Книга Сказка о смерти - Елена Райдос

– Не специально,– отмазка была не очень убедительной, но, похоже, сработала. Девушка улыбнулась и без всякого стеснения улеглась рядом с невинной жертвой своей случайной агрессии.

– Вот и хорошо, что ничего больше не нужно объяснять,– заявила она, аккуратно обнимая раненого ухажёра, чтобы не причинить ему дополнительных травм.

Да, эту ночь они провели вместе, хотя и не так, как рассчитывали. После спасения Эйвис сил у Зандера было совсем мало, на то, чтобы восстановить собственное здоровье, их явно недоставало. Пришлось ему ограничиться тугой повязкой и вместо акселя вызвать из поместья транспорт побольше. Эйвис в знак солидарности тоже поехала пассажиром.

По приезде домой, Зандер, как и обещал, переселил свою гостью из спальни, ранее принадлежавшей Леоне. Однако готовить для Эйвис новую комнату не пришлось, поскольку она поселилась в покоях хозяина. Пару дней после возвращения вся охранная команда ходила с вытянутыми от огорчения лицами. Каждый из бравых вояк в тайне рассчитывал, что их прелестная командирша отдаст своё предпочтения именно ему. Однако никакого бунта не случилось. То, что Эйвис выбрала хозяина поместья, было логично и совсем не унизительно, поэтому охранники быстро смирились с положением дел.

Эта ночь была совсем безлунной, комната тонула в темноте, словно в чернилах. Пальцы Зандера нащупали маленький шрамик на груди Эйвис. Он заметил его в самую первую ночь их интимной близости, но почему-то постеснялся спросить. А вот сейчас его разобрало любопытство.

– Эв, откуда этот шрам? – Зандер погладил пальцами едва заметную полоску на коже девушки. – Это же не из лучевика? Тебя бы тогда уже не было в живых.

– Нет, это не луч, это кристалл,– слова Эйвис только добавили вопросов, – голубой кристалл в форме миндального зёрнышка,– она хитро посмотрела на удивлённое выражение лица Зандера и расхохоталась. – Я семя жизни,– гордо заявила девушка,– только понятия не имею, что это значит. Кристалл меня признал и залез в мою грудь. Теперь он выйдет обратно, только когда я найду достойного хранителя для этой реликвии.

Зандер посмотрел на свою малолетнюю возлюбленную с удивлением, а ещё с печалью, что для Эйвис было непонятно и даже обидно.

– Что не так? – с вызовом бросила она. – Почему ты смотришь на меня как на смертельно больную.

– Удивительно,– задумчиво произнёс Зандер. – За двадцать лет после побега Леоны я впервые сошёлся с женщиной, а она оказалась семенем жизни нашего мира.

– Ты теперь меня бросишь? – в голосе Эйвис уже не было вызова, скорее боль и страх.

– Что ты, малышка,– Зандер прикоснулся губами к шрамику на груди своей возлюбленной,– теперь я буду тебя охранять. Ты ведь самое ценное, что есть в этом мире.

– А что во мне такого ценного? – девушка сразу успокоилась, и в ней проснулось любопытство.

– Я ведь порылся в старых книгах, как и обещал,– начал Зандер,– но там совсем нет никакого объяснения. Только говорится, что семя жизни требуется всячески защищать от насильственной смерти. Такие, как ты, милая, обязательно должны умирать собственной смертью. Так что готовься жить долго,– добавил добровольный защитник и рассмеялся.

Как часто мы даём обещания, которые не сможем выполнить просто потому, что у Игры приготовлен для нас совсем другой сценарий. Временами так и хочется вмазать этому сценаристу от всей души. А он только посмеивается над нашими грандиозными планами и привычным движением переворачивает страницу нашей жизни.

– Зандер, скажи, мой отец теперь будет проклят? – Эйвис приподнялась на локтях и заглянула в глаза своему мудрому уру.

– С чего ты взяла? – мудрый ур чуть не поперхнулся от такого умозаключения своей возлюбленной. – Это оттого, что он застрелился?

– Ты же сам сказал, что самоубийство имеет очень тяжёлые кармические последствия,– вздохнула девушка.

– Нет, милая, это я просто хотел вывести тебя из твоего шокового состояния,– пояснил Зандер,– чтобы ты смогла заплакать. Не обижайся на этот невольный обман, с Торином всё будет хорошо.

– Странно, я уже и раньше где-то слышала про карму самоубийц,– возразила Эйвис,– это неправда?

– Тут важно не то, кто формально спустил курок, а мотивы этого поступка,– Зандер грустно улыбнулся. – Если человек уходит из жизни потому, что его в этой жизни что-то не устраивает, то он и есть истинный самоубийца. Тогда его ждёт ад. А если мотивом является спасение чьей-то жизни, то какое же это самоубийство?

– А что ты подразумеваешь под словом «ад»? – смутилась девушка.

– Ты же помнишь, что я рассказывал про то, как наше сознание создаёт себе новый ум после уничтожения старого,– Зандер вопросительно поднял одну бровь,– и что поначалу этот ум ни на что не годен? Разве что покопаться в архивах. Так вот, самым доступным воспоминанием для ума является момент смерти. К нему-то он и обращается в первую очередь.

– Так самоубийцы после смерти всё время переживают этот момент? – Эйвис с ужасом выпучила глаза.

– Не обязательно этот конкретный момент,– пояснил Зандер,– но сопутствующие мысли и переживания. Обычно это не слишком приятные переживания. И длится это очень долго. В общем, настоящий ад.

– А почему долго? – удивилась Эйвис.

– Самоубийцы могут не перевоплощаться веками,– Зандер печально улыбнулся. – Веками крутятся они в этом своём персональном аду. Оно и понятно. Это же было осознанное намерение самоубийцы, перестать жить. Вот наше покладистое мироздание и идёт ему навстречу. Получите в полном соответствии с тем, что заказывали.

– Б-р-р,– поёжилась девушка,– ужас какой-то. А почему момент смерти важен только для самоубийц?

– Я такого не говорил,– возразил Зандер. – Этот момент очень важен для всех. Представь, что ты сажаешь семя в землю, чтобы вырастить какое-то растение. Конечно, от качества почвы и ухода многое зависит. Но в конечном счёте растение, которое ты вырастишь, определяется именно семенем. Из семени лебеды не вырастет роза, как его ни поливай. Момент смерти и есть такое семя.

– Это несправедливо,– надулась Эйвис. – Получается, можно всю жизнь быть героем, но если в момент смерти ты испугаешься, то в следующей жизни станешь трусом?

– И наоборот,– Зандер хитро подмигнул. – Можно быть отъявленным мерзавцем, а умереть, пожертвовав своей жизнью ради других людей. И мироздание воздаст тебе сторицей. Только почему-то так не получается. Мерзавцы, как правило, умирают в страхе, а герои принимают свою кончину мужественно. Жизнь – это путь, который ведёт к логичному концу. Всякое случается, конечно. Но на то и правила, чтобы существовали исключения.

– Не знаю,– Эйвис задумчиво разглядывала потолок. – Мне кажется, что умирать всем страшно. Страшит, наверное, даже не то, что ждёт тебя в посмертии, об этом как-то не задумываешься, а сам процесс умирания. Всё неизвестное вызывает опасение, разве нет?

– Какое же оно неизвестное? – удивился Зандер. – Да мы тренируемся умирать всю свою жизнь, каждый день, вернее, каждую ночь.