Книга Черная дама - Наталья Тимошенко

Саша так холодно вела себя с Войтехом не потому, что резко его разлюбила или смертельно на него обиделась. Нет, она все еще его любила, возможно, даже сильнее, чем раньше, потому что теперь еще и отчаянно скучала. И обиды не было. Непонимание, растерянность, даже злость на обоих – да, обиды – нет. Просто сидя в одном из маленьких уютных ресторанчиков на берегу моря, куда она уехала, взяв бессрочный отпуск, Саша внезапно осознала, что все эти годы делала что-то не так. Чего-то не поняла, где-то оступилась. Потому что, если бы делала все правильно, разве они расстались бы так? Разве вообще расстались бы? Люди, которые несколько лет шли навстречу друг другу, преодолевая все внешние и внутренние препятствия, не могли закончить свои отношения таким глупым образом. Где именно она ошиблась, Саша не понимала. И пока не разобралась в этом, решила не делать ничего из того, что делала раньше. Просто на всякий случай, чтобы не усугубить ситуацию еще больше. Заморозить их отношения на той стадии, на которой они находятся сейчас, дать себе время на поиски ошибки.

И все-таки работать нормально не получалось. Саша то и дело ловила себя на том, что читает статьи на автомате, а мыслями бродит по коридорам пансионата в поисках Войтеха. И что прочитала минутой раньше – не то что не запомнила, а даже не поняла. Саша злилась, начинала читать заново, а потом опять понимала, что не осмыслила прочитанного. Глаза сами собой искали часы на стене, отсчитывали минуты.

– Что-то Дворжака долго нет, – заметил Ваня, давая ей возможность наконец перестать договариваться с совестью и упасть в объятия волнения.

– Я тоже заметила, – как можно спокойнее сказала Саша, но по чуть прищурившимся глазам Вани догадалась, что он прекрасно понял ее настоящее состояние. Наверняка гадает, почему она еще сидит за ноутбуком, а не бегает по пансионату с выпученными глазами.

– Может, к себе пошел? – предположил он.

– Едва ли. К нам бы наверняка заглянул.

Ничего не говоря, Ваня взял лежащий на столе мобильный телефон и набрал Войтеха. Первый вызов сорвался, на второй механический голос сообщил о недоступности абонента. После начала метели связь работала с перебоями, поэтому никто не удивился.

Они еще некоторое время смотрели друг на друга, будто ждали, кто первый предложит. Не выдержал Ваня:

– Ну пошли уже, посмотрим. Вижу, что ерзаешь.

Саша не ерзала, но возражать, конечно же, не собиралась. Они вышли из комнаты, дежурно дернули ручку двери Войтеха. Дверь, конечно, была заперта, а за ней стояла полная тишина, и снизу не выбивалась полоска света. В комнате никого не было. Запертым оказалось и соседнее помещение, где хранилась скрипка. Саша снова набрала Войтеха, но сигнал даже не прошел.

Не сговариваясь, они направились к лестнице, спустились на второй этаж, свернули в коридор, куда выходила дверь апартаментов директора. Ступали осторожно, но, очевидно, чем-то себя выдали, поскольку из-за угла выглянул полицейский. Ваня дал знак Саше оставаться на месте, а сам осторожно подошел к нему. Они о чем-то коротко переговорили, но Саше он передал слова полицейского только на лестнице, когда никакой неосторожный звук или шорох не был бы слышен Троекурову.

– Говорит, Дворжак приходил. Давно, минут сорок назад. Ушел обратно к лестнице, а поднимался по ней или нет, он уже не видел.

– Черт, – Саша закусила губу, чувствуя, как от всего ее хладнокровия не остается ни капли. – Что будем делать?

– Сейчас вернемся ко мне, посмотрим по gps, где его телефон.

– А сможем? Мобильная связь не работает.

– Так то ж не мобильная связь, – не слишком уверенно махнул рукой Ваня.

Сашины опасения оказались не напрасными: найти телефон Войтеха Ваня не смог. Несколько долгих минут он отважно сражался с ноутбуком, чертыхался сквозь зубы, открывал какие-то окна, что-то быстро печатал, но в итоге откинулся на спинку кресла и раздраженно выдохнул:

– Одно знаю: в здании его нет.

Саша с ужасом глянула в окно, за которым бушевала метель. Точнее, она ничего не увидела, поскольку в комнате горела лампа, но ей хватило того, что не было видно света от уличного фонаря. И Войтех где-то там, среди этого снежного безумия?

– Сейчас я гляну камеры, – хмуро проворчал Ваня, снова принимая вертикальное положение.

Он опять защелкал клавишами, но на этот раз не ругался, работал молча. Саша стояла за его спиной таким же молчаливым изваянием, смотрела в экран через плечо, и Ваня ничего ей не говорил, хотя терпеть не мог, когда кто-то стоит за спиной во время работы. Саша это знала, а потому понимала, что положение дел ему тоже не нравится.

На экране сменяли друг друга черно-белые кадры разных камер. Ваня поочередно включал каждую, проматывал видео до самого начала и на высокой скорости просматривал. Он ничего не говорил Саше, но втайне подозревал, что Войтеха они не увидят. Камеры Ваня включал по очереди, и по закону подлости шеф наверняка прошел мимо той, что еще не работала.

Хоть в одном им повезло: Войтех мелькнул возле той камеры, которую Ваня успел включить.

– Стой! – подскочила Саша, будто он сам мог не увидеть.

Ваня быстро отмотал назад и включил воспроизведение на нормальной скорости. Коридор был абсолютно пуст до того, как в нем появился Войтех. В джинсах и свитере, без верхней одежды, он прошел мимо камеры, открыл дверь, постоял немного, а потом вышел наружу. Дверь тут же захлопнулась, скрыв его. Без лишних просьб Ваня снова отмотал назад, на этот раз включив замедленное воспроизведение, периодически останавливал видео, но ничего не изменилось: Войтех прошел по коридору мимо камеры, открыл дверь, задержался на несколько секунд и вышел на улицу. Пока Саша недоумевала, зачем и куда он ушел, Ваня еще раз включил видео, а потом внезапно спросил:

– Айболит, скажи мне как знающий человек: пан атаман уже дошел до ручки и начал разговаривать с голосами в голове?

Саша удивленно посмотрела на него.

– Нет, конечно.

– Хм, – Ваня изобразил задумчивость. – Значит, либо свихнулся уже после того, как ты его выгнала, либо он что-то видел. – Ваня сильно увеличил изображение, отчего его порядком размыло, но все-таки было видно, что Войтех, стоя на краю метели, шевелит губами, с кем-то разговаривая.

Саша ошарашенно смотрела на экран, не зная, что сказать. Ваня не то сжалился над ней, не то решил перестать изображать придурковатость и выдвинул нормальную версию:

– Может, Черная Дама его снова куда-то увела?

– Нет, – Саша покачала головой, прижимая ладони лодочкой к лицу. – Нет, это не Черная Дама. Это я или ты.

– Чего-о?!

– Мы думали, кого из нас обманули: меня или Войтеха? Я ли разговаривала не с ним, или он забыл, как разговаривал со мной. Так вот, я говорила тогда не с ним, а теперь он разговаривал не с нами. Троекуров заставил наше воображение создать иллюзию.

Больше объяснений Ване не потребовалось. Он снял с вешалки куртку и коротко скомандовал: