Книга Дзен московского олигарха - Евгения Кретова

Окинул взглядом страницу. Роскошные гортензии цвета лазурита, пышнотелые циннии и розы во всем их цветущем многообразии. Он пригляделся к одной фотографии, открыл статью, чтобы увеличить картинку: нежный серо-голубой цветок, изысканный и тонкий. Он видел такой в парке Толмачева. На беседке. Той самой, в которой они с Варварой болтали несколько дней назад.

Он перевел взгляд на девушку.

Дотронулся до плеча:

– Варь, а у тебя только тот сотовый, что я тебе дал?

Девушка перевернулась на спину, подтянула до подбородка одеяло.

– Нет. А что?

– Можешь дать?

Девушка выдернула из-под него одеяло, закуталась в него. Сонно пошлепала в коридор.

Вернулась с сумкой. Бросила ее на кровать, достала из кармана мобильник.

Протянула Глебу:

– Это Данька дал свой, еще тогда, в ТРЦ.

Фадеев протянул руку за мобильным. Задумался.

– Что? Что-то придумал? – девушка устроилась на кровати, подобрала под себя ноги.

Фадеев наблюдал за изящной линией ее плеч, острыми ключицами.

Активировал свой сотовый, показал девушке экран:

– Твой блог? Это ты – журналист Антон Казаков?

Она опешила, почесала под носом.

– Ну мой. Баловалась от скуки… А что такое? – уточнила с опаской, заметив, как Фадеев напрягся.

Все встало на свои места. Истекшая неделя методично пролистывалась перед глазами. День за днем, мгновение за мгновением.

Приезд Варвары.

Их первое знакомство.

Толмачевы. Инструктаж.

Кино и поездка в офис.

– Gata Freezer. Где и когда ты слышала это слово?

Девушка пожала плечами:

– В офисе у Толмачева. Ты меня оставил в своем кабинете, я обнаружила потайную дверь, спустилась по лестнице. В кухне услышала это.

– Кто говорил, в каком контексте?

Варвара нахмурилась, вспоминая:

– Женщина говорила что-то на счет поиска. И несколько раз повторила это gata freezer.

– Gata freezer или gata-freeze? Вспомни, это важно.

– Второе. Кажется так.

Фадеев развернулся к ней, перехватил ладони:

– Что дальше было?

Варвара посмотрела на его руки, скользнула взглядом по широким плечам:

– Ничего. Голос отдалился. Потом все стихло. Я вошла в кухню, там уже никого не оказалось. И в приемной тоже. Потом вышли юристы, с которыми ты встречался, прошли к лифтам. Я заглянула в переговорную, там был ты с еще одним человеком, мужчиной. Все.

Фадеев набрал Мерлина:

– Олег, проверьте, кто был в офисе вечером шестнадцатого. Во время моего совещания с юристами. Там человек Барановского светанулся, – он перевел взгляд на Варвару, улыбнулся: – Потом расскажу, – отбил вызов. – Так, Варь. Давай теперь по вот этому посту пройдемся. Что это за мужик со штрихкодом на лысине. Ты его запомнила? Описать можешь?

– Ну, высокий такой, худощавый. Он с управляющим, Василием Федоровичем, говорил в оранжерее. Приехал, кажется с каким-то парнем, он налаживал компьютеры, в кабинете работал.

– Тебя видели?

– Нет, я зашла со двора, услышала голоса. Этот, со штрихкодом спиной ко мне стоял. Мне смешно стало. Я ушла, чтобы не мешать.

– А почему смешно? Анекдоты травили?

– Нет. Я не знаю. Этот, с татуировкой, говорил манерно, будто передразнивал кого-то, – она замолчала. – Слушай. Я вот сейчас подумала. Может быть, он передразнивал Василия Федоровича, а дразнил его. Чтобы заставить что-то сделать.

– Что?

– Он говорил об удобрении. Василий Федорович отнекивался. Но как-то испуганно, неуверенно.

– Удобрение? – переспросил Глеб.

Картинка продолжала складываться.

– Мерлин, проверьте спальню Толмачева на предмет токсинов, ядов. Цветы посмотри. Там на подоконнике, я помню, цветы в горшках стояли, когда ему плохо было. Их раньше не было. Надо узнать, откуда они, кто принес. Возможно, на них что-то распылили.

– Откуда ты это все знаешь?! – Мерлин сопел в трубке – куда-то торопился.

Фадеев усмехнулся:

– Нашел я твоего блогера.

Шумный выдох в трубку, сопение в динамиках.

– И кто?

– Да вот, сидит напротив меня, идет активно на сотрудничество со следствием, – он улыбнулся.

– Кто?

– Ты все равно не поверишь… Варвара Степановна моя, незабвенная Андрейчик.

* * *

В пять утра они вышли из квартиры Глеба. Так же прошли через чердак в соседний подъезд. Глеб не выпускал Варину руку, Варвара держалась за него, как за спасительную соломинку.

– Нам точно надо идти? – спросила, когда спускались в лифте.

Он кивнул:

– Нас могут найти в любой момент. Лучше передвигаться по городу и попасть под защиту Мерлина.

– Но у меня же есть ты. Ты меня защитишь.

Он усмехнулся:

– Против лома нет приема. Если они выяснят, что Антон Казаков и ты – одно и то же лицо, они перепашут всю Москву.

– Да зачем я им? Из-за этого совещания?

Фадеев покачал головой:

– Из-за него в меньшей степени. Главное – ты опасна как свидетель. Ты наткнулась на их сеть внутри High Tech Group. И не ясно, что именно ты знаешь. Твои публикации, скорее всего, они воспримут как провокацию, как намек на то, что эти мелочи по сравнению с тем, что ты о них знаешь. Что Я о них знаю. Таких лиц лучше убрать. С другой стороны – ты идеальная уязвимость Толмачева… И моя… А значит, они могут пытаться захватить тебя, чтобы шантажировать. У Барановского и так проблема с берегами – он их просто не видит, а тут у него мощная мотивация действовать жестко.

– Деньги?

– Нет. Дочь. Его заказчики захватили его дочь. Собственно, поэтому Мерлин и ввязался в это дело, потому что появился след спецслужб Турции.

Они вышли на втором этаже. Глеб подошел к окну, выглянул во двор.

– Пока все тихо. Пошли, – потянул ее вниз.

Прошли пролет, спустились на первый этаж. Тихий, пустынный подъезд, сумрачный и сонный.

Фадеев толкнул от себя дверь и ударил подошедшего к ней с другой стороны человека. Мат и ругань с той, другой стороны.

Мгновение на принятие решения.

– Назад! – он оттолкнул Варвару от себя. – Бегом!

Девушка послушно развернулась, полетела наверх, задыхаясь, перепрыгивая через ступени. Возня внизу, шум драки. Грохот сорванных почтовых ящиков, многоэтажная ругань.