Книга Цена ошибки - любовь - Константин Фрес

— Что?! — Саша, проследив за книжечкой в аккуратной обложке, вспыхнула от ярости еще сильнее, чувствуя, как все ее существо словно наливается кипящей кровью, воспламеняется изнутри. — Он у тебя с собой был все это время?! Ты мне еще и голову морочил, сюда заманил?!

— Точно, — ответил Ян, властно привлекая Сашу к себе и закрывая ее рот поцелуем.

От этого прикосновения в голове Саши словно тысячи огней взорвались ослепительными обжигающими вспышками, она обмякла в руках мужчины, сжимающего ее, чувствуя, как его жадные руки ласкают ее спину, шею, затылок.

— Ты что творишь, — только и смогла выдохнуть Саша, чувствуя, как ее дрожащие руки словно против ее воли скользнули по его груди, обвили его шею, и она уже сама привлекает Яна к себе, жадно принимая его поцелуи, пьет его дыхание так, словно без него ее жизнь кончится. — Зачем ты так… Знаешь же… ну, не будь таким жестоким, что ты делаешь! Дай мне уйти, не мучай…

Его пальцы скользнули по ее спине, Саша услышала, как взвизгнула расстегиваемая молния, и Ян рывком вытряхнул ее из платья, обнажил грудь и страстно припал к ней жадными голодными губами.

— Сначала паспорт! — пискнула Саша, потянувшись к лежащей на столе книжечке, но Ян перехватил ее руку, уложил девушку на стол, навалился сверху сам.

— Черта с два, — зло и весело ответил он, пожирая ее глазами. — Сначала повтори то, что сказала.

Его пальцы разглаживали ее кожу, оставляя дорожки приятного тепла, даря нежную ласку, губы прижимались к подрагивающей шее, язык жадно вылизывал белоснежный бархат ее нежной кожи, и Саша вскрикнула, чувствуя, как его ладони требовательно ложатся на ее бедра и заставляют обнять его — возбужденного, прижимающегося к ней страстно и весьма недвусмысленно. Она все еще пыталась сопротивляться, напоминая себе, что пять минут назад была полна решимости расстаться, но его мягкие ласки, нежные пркосновения уничтожали эту решимость, стирали каждым прикосновением.

— Ты с ума сошел?! Что ты делаешь?! Отпусти сию же минуту! — вскрикнула она, чувствуя его руку на своем животе.

— Сначала повтори, что сказала. Потом отпущу.

Он навис над ней, вглядываясь в ее глаза, и Саша со стоном вдохнула ставший вдруг таким густым воздух. Его пальцы поглаживали ее снизу, между ног, и даже если бы она сейчас сказала "не хочу", он не поверил бы. Он скорее поверил бы влаге желания под своими пальцами, поверил бы ее жалобным поскуливаниям, мелкой дрожи ее живота и бедер, ее горячему прерывистому дыханию.

— Скажи. Или я возьму тебя здесь и сейчас. И ты будешь кричать так, что все услышат.

Саша со стоном сжала колени, сгорая от стыда и… желания. Закрыла глаза, чтобы не видеть этого негодяя. Сейчас, когда она могла его потерять, ощущения ее были обострены до предела, его пальцы словно касались ее оголеных нервов, и каждое прикосновение приносило невероятное, нестерпимое удовольствие, заставляющее ее поскуливать и выпрашивать ласки еще, острожно, почти незаметно двигая бедами.

— Я…

— Смелее, не останавливайся, — его рука вкрадчиво скользнула под ее трусики, пальцы погрузились в раскрытое лоно, поддразнивая, покачиваясь из стороны в сторну, чувствительно растягивая нежные ткани, и Саша вздрогнула, хватая воздух широко раскрытым ртом, как рыбка, вытащенная на берег.

