Книга Проще некуда - Кайса Ингемарсон

Том по-прежнему был на кухне. Анника подошла к столу.

– Ты не видел мой…

Она повернулась к Тому и увидела, что он держит ее мобильный. Она протянула руку, чтобы взять его, но Том не шевельнулся.

– Тебе тут пришло сообщение, – сказал он.

– Да, я слышала.

Том по-прежнему не двигался, и Аннику это начало раздражать.

– Я могу взять мой телефон?

Она помахала рукой. Том медленно протянул ей аппарат.

– Извини, я прочитал, что тебе пишут, – медленно проговорил он.

– Ты прочитал адресованное мне сообщение? – Анника удивленно смотрела на мужа. О чем вообще речь?

– Да, – только и ответил он. – Какая наглость, не правда ли?

Том не улыбался. Анника посмотрела на экран, где высветился короткий текст: "Я уже скучаю. Целую!" У Анники внутри все похолодело.

– Черт побери, ты прочитал мое сообщение? – повторила она равнодушным голосом.

– Ты думаешь, проблема сейчас в этом? В том, что я прочитал твое сообщение?

Том смотрел на нее тоже равнодушно. Анника не знала, что ответить. Попытаться объяснить? Оправдаться?

– Полагаю, это от Рикарда, – с тем же пустым взглядом, устремленным в некую точку у Анники за спиной, тихо сказал Том.

– Это… Это…

Но Том не дал ей договорить. Отсутствие эмоций сменилось ледяным холодом.

– Не ври. Будь добра, окажи мне эту услугу.

Анника уставилась на телефон. Всего несколько слов на экране. Так и выглядит конец всему?

– Ты что-нибудь хочешь мне сказать? – спросил наконец Том после долгого молчания.

Анника попыталась выстроить мысли.

– Я не хотела, чтобы все произошло так… Я хотела, чтобы…

Она с мольбой смотрела на мужа и не могла закончить фразу.

– Я не могу сделать это за тебя, Анника. Я не могу бороться за нас обоих. Я пытался дать тебе время на то, чтобы ты разобралась в себе. Похоже, это не сработало.

– Я…

Но Том не дал ей вставить и слова. Что, впрочем, и к лучшему, Анника все равно не представляла себе, что ей говорить. В животе все сжалось. Во рту пересохло.

– Уходи. Я не вынесу, если ты останешься.

"Какие ужасные слова", – подумала Анника.

Как будто она читает их в книге.

– Уйти? – переспросила она.

– Даю тебе неделю, – продолжил Том. – Я не желаю знать, где ты и чем занимаешься. Просто исчезни. Разберись, что тебе нужно, и прими решение.

– Но я не могу исчезнуть. Я… дети…

– Я что-нибудь придумаю. Они обойдутся без тебя одну неделю. А я больше не выдержу. Уходи. Сейчас же!

В голосе Тома появилось отчаяние. Холод и сдержанность исчезли, челюсти были крепко сжаты. Анника попыталась приблизиться к нему, сделала шаг навстречу, протянула руку, которую Том резко оттолкнул.

– Не прикасайся ко мне! Уходи!

Анника отшатнулась. Попробовала собраться с мыслями. Куда ей идти? Что взять с собой? Она вышла из кухни и прошла в спальню. Взяла из гардероба спортивную сумку. Начала наугад вытаскивать из шкафа одежду. Зашла в ванную, взяла все еще влажную зубную щетку и крем, обещающий красоту в три шага. Какое-то время она стояла в замешательстве, пытаясь сообразить, что делает. Потом снова вышла на кухню.

– Мы можем поговорить?

– Нет! – тут же ответил Том. – У тебя есть неделя на раздумья, но сейчас уходи.

– Я должна попрощаться с детьми.

