Книга Особые отношения - Джоди Пиколт

Могу признаться вам — хотя мне и больно об этом говорить, — что теперь я вижу, почему у нас с Зои не было детей. Это Иисус бил меня, словно обухом по голове, снова и снова, чтобы я понял, что недостоин быть отцом, пока не принял всем сердцем Сына. Но Рейд и Лидди — они совсем другое дело. Они так долго вели праведную жизнь. Они не заслуживают таких страданий.

Мы поднимаем головы на выходящего из дома пастора Клайва. Он останавливается перед Рейдом, отбрасывая на него свою тень.

— Она и вас выгнала, — догадывается Рейд.

— Лидди просто нужно дать немного времени, — отвечает пастор. — Вечером я загляну, Рейд, справиться, как она.

Пастор Клайв покидает двор через калитку. Рейд вытирает рукой лицо.

— Она не хочет со мной разговаривать. Ничего не ест. Не принимает предписанные врачом лекарства. Она даже не хочет молиться. — Он смотрит на меня покрасневшими от слез глазами. — Может, так и грешно говорить, но я, конечно, любил этого ребенка, однако жену я люблю больше.

Я качаю головой. Брат столько раз протягивал мне руку, когда я оказывался в тупике и не мог найти выхода, и наконец мне представился случай протянуть ему руку помощи.

— Рейд, — говорю я, — кажется, я знаю, что надо делать.

Поездка в Джерси и обратно заняла у меня десять часов. Когда я останавливаю машину у дома Рейда, в их спальне темно. Брата я застаю в кухне, он моет посуду. Он надел фартук Лидди, на котором написано: «Я повар, вот почему!», а по краю — оборочки.

— Привет! — окликаю я, и он оборачивается. — Как она?

— Так же, — отвечает Рейд.

Он с сомнением смотрит на бумажный пакет у меня в руках.

— Поверь мне. — Я достаю коробку с попкорном «От Орвилла Реденбахера», известного под брендом «Залей меня маслом в кинотеатре», и кладу его в микроволновку. — Пастор Клайв приходил?

— Да, но она не захотела с ним разговаривать.

«Потому что она просто не хочет ни с кем разговаривать», — думаю я. Все эти разговоры возвращают ее назад, в тот кошмар. А сейчас ей необходимо отвлечься.

— Лидди не ест попкорн из микроволновки, — говорит Рейд.

На самом деле это Рейд не позволяет Лидди питаться попкорном. Он большой приверженец здоровой пищи, хотя я не уверен, что причина этого кроется в пользе для здоровья, а не просто в том, что ему нравится иметь все самое лучшее, и неважно, в чем именно.

— Все когда-нибудь бывает в первый раз, — отвечаю я.

Микроволновка сигналит. Я беру раздувшийся пакет и высыпаю его содержимое в большую голубую керамическую миску.

В спальне кромешная тьма и пахнет лавандой. Лидди лежит под одеялом, отвернувшись от меня, на своей половине огромной кровати с пологом. Я не знаю, спит она или нет, но потом слышу ее голос.

— Уходи, — шепчет она.

Слова звучат глухо, словно она на дне колодца.

Я не обращаю на нее внимания и съедаю целую горсть попкорна.

От запаха масла и звука она оборачивается. Искоса смотрит на меня и говорит:

— Макс, я хочу побыть одна.

— Вот и отлично! — отвечаю я. — Я просто пришел взять у тебя проигрыватель компакт-дисков.

Я лезу в пакет и достаю фильм. Потом ставлю диск и включаю телевизор.

«Пуля его не берет! — обещает реклама. — В огне он не горит! Его ничто не остановит! ПАУК… съест тебя заживо!»

Лидди садится, облокотившись на подушки. Ее глаза прикованы к экрану, на котором гигантский бутафорский тарантул терроризирует группу подростков.

— Где ты это взял?

— Места нужно знать.

В магазине для наркоманов в городке Элизабет, Нью-Джерси, любят высылать по почте ужастики и малобюджетные фильмы. Я заказал диск у них по Интернету. Но поскольку я не мог ждать, пока придет диск, а дело касалось Лидди, я сам к ним съездил.

— Это хорошая экранизация, — говорю я Лидди. — Пятьдесят восьмого года.

— Мне сейчас не до фильмов, — возражает она.

— Ладно, — пожимаю я плечами. — Я прикручу звук.

И я делаю вид, что смотрю фильм, в котором девочка-подросток с парнем ищут ее пропавшего отца, а вместо этого находят паутину гигантского тарантула. Но на самом деле я искоса наблюдаю за Лидди. Она не может удержаться и не смотреть фильм. Через несколько минут она тянется за попкорном у меня на коленях, и я отдаю ей все миску.

В тот момент, когда подростки тянут безжизненное тело паука в школьный спортзал — где обнаружат, что он все еще жив! — в комнату заглядывает Рейд. К этому времени я уже развалился на его половине кровати. Я показываю Рейду большой палец и вижу на его лице облегчение, когда он замечает сидящую на кровати Лидди, вновь вернувшуюся в мир живых. Он пятится в коридор и закрывает за собой дверь.

Через полчаса мы доели почти весь попкорн. Когда тарантула наконец убивает током и он падает, я поворачиваюсь и вижу, как по щекам Лидди текут слезы.

Я абсолютно уверен, что она даже не замечает, что плачет.

— Макс, — просит она меня, — а можно посмотреть еще раз?

Есть явное преимущество в том, чтобы примкнуть к церкви, такой как Вечная Слава, — это спасение. Но есть и другие преимущества, например готовность прийти на помощь. Готовность прийти на помощь, в отличие от обретения Господа, которое похоже на удар молнии, не так заметна. Например, через неделю после того, как я первый раз пошел в церковь, у двери дома Рейда возникает старушка со связкой бананов в руках, чтобы приветствовать меня в рядах прихожан. А еще мое имя, когда я болею гриппом, поминается в списке тех, за кого нужно помолиться. Информацию обо мне разместили на церковной доске объявлений, и буквально через несколько дней все отрывные листочки с моим телефоном оборвали прихожане Вечной Славы, потому что хотят поддержать своего собрата. Я не просто родился заново — у меня появилась новая большая семья.

Пастор Клайв — пример отца, которого я хотел бы иметь в детстве, отца, который понимает, что в прошлом я, возможно, оступился, но при этом видит для сына огромные возможности. Вместо того чтобы зацикливаться на том, что плохого я совершил в жизни, он радуется каждому моему благому поступку. На прошлой неделе он водил меня в итальянский ресторан, чтобы отпраздновать мой третий месяц трезвости; он поручает мне все больше и больше ответственных заданий в церкви — начиная с того, что меня вызвали читать проповедь во время воскресной службы, и заканчивая сегодняшней поездкой по магазинам, чтобы закупить продукты к ежегодному церковному ужину.

Еще только половина четвертого, а мы с Элкином уже загрузили по тележке в магазине «Стоп-энд-шоп». Я обычно покупаю продукты не здесь, но хозяин магазина — член церкви Вечной Славы и предоставляет пастору Клайву скидку, и, что еще важнее, он согласился бесплатно пожертвовать цыплят.