— Нет, не смей этого делать! — запротестовала она, чувствуя вкрадчивые глубокие движения его пальцев в своем теле, услышав бесстыдные, влажные звуки, но он и не думал останавливаться. Его большой палец поглаживал ее возбужденный клитор, и дыхание ее все учащалось, девушка все больше раскрывалась, покоряясь его ласке. Она была такая мокрая, так откровенно готовая принять его, что ей стало нестерпимо стыдно за то, что так скоро ему сдалась, за то, что говорит "нет", а сама разводит колени, позволяя ему удобнее устроиться меж ее ног.

— Повтори, — еще раз потребовал мужчина, и Саша, полыхая от стыда, почувствовала, как головка его напряженного члена провела по ее мокрым половым губам, чуть нажимая на возбужденный бугорок, рождая еще больше возбуждение и нетерпеливое желание.

— Негодяй, — простонала Саша, сгорая от стыда, выгибаясь, дрожа всем телом, чувствуя, как его пальцы поглаживают ее ставший таким невыносимо чувствительным клитор, а член мягкими толчками входит в ее жаркое лоно, погружаясь совсем неглубоко, лаская на самом входе. отчего по ее напряженному телу пошли судороги, предвещающие скорую развязку. — Ты подлец, ты же знал, что мне трудно отказать тебе…

— Почему? — рука мужчины ласково легла на ее обнаженный живот, он толкнулся резко, сильно, глубоко, чувставительно, выбив у девушки вскрик, и она уселась на столе, стиснув Яна коленями, страстно прижавшись к нему животом, обхватив его руками и приникая к его губам поцелуем — жадным, отчаянным, почти плача от наслажения и отчаяния.

— Да люблю я тебя, негодяя, люблю, — всхлипнула она, чувствуя в своем теле бешенные жесткие толчки, содрогаясь всем телом, приникая к мужчине и постанывая, ласкаясь об его грудь чувствительными остеньким сосками. — Какая же ты все-таки сволочь…

— Да неужели…

Ян подхватил Сашу под ягодицы, приподнимая, делая ее более раскрытой для его проникновений, терзая ее тело беспощадно, жестко, бешенно, с такой страстью, какую, наверное, не выказывал до сих пор ни разу.

— Моя, поняла? — шептал он горячими губами, прижимаясь лицом к ее горячей шее, зарываясь в ее растрепавшиеся волосы, которые сам распустил, лаская девушку. Слушая ее жалобные откровенные стоны, он словно мстил ей за устроенную сцену, вколачиваясь в ее нежное тело, стискивая ее податливые бедра сильными пальцами, толкаясь в ее тело все настойчивее, все сильнее, отчего девушка почти кричала, сжимаясь, балансируя на грани удовлольствия. — Сама сказала… моя…

Саша зарычала, содрогясь, чувствуя, как жгучий оргазм заполняет ее тело, приятным теплом обнимая дрожащие ноги, заставляя удовольствие пульсировать в животе. Ян продолжал свои движения, и от каждого жестокого толчка в своем теле Саша вскрикивала, вцепившись в его плечи, прижимаясь мокрым лбом к его щеке, и шепча словно в забытьи, отчачянно и жарко — "люблю", глотая слезы.

— Все равно люблю тебя, негодяй… люблю ведь!

— Девочка любимая моя… дорогая… единственная…

* * *

Немного позже, кое-как приведя себя в порядок, они сидели в его кресле — Саша на его коленях, как и в первый раз, — и Ян приглаживал ее волосы, чуть целовал в лохматую макушку.

— Ну? — он первым нарушил молчание. — Теперь посмотришь?

От этого вопроса Саша вздргнула, крепче прижалась к его груди.

— Я боюсь, — честно ответила она. — Боюсь, что все уже не будет как раньше.

— Трусиха, — насмешливо фыркнул он, и Саша подскочила с его колен.

Дрожащими пальцами, под его смеющимся взглядом она перелистнула чистые страницы его паспорта.

Ничего.

Чисто.