Книга Нищий принц - Наталья Перфилова

— Что же? — Заинтересовался следователь.

— Глупость, с которой эти люди пытались присвоить себе чужие деньги. Такие умные, расчетливые, дальновидные, а прокалывались на самых элементарных вещах. Неужели, зная, с кем они имеют дело, можно было верить друг другу на слово?

— Если бы преступники были гениями, мы никогда не смогли бы их поймать, Лилиана Владимировна. К счастью, они просто люди. Жадные, жестокие и зачастую непроходимо глупые.

— Значит, можно считать, что оба дела закрыты?

— Еще нет, конечно. Нужно много оформить, провести экспертизы ну и многое другое.

— Мое участие требуется?

— Сейчас мы оформим с Вами все необходимые бумаги, протоколы, и Вы абсолютно свободны.

— Спасибо. Давайте ручку…

Я просидела в кабинете еще часов пять и вышла оттуда совершенно вымотанной. С изумлением я увидела, что Нюра все еще сидит на своем месте, она не обратила на меня никакого внимания, поглощенная захватывающей беседой с какой то старушкой. Липкина активно жестикулировала, доказывая что то своей собеседнице, та согласно кивала головой.

Только выйдя на улицу, я вспомнила об Игоре, поджидающем меня в машине. Он сладко спал на откинутом водительском сидении. «Мерседес» быстро довез нас до особняка. В дверях меня встречала обеспокоенная Клара. Максим, проснувшись, как всегда, умчался в офис. Я была даже рада, что объяснение с ним откладывается. За обедом я рассказала экономке о том, что узнала в милиции.

— Значит, теперь с этим покончено, и мы заживем спокойно, как прежде?

— Как может быть, как прежде, Клара? Ведь ты же знаешь, я не Лили…

— Ну и что? Зачем же все ломать? После нашего разговора сегодня утром я много думала и пришла к выводу, что все можно решить…

— Не хочу тебя обидеть, Клара, но решать, что делать со своей жизнью разреши мне самой. Я тоже многое передумала после ночной беседы с Максимом…

— Он был пьян, еще я марихуану нашла в пепельнице…

— Не важно. Знаешь поговорку? «Что у трезвого на уме, у пьяного на языке». Он высказал свое мнение очень не двусмысленно.

— Но ведь можно же попробовать? Не получится, разойдетесь в разные стороны.

— Ты не забыла, что я беременна? Если он узнает, мы никогда не расстанемся окончательно. Он будет всю жизнь контролировать каждое мое движение. Я не жила еще по-настоящему. Понимаешь? Я хочу счастья и свободы. Выйти замуж хочу, хозяйкой быть в СВОЕМ собственном доме мечтаю. Ты понимаешь меня?

— Нет. Ты просто боишься, что надоешь моему сыну, он бросит тебя, но уйти из-за ребенка не позволит? Так?

— Может и так. Я не смогу жить, глядя на него, если он будет принадлежать другой. Он ведь и жениться может…

— Почему ты так не уверена в себе? Ведь все может сложиться и по-другому.

— Не может, Клара. Если я буду считаться сестрой, все случится именно так. Мы не будем вместе выходить, чтобы кто-то, не дай бог, чего не заподозрил, не сможем вместе жить, тем более спать, чтобы не поползли сплетни. А ребенок? Что я буду говорить ему? Какое отчество дам? Узнав когда-нибудь случайно правду, он будет стыдиться своих родителей. Нельзя прожить всю жизнь во лжи. Все откроется. Или накроется. Медным тазом.

— Я понимаю. Ты вот сейчас говоришь, а я представляю свою жизнь. Только я знаю, какие это муки. Ни на один день меня не покидал страх. Страх разоблачения, страх оттого, что Володя или его жена могут запросто выставить меня на улицу, да и себя порой становилось невообразимо жалко…

— Твоему мужу тоже приходилось не сладко. Вряд ли его радовало такое положение вещей. Но тебя держал ребенок, ты не могла разорвать этот круг из-за него. Владимир тоже заботился о благе ребенка и жалел тебя. По одиночке вы могли быть вполне счастливы.

— Может быть. — Задумчиво произнесла Клара. — Что ты планируешь делать дальше?

— Поживу пока у Нины, определюсь с жильем, с работой. Там видно будет.

— Ты планируешь скоро нас покинуть? Завтра?

— Если получится, то прямо сегодня.

Клара ушла, но очень быстро вернулась.

— Там у ворот Елена…

Я вышла на улицу. Серая «Ауди» стояла у ворот. Елена сидела за рулем и выходить не торопилась. Подойдя к дверке, сквозь открытое окно я разглядела ее лицо. События последних дней, похоже, совершенно выбили ее из колеи.

— Что смотришь? Не похожа я сегодня на богатую и счастливую невесту?

— И вчера не была похожа, — спокойно ответила я. — Ни на богатую, ни на счастливую.

— Отняли у меня последнее, что оставалось и радуетесь?

— Это ты об Артуре? Он убил твоего брата. Ты хоть понимаешь это? Меня тоже хотел. Ну на это, я думаю, тебе начихать, но Костика то, совсем что ли не жалко?

— Артур не при чем! — Закричала мне в лицо «золовка». — Он поехал узнать, как там брат. Костя сам ему рано утром звонил и просил о встрече. Я слышала. Он только свернул с дороги и увидел «Хаммер». Брат был уже мертв. Пистолет валялся рядом. Артур взял его и привез мне. Иначе твой Максим с его деньжищами запросто мог уничтожить улику. Отсюда и отпечатки Артура на оружии. Я мгновенно узнала пистолет. Из него ты убила мужа, а теперь пытаешься подставить невиновного!

— Красивая версия! Только отпечатки его нашли в основном внутри, такие получаются при перезарядке. Я не очень в этом разбираюсь, расспроси следователя поподробнее, заодно почитай показания своего «женишка». Он ведь чистосердечно сознался во всем сегодня ночью. Рассказал, как брата твоего кокнул, как и за что меня травить пытался. Как тебя, старую дуру, обхаживал, надеясь денежки получить. Сдается мне, ты сильно приукрасила свои финансовые перспективы, вот парень и купился. Поверил, что вы с братишкой на пару можете оттяпать у нас рублики и баксики. Да прокололся, дурачок. Ты ведь читала, небось, контракт брачный. После смерти Костика все я получила. И даже после моей кончины тебе рассчитывать не на что. Все ушло бы моему прямому и единственному наследнику — Максу. Ты не поведала эту пикантную подробность «жениху»? Нет? Зря! Тогда бы он не пошел меня травить, глядишь. И получил бы поменьше. Ты бы его дождалась… Может быть. Хотя, при твоем возрасте, ты вряд ли бы дожила…

— Ты жестока, Лили. За что ты меня так ненавидишь?

— А что, разве нет причин? Вот ты меня за что ненавидишь, понять намного сложнее. Вроде, ела, пила, одевалась на мои денежки. Машину вон дорогую отхватила, а все тявкаешь… Правда, меня это не колышет, это твоя личная проблема. Мы больше не родственники, слава богу. Я даже здороваться с тобой теперь не обязана. Проваливай, давай! Все, что успела нахапать, оставь себе, дарю. Если что от Костика унаследуешь, лично его — поздравляю. Вряд ли там много, но все же… А нас больше не беспокой. Хорошо? Не нарывайся на грубость.

Елена завела машину и медленно тронулась с места. Встреча оставила тягостное впечатление. Мне даже стало немного жаль одинокую, завистливую старую деву. Я еще немного посмотрела ей вслед и пошла в дом.