризис - Екатерина Сигитова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К сожалению, мы часто пытаемся оценивать себя прошлых с позиции себя сегодняшних и расстраиваемся оттого, что не предвидели, не узнали, не сумели, не смогли (особенно если эти выборы привели к кризису). Примерно как если бы взрослый человек чувствовал боль каждый раз, вспоминая, что в возрасте девяти месяцев не мог быстро успокаиваться и словами объяснять, что ему нужно, а вместо этого плакал.
Что надо сделать:
1. Вспомните какие-то из сделанных вами выборов и принятых решений, которые привели вас в сегодняшний кризис или усугубили его. Возможно, это ситуации, в которых вы что-то сделали неправильно, не так, как надо было.
Подумайте и подробно запишите, чего вам не хватило (или что вам мешало), чтобы какой-то выбор был сделан иначе. Это нехватающее (или мешающее) не обязательно будет относиться к вам лично: могло быть что-то в самой ситуации, в других людях, в атмосфере.
2. Попробуйте валидировать (подтвердить) сами себя по образцу:
«Я знаю, что иначе я сделать не мог/ла, так как если бы мог/ла, то уж точно сделал/а бы, потому что… (например: пока не наступили последствия, невозможно было от них пострадать и приобрести мотив их избегать; или: тогда я думал/а, что так правильно, и не знал/а, что бывают другие варианты)».
3. Простите и пожалейте себя за то, что вы были немного другим человеком, когда делали этот выбор. А также за несовершенство, за недостаток информации, за глупость, за молодость, за максимализм, за импульсивность, за нечуткость, за отсутствие дара предвидения и за многое другое. Особенно если это уже вам несвойственно. Но даже если свойственно, то прощение, как и принятие, не означает согласия и одобрения тому, что произошло, оно означает лишь примирение с фактами и отказ от бунта и сопротивления.
Сначала хочу спросить: что для вас «новая нормальность» после кризиса? Это очень расхожий термин, на всех языках в книгах и статьях по проживанию кризисов пишут «новая нормальность», «наша новая нормальность». И вопросов по этой «новой нормальности» пока куда больше, чем ответов. Все, кто про это пишет, придумывают что-то своё.
Что для вас входит в это понятие?
Я не имею в виду конкретные признаки «теперь у нас то и другое иначе», а, скорее, ваши внутренние ощущения. Есть ли у вас идея о том, почему новая реальность именно так ощущается? Что для вас имеется в виду под «новой нормальностью»?
Примеры:
• То, к чему начинаем привыкать в новых условиях жизни.
• Когда старое перестаёт работать, а нового ещё нет. Пользуясь термином социологов, я бы назвала это аномией, т. е. безнормностью. Как правильно, никто не знает, двигаемся на ощупь и ищем новый баланс.
• Сохранить то, что было правильно, и изменить то, что было неправильно из «старой нормальности».
Сразу возникает вопрос: если что-то в «старой нормальности» было неправильно, то почему тогда это называлось нормальным?
На самом деле посткризисная «новая нормальность» — это, как правило, некое временное отсутствие нормальности вообще. Действительно, старое уже не работает, и мы приблизительно поняли, чего точно не надо делать, но ещё не поняли, что точно надо делать. Это переходный период, ровно поэтому в нём так сложно. При кризисе никогда нет плавного, размеренного движения из точки А в точку Б или из состояния А в состояние Б, потому что у состояния Б ещё нет параметров, они в процессе определения. Иногда они определяются довольно долго. Поэтому переходная «новая нормальность» — это своего рода шлюз, находясь в котором мы ещё не знаем, что будет, а когда узнаем, это будет уже какое-то новое состояние, не первое и не второе, а третье.
У вашей посткризисной «новой нормальности» много конкретных параметров, у всех они разные в зависимости от того, кто где находится и как живёт. Тем не менее предположу, что общим является ощущение безвременья: то, что раньше считалось кризисом, сейчас становится вашей повседневной жизнью. К сожалению, часто «новая нормальность» — это и про обнажение многих деструктивных процессов. Конечно, и конструктивные процессы тоже обнажаются. Но деструктивные всегда заметнее, они всегда на поверхности, поэтому вся эта «новая нормальность» может выглядеть и ощущаться очень страшно.
Давайте уделим немного времени тому, что мы вкладываем в слово «нормальный». Как многие из вас, наверное, знают, есть разные подходы к определениям нормы. Например, есть норма статистическая: то, что среди нас встречается чаще всего, и есть норма. На этом подходе в своё время подорвались те, кто считал гомосексуальную ориентацию ненормальной, потому что она составляет малый процент в популяции. Тем не менее это пример того, что статистическая норма, хоть и означает преобладание и численный перевес, не всегда означает, что меньшинство ненормально, и уж тем более не означает, что у всех и каждого должно быть так, как у большинства.
Есть и другие подходы к определению нормального. Например, есть психологическая норма и есть норма медицинская: то, что считается физически/психически здоровым, — нормально; то, что считается физически/психически больным, — ненормально. Тут немного проще, потому что при болезни всё же существует патологический процесс (воспаление, перелом или очевидное нарушение функции органа). Поэтому такой подход называется функциональным, так как основан на функции: если что-то функционирует не так, как должно, если оно неправильно работает, то это мы признаём как ненормальное.
Ещё есть способ определения нормального через желаемое или идеальное. Например, мы хотим, чтобы проявление сострадания друг к другу и доброта были общественной нормой. И когда мы слышим рассказ о том, что кто-то героически перевёл старушку через дорогу или вернул потерянный кошелёк владельцу, мы думаем: «Вообще-то так действовать — нормально». Но так действуют не все, поэтому это не является статистической или психологической нормой, — просто мы хотим, чтобы так было. Это нормальность через желательность. Здесь нормальность — это то, чего мы хотим, тогда как в реальности ситуация может быть куда более неприятной. И если даже неприятное будет статистически преобладать, то мы всё равно откажемся считать это нормальным.
Кстати, это хорошее дополнение к теме об обнажающейся в кризисе агрессии и деструктивных процессах. Нужно ли считать, что это теперь ваша новая норма — быть агрессивными, злыми и ожидать агрессии? Наверное, большинство откажется от такой нормы и скажет, что некоторым бывает трудно, но их можно понять, научить, помочь или хотя бы подождать, пока они придут в себя и смогут снова хорошо обращаться со своими чувствами. Но ни при каких обстоятельствах мы не будем это вставлять в нашу ежедневную норму.