Анника поставила сумку и прошла в детскую. Аккуратно приоткрыла дверь. Там мирно светил маленький ночник. Она подошла к кроватке Микаэля, встала рядом на колени и долго смотрела на сына. Решительный подбородок, приоткрытый рот, длинные ресницы. Анника подняла с пола плюшевого медвежонка и положила в кровать рядом с малышом. Осторожно поцеловала Микаэля в лоб, поднялась и подошла к Андреа. Поправила одеяло. Девочка беспокойно заворочалась. Анника замерла, не дыша. Андреа успокоилась и снова задышала ровно, крепко прижав руки к телу. Волосы разметались по подушке.

Ее малыши. Неужели она должна оставить их вот так? Что она наделала? Что же она наделала?

Анника вышла на кухню, взяла сумку. Поискала глазами взгляд Тома, но он не смотрел на нее. Анника надела куртку и туфли, взяла сумочку. Том вышел в коридор. Она замерла. Может быть, он передумал и попросит ее остаться? Но он этого не сделал. Только протянул ей телефон, оставленный ею в спешке на столе. На экране все еще светилось сообщение от Рикарда.

– Не забудь, – резко сказал Том. – Возможно, тебе понадобится кому-нибудь позвонить.

Анника хотела ответить, но Том повернулся и вышел, оставив ее в коридоре одну. Она отперла дверь и вышла на темную лестничную площадку.

Анника вышла из метро и медленно пошла по улице вдоль темных витрин. Ее сумка была настолько легкой, что можно сказать, ничего не весила. Немного одежды, туалетные принадлежности. Вероятно, она что-то забыла забрать. Например, своих детей. Они лежали в своих постелях и спали, когда она уходила, и очень удивятся, когда Том утром будет пытаться объяснить, почему мамы нет дома. "Удивятся – это в лучшем случае. В худшем они будут в отчаянии.

Может быть, она не лучшая в мире мать. Она совершала ошибки, не справлялась. Иногда теряла терпение, едва забрав детей из садика и пройдя с ними несколько метров. Не раз она просыпала по утрам, и Андреа опаздывала в школу. Она терпеть не может детских площадок и вообще ненавидит играть: и в дочки-матери, и в больницу, и в магазин, и в школу. Не любит строить дорог, собирать башни из кубиков, складывать пазлы и рисовать. Время от времени ей случалось нарочно задержаться на работе, потому что она не могла себя заставить пойти домой к семье. Бывали дни, когда она ни разу за целый день не испытывала благодарности за то, что у нее есть два человечка, которым она дала жизнь.

Сейчас она не могла этого понять.

В голове у Анники переплелись голоса и картинки, которые преследовали ее, пока она спускалась по лестнице. Неужели она ни на что не годится? Она же читала детям на ночь сказку, иногда даже две. И давала им на завтрак сладкие хлопья, следила, чтобы они как следует почистили зубы утром и вечером. Ходила на родительские собрания, и у детей каждое утро была чистая одежда. Разве это ничего не стоит?

Анника видела свое отражение, мелькающее в стеклах витрин. Она остановилась на секунду. Нет, это ничего не стоит, подумала она. Сейчас – ничего. Она видела перед собой недвижно стоящую женщину, обманувшую мужа. Женщину, предавшую свою семью. Беглянку, оставившую свой дом ночью.

Анника подошла к дому на улице Руслагсгатан. Посмотрела вверх, пытаясь вспомнить, какие из окон – Рикарда. Свет не горел нигде. Должно быть, Рикард лег спать, ведь уже первый час. Анника достала из кармана мобильный, нашла в записной книжке "Рикард, дом" и набрала номер. Он ответил почти моментально, наверное, телефон лежал рядом с кроватью. Голос звучал сонно и удивленно. Он сказал ей код домофона, и Анника открыла тяжелую дверь, снова оказавшись в пафосном подъезде. Она не была здесь с той самой вечеринки, и ей пришлось просмотреть список жильцов, чтобы понять, на каком этаже живет Рикард.